Бессмертный воин - Лиза Хендрикс

Выглядя так, будто желая держать свой рот захлопнутым и дальше, Уот бросил взгляд на Освальда, который одарил его кивком. Судья все еще колебался. — Мне не нравится говорить об этом, милорд. Мой папаша с трудом поведал бы об этом из — за страха, что рассказанное призовет дьявола.

— Он никогда не появлялся, когда Беата рассказывала мне сказку, — сказала Алейда. — Молю, расскажи ее для моего развлечения, Уот, если не ради чего — то иного. Это хорошая сказка, я годами ее не слышала.

— Но, миледи…

Иво откинулся на кресле и вытянул ноги, сцепив ступни.

— Еще будет время поговорить, Судья.

Уот побагровел под своими синяками, став похожим на перезрелую сливу.

— Ага, милорд. — Кивнув Алейде, он начал. — Жило огромное и ужасное чудовище, мой лорд, в стародавние времена, еще до времен короля Альфреда.

— Что за чудовище?

— Не знаю, милорд, но, говорят, грозное. Тварь, которая причиняла вред всему королевству, пока герой, храбрый рыцарь по имени сэр Эгберт не прискакал с севера на крылатом коне. Он нашел чудовище, сразился с ним и поверг его. Ага, он вырезал сердце из туши, а чудовище все равно было живо.

Вопреки своей немногословности, Уот быстро погрузился в ритм своего повествования. Иво вспомнились прежние времена, рассказанные Ари у огня длинные саги. Он обнаружил Бранда, смотрящего на ворона, сидящего на жердочке, и увидел те же самые воспоминания, отражающиеся в глазах друга.

— Чудовище поднялось и сбежало, а сэр Эгберт преследовал его по горам и долам по всей земле, пока тварь не обнаружила огромную нору и не спряталась, продолжил Уот. — Когда сэр Эгберт увидел, что он захватил чудовище, он сбросил огромную скалу в яму, такую громадную, что никакой другой человек не смог бы сдвинуть ее, и пометил знаками, чтобы никто даже и не пытался.

— Стоячий камень[40], — подсказала Алейда. — Я сама видела символы. — Сияя глазами от радости, она отложила иглу и встала, чтобы занять свое кресло. И, даже не смотря на то, что Иво знал, что она сделала так только для того, чтобы лучше слышать, иметь ее под боком по своей собственной воле доставляло ему удовольствие.

— Я долго считала, что чудовище должно было быть большим драконом. Огромным алым драконом с глазами цвета янтарного огня. Прекрасным, но смертоносным, как такая тварь и должна быть.

Она подшучивала над Уотом, который ответил ей в тон.

— Возможно, так и было, миледи, а, возможно, и нет, но каким бы существом оно не было, его сердце все еще билось в руке сэра Эгберта. Он метнул его, собираясь сбросить в море рыбам на корм. — Здесь Уот изобразил свои слова, кидая невидимое сердце прямо в далекий океан. — Но оно упало недалеко и приземлилось в Олнвике, который в то время был лишь простой деревушкой. Оказавшись там, оно пробило глубокую дыру, а со дня ямы забил ручеек, да такой сладкий и чистый, что был построен колодец, чтобы набирать воду. Сэр Эгберт был назван победителем, люди осыпали его золотом и серебром, а местный лорд, чье имя было Бисбрайт, отдал ему свою дочь в жены. Сэр Эгберт усадил ее позади себя на крылатого коня и унес прочь в свои собственные земли.

— А парень — то мне по душе, — откликнулся Бранд. — Сразил врага и ускакал с женщиной.

Все рассмеялись, Уот подождал, пока прекратится веселье до того, как продолжил.

— И все было хорошо до следующего новолуния. Тогда Олнвикский холм начал дрожать, а колодец стал издавать странный шум. Люди съеживались в ужасе и призывали своего лорда защитить их. Когда лорд Бисбрайт увидел, что случилось, он отправил священника на холм, чтобы помолиться об избавлении, но священник был трусом без истинной веры, он спустился белый от ужаса и сбежал прочь.

— Тогда лорд Бисбрайт послал за мудрой женщиной, исцелявшей старыми способами, жившую поблизости в лесу. Она оставалась на холме три дня и три ночи, а когда, наконец, она спустилась, она рассказала лорду Бисбрайту, что чудовище ползет под землёй в поисках своего сердца, всю дорогу от ямы, где его загнали под землю и поднимается внутри холма. Женщина объявила, что Олнвик будет в безопасности, только если лорд Бисбрайт построит свое поместье на месте, в котором она укажет своим посохом, на той земле, которая защитит колодец и удержит чудовище под надзором. Она предупредила, что если чудовище снова соединиться со своим сердцем, оно вернется к жизни более сильным и злобным, чем прежде.

— Так лорд Бисбрайт построил этот замок на том самом месте, и заключил договор с крестьянами хранить колодец и защищать их от чудовища, а они обещали ему служить верой и правдой так долго, как он будет делать это. Когда тварь обнаружила, что не сможет добраться до своего сердца, она успокоилась и стала выжидать.

— И там же она все еще продолжает лежать, — закончил Уот, — свернувшись внутри холма, спит до того дня, когда люди позабудут, и она сможет пробудиться и потребовать свое.

В комнате надолго затихли, даже Алейда подчинилась темному волшебству концовки.

— Хорошо рассказано, Уот, — в конце концов, заявил Иво. — Хорошо рассказано, в самом деле, но насколько это правда?

— Это то, что мой отец рассказывал мне, а его отец — его, а его отец до этого.

— Крестьянская байка, — поднял его на смех Джефф.

— Мы уже знаем твое мнение, Эконом, — ответил Иво. — Что с тобой, Освальд? Ты говоришь, что видел и слышал достаточно, чтобы уверовать.

— Возможно, уверовать — это слишком сильное слово, милорд, но я, по крайней мере, сомневаюсь. Я слышал историю годы назад и никогда не придавал ей значения, пока однажды в полночь не испытал жажду и не вышел, чтобы раздобыть себе попить, и… — Конюший заколебался, почесываю седую щетину на подбородке.

— Что?

— Я не уверен, милорд. Я услышал в колодце глухие удары как «шш — тамп… шш — тамп». — Он издал звуки ударов медленно, пропуская длинные паузы между, после чего тряхнул головой. — Я бы не поверил в это, не услышь сам.

— И не забывайте о холме, — сказал Уот. — На нем есть определенные места, в которых вы можете услышать дыхание чудовища.

Иво взглянул на Освальда.

— Я и это слышал, — чуть застенчиво признал конюший. — Или, по крайней мере, какой — то шум, который звучит как дыхание большого животного. Не скажу точнее.

— А что остальные крестьяне? — спросил Иво Уота.

— Они, так же как и мы, мой лорд: некоторые верят, некоторые нет, кто — то сомневается, — ответил Уот. — Те, кто верят, боятся, что здание на вершине холма может пробудить чудовище, и, к тому же, не будет замка, чтобы стоять на страже у колодца. И даже те, что не верят, зададутся вопросом, а не собирается ли новый лорд Олнвика разорвать древний договор.