Свидетель - Тесс Герритсен

Не преступником.

Но он знал, что именно преступником его и объявят, если сведения об экспериментах в крыле С просочатся за стены лаборатории. Внутренний голос подсказывал, что нужно закрыть лабораторию и уничтожить все содержимое инкубаторов. Однако Мэтью Тайрон требовал продолжения работы. К тому же оставалось совсем немного. Как ни крути, министерство обороны профинансировало исследования и теперь ожидало результатов. Министерство требовало представить ему готовый продукт. Происшествие с Холландом притормозило ход работ, но не более того. Помеха, как обещали, будет вот-вот устранена, так что нужно идти дальше.

«Тайрону говорить легко, – подумал с неприязнью Блэк. – Тайрона совесть не беспокоит. У него ее просто нет».

Эти и им подобные мысли преследовали его весь день. Закрывая кейс, Блэк не в первый уже раз ощутил сильнейшее желание сбежать навсегда из этого кабинета с дорогой, тик и кожа, мебелью, укрыться в каком-нибудь укромном местечке и найти спокойную, безопасную работу. Закрывая за собой дверь офиса, он облегченно выдохнул.

Уже стемнело, когда Блэк проехал по усыпанной гравием дорожке и остановился перед домом. Затерявшийся среди деревьев коттедж из кедра и стекла – такие с давних пор назывались «солонкой с крышкой» – выглядел холодным и пустым. Дому отчаянно недоставало женщины. А не позвонить ли соседке, Мюриель? Она вроде бы никогда не отказывалась от таких вот неожиданных приглашений поужинать. Остроумие и зеленый салат с лихвой перевешивали тот факт, что ей было уже за семьдесят. Как жаль, что в нынешнем поколении женщин подобных Мюриель просто не найти.

Выйдя из машины, Блэк направился по тропинке к передней двери. На полпути он услышал странный мягкий звук и почти одновременно ощутил болезненный укус в шею. Он машинально вскинул руку и наткнулся на что-то. Это была небольшая стрела, и Блэк уставился на нее в полнейшем недоумении. Откуда она взялась? Как попала ему в шею? Ответов на свои вопросы он не нашел – мысли как-то разбегались и терялись. Потом что-то случилось с глазами – ночь словно стала еще темнее и гуще. Ноги отказывались повиноваться и как будто застряли в трясине. Кейс выскользнул из пальцев и с глухим стуком упал на землю.

«Я умираю, – подумал Блэк. – Найдет ли меня здесь кто-нибудь?»

С этой мыслью он и упал на занесенную палыми листьями тропинку.

– Он умер?

Олли наклонился к Арчибальду Блэку. Прислушался.

– Дышит. Значит, жив. Но отключился. – Олли поднял голову и посмотрел на Половски и Виктора. – Ладно, давайте-ка за дело. В нашем распоряжении около часа.

Виктор взял Блэка за ноги, Олли и Половски – за руки. Потерявшую сознание жертву перенесли через лесополосу к небольшой вырубке, где стоял фургон.

– У нас точно есть час? – спросил, отдуваясь, Половски.

– Ну, с точностью до минуты не скажу. Транквилизатор предназначен для крупных животных, так что дозу пришлось определять на глазок. Да и наш герой оказался тяжелее, чем я думал. – Олли сморгнул повисшую на ресницах капельку пота. – Эй, Половски, держи крепче, а то выскользнет.

– Я и держу. Просто у него правая рука тяжелее левой.

Боковая дверца фургона уже открылась. Блэка кое-как загрузили и затолкали вглубь. Дверцу закрыли. Вспыхнувший яркий свет ударил по глазам, но у лежавшего на спине пленника даже веки не дрогнули.

Кэти опустилась на колени и внимательно осмотрела его лицо.

– Ну что? – спросил Виктор. – Сможешь?

–Я-то смогу, насчет этого не беспокойся. Проблема в другом: сойдешь ли ты за него? – Она смерила взглядом Блэка, потом посмотрела на стоящего Виктора. – Роста вы примерно одинакового, сложения тоже. Волосы сделаем потемнее. – Кэти повернулась и посмотрела на Мило, уже стоявшего в сторонке с фотоаппаратом наготове. – Начинай. Щелкни по нескольку раз с каждого угла. Мне надо побольше деталей.

Пока Мило фотографировал, Кэти надела фартук и натянула резиновые перчатки. Потом указала на простыню.

– Его нужно накрыть, – распорядилась она. – Оставить только лицо. Не хочу, чтобы пришел в себя и обнаружил на одежде следы от гипса.

– Может, он вообще не очнется, – проворчал Мило, с опаской поглядывая на неподвижное тело.

– Очнется. Обязательно очнется, – заверил его Олли. – Причем в том же самом месте, где мы его нашли. А если ты сделаешь свою работу как надо, мистер Арчибальд Блэк никогда и не узнает, что же такое с ним случилось.

Очнуться его заставил дождь. Холодные капли били по лицу и стекали в открытый рот. Блэк застонал, перевернулся на живот и почувствовал под плечом острый камень. Еще не придя толком в себя, он понял – что-то не так. Но что? Во-первых, падающий с потолка дождь. Во-вторых, камни в постели. В-третьих, туфли на ногах…

Туман в голове наконец рассеялся, и Блэк с изумлением обнаружил, что сидит на подъездной дорожке, а кейс лежит рядом. Дождь усилился, теперь лило по-настоящему. Надо поскорее уходить под крышу. Кое-как, на полусогнутых, едва ли не на четвереньках, он поднялся по ступенькам, открыл дверь и ввалился в дом.

Часом позже Блэк сидел, съежившись, в кухне, с чашкой кофе, и пытался сложить кусочки мозаики. Что же все-таки случилось? Он помнил, как приехал на машине. Помнил, как шел с кейсом по дорожке и, похоже, дошел до середины. А потом… что?

Арчибальд Блэк поморщился от какой-то уходящей боли. Потер шею. И вдруг вспомнил нечто странное, случившееся перед тем, как он потерял сознание. Что-то, ассоциировавшееся с болью в шее.

Он подошел к зеркалу. Присмотрелся. Так и есть – крохотный след от укола. И первая – абсурдная – мысль: вампиры. Ну конечно. Черт возьми, Арчибальд. Ты же ученый. Найди какое-нибудь рациональное объяснение.

Блэк достал из бельевой корзины свою промокшую рубашку и, внимательно ее осмотрев, обнаружил на воротнике капельку крови. Потом обнаружил и кое-что поинтереснее: самую обычную портновскую булавку. Она была воткнута в воротник, и оставили ее, несомненно, работники химчистки. Вот оно, рациональное объяснение. Он укололся забытой булавкой и потерял сознание.

Блэк с отвращением швырнул рубашку в корзину. Утром надо первым делом заехать в «Тайди герлз», высказать претензии и потребовать в качестве компенсации бесплатной чистки костюма.

Вот где настоящие вампиры.

– Тебе сильно повезет, если ты сойдешь за него даже при плохом освещении, – сказала Кэти.

Отступив, она еще раз окинула Виктора придирчивым взглядом. Потом обошла вокруг, рассматривая только что покрашенные волосы и новое лицо. Цвет глаз изменили с помощью линз. Кэти сделала почти все, что могла, но понимала – этого недостаточно. Впрочем, она вряд ли осталась бы довольна, даже если бы сделала свою работу в десять раз лучше, – ведь на кону стояла жизнь Виктора.

– А по-моему, вылитый Блэк, – не согласился Половски. – От настоящего не отличишь. Так что вам не нравится?

– Не нравится то, что сама затея совершенно безумная. Послушайте, давайте все отменим.

– Вы работали с ним полдня. Вы сделали точную копию Блэка, вплоть до веснушек на носу. Чего не хватает? Что еще здесь можно улучшить?

– Не знаю. Просто мне все это не нравится. У меня плохое предчувствие.

Некоторое время все молчали. Потом Олли покачал головой:

– Женская интуиция. Игнорировать ее бывает опасно.

– Что ж, вот вам моя интуиция, – заявил Половски. – По-моему, все получится. Лучшего варианта у нас нет. И это наш шанс закончить дело.

Кэти повернулась к Виктору:

– Если не получится, пострадаешь только ты. Тебе и решать. – На самом деле она хотела сказать другое: «Пожалуйста. Не делай этого. Останься со мной. Живой и со мной». Но, глядя ему в глаза, Кэти знала, что он уже все решил и что, как бы она ни желала этого, он никогда не будет с ней.

– Кэти, у нас все получится. И ты должна в это верить.

Не говоря ни слова, она повернулась и вышла. Фургон стоял на парковке мотеля «Рок-абай». Было темно и холодно. Кэти обняла себя. За спиной хлопнула дверь. Он подошел к ней сзади.

– Тебе не обязательно здесь оставаться. Пляж в Мексике… не забыла? Можешь улететь туда еще сегодня.

– Хочешь, чтобы я улетела?

Пауза.

– Да.

Она пожала плечами – получилась жалкая претензия на безразличие.

– Хорошо. Наверное, так действительно будет лучше. Я свое дело сделала.

– Ты спасла мне жизнь. Я в долгу перед тобой. Самое меньшее, что я могу сделать для тебя, – это позаботиться о твоей безопасности.

Кэти повернулась к нему:

– Тебя это больше всего беспокоит, да? Что ты чем-то мне обязан?

– Больше всего меня беспокоит, что ты можешь попасть под перекрестный огонь. Я готов рискнуть. Готов проникнуть в «Виратек». Готов наделать глупостей. Но не готов увидеть, как из-за меня пострадаешь ты. Понимаешь? – Он притянул ее к себе. – Кэти, Кэти. Я же не сумасшедший. И не хочу умирать. Но я не смогу защитить тебя…