Дикая птица - Елена Анатольевна Кондрацкая

её, придирчиво осмотрела изрытую молью кружевную ткань и, удовлетворённо кивнув, расстелила на полу.

– Вообще-то я слышал об этом упыре, – обиженно отозвался Круко, накручивая на пухлый палец бороду. – И чего это я с печи не слажу? Вот слез же.

– И когда это ты слыхал? – ухмыльнулась Яга и пошла к печке.

– А правнучка моя к нам в прошлом месяце заходила, помнишь?

Яга что-то невнятно проворчала, видимо, выражая своё отношение к родственнице мужа, отодвинула заслонку печи и взяла ухват. На свет появился пузатый закопчённый горшок, а комнату наполнил аромат мяса и капусты.

– Садитесь, чегой встали? – Яга кивнула на лавку. – Круко, расчисти стол.

– Твоя правнучка сказала что-то интересное? – спросила Рогнеда, присаживаясь на предложенное место. – Нам важны любые детали. Слухи.

Круко схватил с пола мешок и принялся сгребать в него банки со стола. Достаточно неаккуратно – то и дело слышался звон разбитого стекла. Дарен снял испачканный кафтан и сел рядом с Рогнедой. Она запоздало последовала его примеру и сняла грязный плащ.

– Да я уж не упомню, – пробормотал Круко. – Сказала только, что всё на упырей вешают. Будто не знают, что мы сердца друг другу не вырываем. То есть, бывает, конечно, и вырываем, но редко. Реже, во всяком случае, чем отрываем головы… Голову оторвать оно, знаете ли, надёжнее. Наверняка. С сердцем ещё туда-сюда, может, и заживёт, а голова… голова – это уже точно…

– Хватит чушь нести! – встряла Яга, разливая по тарелкам ароматный суп. – Они у тебя полезное што узнать просят. А не пургу твою. У вас што стряслось-то? Вы расскажите, мы, можь, подсобим как. Да ты, царевич, его уже от клятвы освободишь.

Рогнеда с Дареном переглянулись, решая, рассказывать ли всё старикам. Он пожал плечами, она ответила тем же. В общем-то терять им было нечего.

– Во дела-а, – протянул Круко, когда они закончили говорить. – Вот поэтому я из города и уехал на природу. Одна там преступность да срамота. И правнучке своей говорю: «Езжай, Лёля, на природу. Тут тихо, хорошо». Она ж у меня человек. Шестьдесят годков. Сколько ей там той жизни осталось. А она мне: «Нет, деда, у меня, – говорит, – внуки в городе». А я тех внуков и не видал даже. Мамка у них злющая, говорит, неча деток с упырём знакомить. Будто я своей родной кровинушке навредить способен.

Круко тяжело вздохнул и обречённо махнул рукой.

Рогнеда вернулась к подостывшему, но вкусному супу. Дарен свой уже давно доел. Наевшаяся Яга сидела, устало подперев голову рукой.

– Как же вам подсобить, – протянула она. – Заклинание поиска ты, Рогнеда, пробовала, говоришь?

Рогнеда кивнула.

– И с жемчугом, что на мельнице отыскала?

Рогнеда снова кивнула. Жемчуг, как и проклятие, ни на кого не указал. Резвые речные воды быстро смывают прошлое.

– Мертвеца надо было допросить, – пожал плечами Круко. – Он бы всё рассказал.

Комната будто бы начала покачиваться.

– Он ничего не знал, – брякнула Рогнеда и тряхнула головой, стараясь отогнать неприятное чувство.

– Что? – Голос Дарена прозвучал будто бы издалека.

– Он… э‑э, я хотела сказать. Вряд ли что-то знал. Если она… через Войко действ… действ… – Рогнеда схватилась за край стола, тщетно пытаясь остановить взгляд хоть на чем-нибудь. – Дарен… что-то не так.

– Ой, всё так, всё так, – захихикала Яга. – Это просто мухоморный супчик начал действовать. Я ж вас ещё у самой рощи заприметила. Успела подготовиться.

– Что это значит? – Дарен вскочил на ноги, схватился за меч, но тут же рухнул обратно на лавку. – Вы мне клятву давали!

– Это мы, милок, тебе клятву давали, – Яга поднялась из-за стола. – Тебя-то мы и не тронем. А вот девицу твою… Девице мы ничего не должны. Да ты не печалься, царевич, ты уж ничего не изменишь.

Рогнеда должна была испугаться, но чувства словно исчезли. Она заворожённо следила за тем, как вращается комната, как свечи превращаются в забавные хороводы огоньков, как мелькает то тут, то там красный платок Яги, как звенят её серьги. Или это звуки колокольчиков? Откуда здесь колокольчики? И как ей выбираться из передряги на этот раз?

А потом костлявые руки Яги закрыли ей глаза, и Рогнеда осталась в кромешной тьме.

Снова этот туман. Густой и белый, как молоко. Рогнеда вытянула руку, и она потонула в непроглядной белизне. Рогнеда сделала несколько шагов наугад и ничего не услышала. Подошвы словно бы и не касались земли, не шуршало от движений платье, не слышно было даже собственного дыхания – тишина была абсолютной, непроницаемой, мёртвой.

«Я мертва».

– Не мели чушь, – проскрипел знакомый голос.

Пелену разрезали два жёлтых луча – глазницы черепа. Вслед за лучами появился и сам череп на длинной палке, которую держала Яга. Её движения, как и движения Рогнеды, были совершенно бесшумными.

– Это разве не поля Нави? – спросила Рогнеда.

– Нет. Пока нет, – хмыкнула Яга. Её голос не волновал воздух, а звучал сразу у Рогнеды в голове. Как и собственный.

Рогнеда хотела спросить что-то ещё, но тут вспомнила:

– Ты отравила меня! – она всплеснула руками, собираясь задать старухе жару, но ничего не произошло.

– Тут у тебя нет сил, не утруждайся. Да и тела нет, пусть и кажется иначе. Один только разум при тебе, – снисходительно заметила Яга и оперлась на палку. – И не травила я. Опоила. Ты ж сама хотела, чтоб я подсобила.

У Рогнеды вырвался нервный смешок. Ничего себе подсобила, старая карга.

– По-твоему, это нормально? Гостей опаивать?

– Коли б я тебя предупредила, Долина Духов бы тебя не приняла. А коли б я тебе сказала, что ты скорее, всего назад, не вернёшься, ты бы вряд ли согласилась прийти сюда.

– Не вернусь? – Рогнеда начинала злиться.

– Мы с тобой между жизнью и смертью стоим, – Яга обвела рукой туман. – Редкий человек может возвратиться отсюда к живым. Но Поля Нави всегда будут готовы тебя принять.

– Что ты несёшь, старая? А ну быстро верни меня!

– Э‑хех, – весело покачала головой Яга. – Это не в моей власти. А в твоей. В Рощу Макоши приходят за своей судьбой. Ко мне на болота – те, кто готов зайти дальше. Сможешь найти ответы и вернуться, отпущу тебя с миром. А коли решишь отправиться в Поля Нави – у нас с Круко выйдет славный ужин.

– Ты… – у Рогнеды перехватило дыхание, – настоящая Ягиня? Дочь Макоши?

Старуха улыбнулась.

– Кто знает. Мы, ведьмы, все её дочери. Кто больше, кто меньше. Но нет, я не та Ягиня, что ты думаешь. Я обычная болотная ведьма. А может, и нет. Но я могу заглянуть чуть дальше многих.