М. Е. Салтыков-Щедрин. Жизнь и творчество - Р. В. Иванов-Разумник

Дворянские волнения перекинулись на Тверь почти в то самое время, когда и Салтыков был перемещен туда вице-губернатором. Еще в октябре 1859 г. тверской депутат А. М. Унковский подписал тот адрес, о котором уже было упомянуто выше и который был признан «ни с чем несообразным и дерзким до крайности». Когда же в конце 1859 г. дворянству было запрещено обсуждать крестьянский вопрос на своих выборах, то тверские дворяне, руководимые Унковским, Головачевым и петрашевцем Европеусом, выступили с решительным протестом против этого распоряжения правительства, нарушавшего ряд пунктов Свода Законов. В результате этого протеста Унковский был уволен от должности тверского губернского предводителя дворянства и вскоре (в феврале 1860 г.) сослан в ту же самую Вятку, куда десятилетием раньше попал Салтыков, а двадцатилетием раньше — Герцен. Европеус был сослан в Пермь [105].

Как раз к этому времени Салтыков прибыл вицегубернаторствоватъ в Тверь. Первая борьба «тверских либералов» с правительством произошла, таким образом, еще до прибытия Салтыкова, но за то он был в Твери в разгаре второй схватки, произошедшей в 1861–1862 гг. и тесно увязанной с реализацией Положения об освобождении крестьян. Проводить это Положение в жизнь должны были мировые посредники, независимые в своей деятельности от административных властей, и хотя назначавшиеся губернаторами, но подсудные и подчиненные не губернаторам и даже не министру, а сенату; назначение их на службу зависело от губернаторов, но увольнение могло состояться только по суду департамента сената. Очень многие прогрессивно настроенные деятели (в том числе и Салтыков) относились сперва с некоторым опасением к самому подбору мировых посредников, считая, что тут сыграет роль протекция всяческого рода и что в мировые посредники попадут поэтому реакционные слои местного дворянства, из которого только и можно было составлять кадры этих посредников. В таком случае несменяемость мировых посредников, их неподсудность местному суду и независимость от местной администрации могли бы оказаться очень опасными для дела проведения крестьянской реформы, и, как мы увидим ниже, Салтыков тогда же выступил в печати против возможного злоупотребления мировыми посредниками своею властью. Наоборот, консервативное дворянство горою стало за прерогативы мировых посредников и за их независимость от провинциальной и столичной бюрократии министерства внутренних дел, надеясь при помощи этих своих людей провести крестьянскую реформу в наиболее выгодном для себя направлении. Обе стороны ошиблись в своих опасениях и своих ожиданиях: громадное число мировых посредников оказалось принадлежащим к радикально настроенной дворянской интеллигенции шестидесятых годов и с ними вскоре пришлось повести ожесточенную борьбу как крепостникамдворянам, так к самому правительству.

Одним из ярких эпизодов этой борьбы были события в Твери зимою 1861–1862 гг., как раз во время пребывания там Салтыкова. В декабре 1861 г. тверские мировые посредники устроили в Твери губернский съезд, на котором вынесли постановление, что освобождение крестьян 19 февраля этого года «не удовлетворило народных потребностей ни в материальном отношении, ни в отношении свободы». Еще через два месяца мировые посредники Тверской губернии и ряд уездных предводителей дворянства заявили в официальном протоколе «о несостоятельности закона 19 февраля», вообще «о несостоятельности правительства» и о необходимости собрания представителей всего народа, без различия сословий, для построения новых форм государственности и общественности. Правительство ответило на это арестом и преданием суду сената всех подписавших этот протокол, в числе которых были и два брата Бакунина. Приговоренные к разным срокам заключения, они были кроме того лишены права служить по выборам.

Так окончилась вторая схватка «тверских либералов» с правительством. Характерно, что Салтыков именно в это время подал в отставку и уехал из Твери. Он вышел в отставку 9 февраля 1862 года — неизвестно в какой связи с происшедшими в Твери событиями; мы знаем, однако, что в течение всей своей дальнейшей жизни он был в теснейшей дружбе с А. М. Унковским, вместе с которым собирался в 1862 году, как еще увидим, издавать журнал; уже одно это показывает, на чьей стороне был он в этой борьбе «тверских либералов» с петербургской бюрократией. Так или иначе, но служебный путь его был пока завершен: Салтыков был «высочайшим приказом по министерству внутренних дел уволен от службы по болезни согласно его прошению 1862 года февраля 9», — как значится в его формуляре.

Мы теперь знаем тот общественный фон 1858–1862 гг., на котором протекала четырехлетняя служба Салтыкова вице-губернатором; остается познакомиться с подробностями его деятельности в Рязани и Твери и с отражением этой деятельности в его литературных произведениях той эпохи [106].

Приехав в Рязань 15 апреля 1858 года, Салтыков немедленно же приступил к исполнению многообразных обязанностей, связанных с его должностью вице-губернатора. Он был и председателем губернского правления, и официальным редактором «Рязанских Губернских Ведомостей», и членом особой комиссии о губернских и уездных учреждениях (О последнем смотри «Русскую Старину» 1884 г., № 9, стр. 721). Из всех этих дел особенно интересным для нас, казалось бы, является его редакторство официального губернского органа; можно было бы предполагать, что многие анонимные статьи этой газеты принадлежат перу ее редактора. Но ближайшее ознакомление с этой газетой разочаровывает в таких ожиданиях; «Рязанские Губернские Ведомости» были обычным в то время губернским официальным еженедельным листком, на котором почти не отразился дух времени и веяние эпохи. Характерно, что, даже описывая съезд дворян в декабре 1859 года на губернские выборы, листок этот имел возможность писать только о забавах и увеселениях дворян, но ни словом не мог отозваться на те крупные события общегосударстветюго масштаба, которые разыгрались в Рязани в связи с этим дворянским съездом. Разумеется, это не зависело от Салтыкова, редакторство которого сводилось лишь к просмотру официального материала и к подписыванию каждого номера. Можно указать мимоходом, что Салтыков стал, как вицегубернатор, подписывать «Рязанские Губернские Ведомости», начиная с № 16 за 1858 г. (от 19 апреля); последний подписанный им номер — от 5 марта 1860 года (№ 9).

За все эти два года на столбцах «Рязанских Губернских Ведомостей» появлялось коечто и характерное, заслуживающее внимания для отдельного экскурса, который может быть когданибудь еще будет написан.

Роль Салтыкова, как рязанского администратора, которому неоднократно приходилось губернаторствовать, описана в многочисленных воспоминаниях, и панегирических, и бранных. Не придавая слишком большой веры ни тем, ни другим, мы все же можем на основании их установить целый ряд фактов, характеризующих Салтыкова как крайне деятельного администратора, при чем деятельность его определялась строговыдержанным направлением. Направление это можно характеризовать, как борьбу либерального «бюрократа» эпохи освободительных реформ с реакционной и крепостнической «земщиной» того времени. В письме к Анненкову от 29 января 1859 г. Салтыков рассказывал, что ему приходилось бороться с Рязанским губернским комитетом, «члены которого ведут себя очень дурно». Мы знаем из позднейших воспоминаний, что деятельность Салтыкова в этом направлении в Рязани характеризовалась его фразой: «Я не дам в обиду мужика! Будет с него, господа… Очень, слишком даже будет!»; мы знаем также, что за эту деятельность местный рязанский остроумец прозвал Салтыкова «вицеробеспьером» [107]. Из других, неблагоприятных для Салтыкова воспоминаний мы знаем, что он своею требовательностью и придирчивостью разогнал почти весь состав губернского правления, во главе которого стоял [108]; но дополнительные сведения тут же вскрывают, что Салтыков разогнал дореформенных взЯ-точников и собрал вокруг себя группу честных людей, работая с которой мог образцово поставить вверенные ему дела и заслужить хвалебный отзыв начальства о своей службе: «особенная деятельность, знание дела и усердие вице-губернатора Салтыкова» [109].

Здесь уместно привести и отзыв о Салтыкове тверского жандармского подполковника Симановского в секретной бумаге на имя начальника корпуса жандармов. Доставляя своему начальнику «сведения о некоторых лицах, служащих в Тверской губернии», жандармский подполковник Симановский в этой бумаге от 2 января 1861 года сообщал:

«Вицегубернатор Солтыков. Сведущ, деятелен, бескорыстен, требователен относительно сотрудников, взыскателен относительно подчиненных; этими качествами приобрел особенное доверие и внимание начальника губернии; таким же вниманием встречен был и от лиц здешнего избранного общества, сколько по значительности занимаемого им места, столько и по литературной его известности… Взыскательность его и особо бдительный надзор за правильною деятельностью и служебной нравственностью чиновников выразились значительно большим против прежних лет числом лиц, отданных в 1860 под уголовный суд. Решение этих дел должно показать, все ли виновные заслуживали такую строгую против них меру; впечатление же, произведенное этими распоряжениями на служащих в уездах, весьма натурально, не в пользу г. Солтыкова. Он искренно желает уничтожения крепостного права и деятельно преследует злоупотребления оного, о чем свидетельствует значительное число следствий, бывших в минувшем году, о жестоком обращении помещиков с крепостными людьми по важным и маловажным поводам, устранение некоторых из них от управления имением и вызов их на жительство в губернский город» [110].