Стихея - Нана Рай

ее преследовало колючее чувство, что за ней кто-то следит. И стоит Мари отвернуться, как цепкий взгляд впивается между лопатками, словно жук, которого никак не скинуть.

Она ускорила шаг и почти завалилась в низкую дверь большого, по меркам Вэйланда, здания. Деревянная вывеска с выжженными буквами гласила: «Библиотека Вэйландского университета».

Внутри пахло книжной пылью и сочным апельсином, который ела сухонькая старушка-библиотекарь с вязаной шалью на плечах. На окнах уютные занавески с красными тюльпанами, на полу – овальный ковер из разноцветной пряжи. Чуть дальше проход в читальный зал, занавешенный бисерными шторами. Видимо, дизайном интерьера занималась сама библиотекарша, и судя по пристальному взгляду сквозь круглые очки, она очень подозрительно относилась к посетителям. Мари ничего не осталось, как мило улыбнуться и снять с головы берет.

Процедура получения читательского билета утомила, но Мари стойко заполнила все анкеты и ответила на дотошные вопросы старушки. После чего женщина провела быструю экскурсию по библиотеке. Яркие светодиодные лампы солнечными кругами вспыхнули на потолке, когда библиотекарь повернула выключатель. Ровные ряды стеллажей из крашеного кедра, на которых теснились книги. Несколько голых столов с деревянными стульями, и в углу зала приютился допотопный компьютер, как квадратный кубик с потухшим экраном.

– Справа художественная литература, собранная по авторам. Если не найдешь нужное – зови. Я работаю в библиотеке пятьдесят один год, – гордо крякнула старушка. – Здесь вся история Вэйланда. – Она махнула рукой на левую половину читального зала.

Мари натянуто улыбнулась и наконец осталась одна. О женщине напоминал только едкий аромат духов с дешевой горчинкой, который на какое-то время перебил даже запах книг. Выполнив обязанности библиотекаря, старушка вернулась к поеданию апельсина.

Видимо, во времена интернета библиотеку не столь часто посещали, к тому же в университете была электронная база учебной литературы, доступ к которой бесплатно предоставлялся всем студентам. Возможно, после Айви Мари – первый посетитель.

В библиотеке было прохладно. Мари потерла ладони, неуверенно огляделась и решила начать с истории Вэйланда. Газеты должны быть оцифрованы, и их можно было посмотреть позже на стареньком компьютере, что грозился отправиться на тот свет от одного нажатия на кнопку включения.

Мари словно перенеслась в иную реальность, где остановилось время. Разглядывая корешки с потертыми названиями, перебирая пожелтевшие страницы и вдыхая их запах, она хотела остаться здесь навсегда. На своем опыте Мари уже убедилась, что если Вэйланд хочет, он может играть со временем как угодно, но в библиотеке она впервые со дня приезда чувствовала себя в безопасности.

К сожалению, ничего нового, кроме того, что уже ей поведала Айви, Мари не нашла. Она перерыла бессчетное количество книг и нашла в увесистом томе по истории Вэйланда краткую статью про Берггольца. Хотя он и знаменовал новую эру для вэйландцев, освободив их из-под гнета ведьм, о нем не спешили слагать легенды, а наоборот, словно забыли. И продолжили жить дальше.

Мари задумчиво разглядывала единственный черно-белый набросок насупленного мужчины в черной рясе с массивным крестом на груди. Вряд ли Берггольц в реальности выглядел так же, как этот лысоватый человек с поросячьими глазами, но вот перстень на его указательном пальце, которому художник почему-то уделил особое внимание, заставил Мари учащенно задышать. На кольце был выгравирован язычок пламени. Точно такое же она видела на руке Элизабет Кэролл.

Мари поставила книгу с краю, если вдруг понадобиться найти ее еще раз. Но знак пламени не выходил из головы. Что это значит? Вице-канцлер как-то связана с обществом «Sang et flamme»? Вспомнились ее странные речи, наполненные злостью по отношению к ведьмам. Да и сам культ ненависти теперь обретал фундамент. Если общество плотно основалось в Вэйланде, то оно не выпустит его из-под контроля. А с помощью университета они разносили свою веру по всему миру.

Мари еще пыталась найти что-нибудь про фотографию, где была запечатлена очень похожая на нее девушка, но, к сожалению, ничего больше не попалось. И даже интернет не выдавал новой информации. Только то странное фото на фоне психиатрической лечебницы, которое Мари уже видела.

Она снова вгляделась в лицо девушки. Мало ли людей, которые похожи друг на друга. Где Мари, а где эта незнакомка из Германии? Разные страны, разное время. Может, и правда ее дальние родственники оттуда. Множество причин, которыми можно объяснить их сходство. И все же мурашки не проходили.

Мари воровато огляделась и быстрым движением вырвала страницу из книги. Если ее сожгут, то хотя бы будет за что. Книгу она поспешно поставила на место.

Мари вернулась к компьютеру и зашла в электронную базу, где хранились оцифрованные газеты. Ее интересовали семидесятые, и очень скоро она докрутила до нужных лет. В основном вэйландские газеты пестрили статьями о праздниках, местных знаменитостях, мероприятиях, которые организовывали студенты университета. Было забавно разглядывать знакомые места на черно-белых листах, узкие улочки, увитые виноградом дома. Прошло почти пятьдесят лет, а Вэйланд не изменился. Он действительно оставался вне времени, оторванный от остального мира. Так и застыл в семнадцатом веке, раздираемый войной между людьми и ведьмами.

Мари устало потерла глаза и посмотрела на часы. Девятый час, уже поздно, странно, что ее телефон молчит. Видимо, Айви сама не закончила с конспектами. Или…

Мари достала из кармана кофты мобильный. Так и есть. В библиотеке даже сети нет. Пора закругляться, пока Айви с Моникой не заявили в полицию. При мысли о подругах на душе потеплело. Никогда раньше она не подпускала людей так близко. Страх, что ее разоблачат, что она столкнется с кем-то из общества «Кровь и пламя», по-прежнему сковывал Мари, но в Вэйланде бояться приходилось постоянно. Со временем к страху привыкаешь, а затем перестаешь его замечать.

Она еще раз прокрутила колесико мышки и замерла. Очередной заголовок газеты ударил по глазам чудовищной реальностью, вызывая в душе тот страх, от которого Мари надеялась, что избавилась.

«САМОСУД В ВЭЙЛАНДЕ! ВОЗВРАЩЕНИЕ ИНКВИЗИЦИИ?»

Сама статья была скомканной, словно журналист писал ее, стоя в очереди в туалет, переминаясь с ноги на ногу от нетерпения. Предложения рубленые, мысль повисала в воздухе, будто ее никто и не думал заканчивать. Складывалось впечатление, что сами вэйландцы пребывали в ужасе от того, что сотворили, и пытались поскорее позабыть, перелистнуть страницу, смыть позор, который на себя же и навлекли.

Мари просмотрела еще несколько газет, но кроме скупой, неказистой заметки с громким названием, больше ничего не нашла. Она вгляделась в текст, стараясь не упустить нечто важное, и прочитала еще раз. Затем моргнула: от напряжения в глаза будто песка насыпали. И снова прочитала. По пищеводу к