Правда о Великой Отечественной войне. Красная Армия всех сильней! - Карен Оганесян

Еще один нюанс. Как вы, наверное, знаете, лучшие германские «асы» одержали большинство своих побед в 1943—1945 гг. Таков, например, боевой путь Хартмана, который попал на фронт в октябре 1942 года, до 5 июля одержал всего 15 побед, зато потом до 15 декабря 1943 года «сбил» 135 советских самолетов, а до 8 мая 1945 года – еще 202, в том числе то ли четыре, то ли пять американских «Мустангов».

Можно, конечно, как Б. Соколов, с пеной у рта доказывать, что к концу войны уровень советских пилотов был настолько низким, что Люфтваффе использовали Восточный фронт как учебный полигон. «Сюда посылали необстрелянных пилотов, чтобы они набрались боевого опыта в сравнительно спокойных условиях перед тем, как вступят в схватку с англо-американской авиацией в небе над Германией». Жаль только, что сами немецкие «асы» несколько не согласны с Соколовым и ему подобными. Вот, например, о чем писал второй по результативности летчик-истребитель Германии Герд Баркхорн, имевший на своем счету 301 победу: «Нужно признать, что они (русские пилоты) были намного лучше, чем пилоты других европейских стран, с которыми нам пришлось сражаться. Однажды в 1943 году мне пришлось на Bf-109G сражаться с одним советским летчиком на ЛаГГ-3. Наш бой продолжался сорок минут. И я не мог его одолеть. Мы вытворяли на своих самолетах все, что знали и могли. Все же были вынуждены разойтись. Да, это был настоящий мастер».

Таким образом, неизвестный русский пилот был как минимум равным противником второму по результативности германскому «асу».

А еще Баркхорн писал: «Я сражался против всех типов советских самолетов, и в том числе полученных русскими по ленд-лизу… В начале войны русские были неосмотрительны в воздухе, действовали скованно. И я их легко сбивал неожиданными атаками… В процессе войны русские пилоты становились все более умелыми воздушными бойцами».

Есть еще один момент. В начале войны советская авиация имела на вооружении огромное количество самолетов либо устаревших, как, например, ТБ-3 или И-15, либо считающихся современными историками устаревшими. Но уже с 1943 года в действующей армии были исключительно самолеты новых типов, практически ни в чем не уступавшие германским. То есть по логике именно в 1941—1942 гг. немецкие асы с довоенной подготовкой и закаленные в боях над Британией должны были одерживать сотни побед, а начиная с 1943 года их результаты должны были сходить на нет. Так, например, было в другом роде войск Германии, где тоже были асы, одержавшие великие победы. Мы говорили о кригсмарине – Военно-морском флоте Германии. Подводники Германии имели своих асов, как обычно, «лучших в мире».

Так вот, в 1939—1941 гг. «подводного аса» награждали Рыцарским крестом за потопление кораблей общим водоизмещением 100 тыс. тонн. Надо отметить, что в эти годы германские подводники практически не встречали противодействия со стороны противника. Однако, начиная с 1942 года, картина изменилась. Союзные транспорты сводились в конвои и тщательно прикрывались противолодочными кораблями. Впоследствии у союзников появились и экспортные авианосцы. Соответственно условия для атаки подводных лодок стали в несколько раз тяжелее. Именно поэтому кавалеры Рыцарского креста, получившие награды в последние годы войны, далеко не– дотягивали до этого 100-тысячетонного рубежа, хотя за некоторыми из них столько и числится. Но это все те же приписки, что и в авиации. Так, командир U-543 Ю. Хельригель получил Рыцарский крест в 1943 году, имея на своем счету 5 уничтоженных целей (16 165 т).

Командир U-431 Д. Шенебум получил награду после сообщения о том, что он потопил три грузовых судна общим водоизмещением 26 тыс. тонн и повредил еще одно судно водоизмещением 10 тыс. тонн.

На самом деле он за всю войну потопил одно судно водоизмещением 6415 тонн и 4 крохотных парусника.

Командир U-1202 получил Рыцарский крест в декабре 1944 года после того, как донес, что потопил 4 судна общим водоизмещением 26 тыс. тонн. Фактически он уничтожил одно судно «Либерти» водоизмещением 7200 тонн. Попросту говоря, чем тяжелее были условия для атак, тем за более скромные заслуги давалась награда. И это понятно, потому что одно дело безнаказанно расстреливать безоружные транспортные суда, идущие поодиночке, и совсем другое – выходить в атаку на отлично защищенный конвой, прикрытый с воздуха противолодочной авиацией.

По логике и в ВВС должна была сложиться схожая ситуация. То есть в начале войны Рыцарским крестом должны были награждать за 20 сбитых самолетов, а к концу войны – за 5—10, но никак не за сто. И это тоже свидетельствует о том, что победы восточных «асов» были «липовые» и командование Люфтваффе об этом прекрасно знало.

А как же советские пилоты? Может, и им надо сократить количество побед? На это отвечу – некуда сокращать.

Во-первых, как уже говорилось, далеко не все сбитые самолеты советские асы записывали на свой счет, «раздаривая» победы своим ведомым. А во-вторых, советское командование уже сократило все, что могло. Так, за Покрышкиным числится 59 побед. Между тем сам Покрышкин считал, что сбил лично 94 самолета, не считая поврежденных и сбитых в группе.

В то же время, насколько известно, ни один германский ас не жаловался, что ему какие-то победы не записывали. Вообще-то если судить по мастерству, то единственные пилоты в мире, кто реально мог бы одержать сотни побед, были «красные соколы». Они давали отличные результаты в тяжелейшие годы войны, они сбивали врага десятками и позднее, как, например, в Корее. Но с середины 1944 года советским асам просто не с кем стало воевать. Как писал британский историк С. Митчем про август 1944 года на Восточном фронте: «Давным-давно никто не видел в воздухе немецких истребителей».

Это, конечно, небольшое преувеличение. Истребители у немцев все еще оставались. И даже живы были такие асы, как Хартман. Но они погоды не делали. Немногие германские «эксперты» летали на «свободную охоту», увеличивали свой липовый личный счет. А в то время советские пилоты устраивали над остальными немецкими летчиками «избиение младенцев». В итоге, немцы не могли, несмотря на возросший уровень самолетостроения, хоть сколько-нибудь увеличить численность своих ВВС.

Что же касается довольно глупого сетования Б. Соколова, что советская авиация якобы вследствие слабой выучки предпочитала висеть с утра до вечера над полем боя и редко залетала за линию фронта более чем за 30 км, то вообще-то и здесь все понятно и объяснимо.

Ну в самом деле, какая польза была бы Красной Армии от разрушения городов в глубоком тылу врага? Главной задачей советских ВВС считалось уничтожение Вермахта, а не мирного населения, тем более своего собственного. Ведь до 1944 года война шла на территории СССР! Так какие такие объекты в глубине территории врага должны были бомбить русские? Минск, Киев, Харьков? Может, Одессу? А начиная со второй половины 1944 года Красная Армия безостановочно наступала, и все уничтоженные бомбежками мосты и дороги лишь замедлили бы ее продвижение. Поэтому советские истребители занимались конкретной задачей: обеспечить господство в воздухе над линией фронта. А советские бомбардировщики и штурмовики в это время с утра до вечера «висели» над полем боя и практически непрерывно «утюжили» германские окопы, пробивая дорогу танкам и пехоте РККА.

Глава 18 Танковые асы

Вновь вернемся в 1941 год и взглянем на советских танкистов. Как мы помним, они якобы плохо управляли танками, так как имели практику вождения в 5—10 моточасов.

Но что такое 5—10 моточасов? Средняя скорость танка 20—25 км в час. 5 моточасов – это 100 км, 10 моточасов – это 200 км.

Если даже неопытного человека заставить самостоятельно проездить на танке 100—200 км, то уж водить танк он научится. А теперь вспомним, что в механики-водители танков старались брать не кого-нибудь, а бывших трактористов. Достаточно посмотреть пропагандистский фильм 30-х гг. с говорящим за себя названием «Трактористы». А вот трактористу 5—10 часов более чем достаточно, чтобы освоить вождение танка.

Есть и еще один момент. В начале 1939 года в Красной Армии насчитывалась 21 тысяча танков. Соответственно имелась 21 тысяча механиков-водителей (минимум). Многие из них повоевали на Халхин-Голе, поучаствовали в Польской кампании, в «Зимней войне» с Финляндией. Многие, конечно, погибли, часть демобилизовалась. Но основная масса к июню 1941 года все еще служила в РККА. Как же они могли иметь всего по 5—10 часов опыта вождения?

Но ведь танкисты получали новую технику, те же КВ и Т-34. Вот их-то они наверняка не успели освоить. Может, оттуда и пошли эти 5—10 моточасов? Хорошо. Предположим, что все механики-водители на Т-34 и КВ получили новую технику за несколько дней до войны. На самом деле, как мы знаем, и КВ, и Т-34 уже с 1940 года поступали в армию. Т.е. танкисты их получали не за несколько дней, а за несколько месяцев, а то и за год до начала Великой Отечественной.

Но все же предположим, что все 2 тысячи советских новейших танков поступили в РККА за неделю до войны. Можно ли было за неделю освоить эти танки? «Историки» вроде Соколова уверяют, что нет. Они и год считают недостаточным сроком.