Сладкий грех. Искупление - Лина Мур

черта! Ты ничего не знаешь! Ты не человек! Ты не мужчина! Мужчины защищают тех, кто им важен!

— Энрика, — шепчет Каван, но я не слышу его. Мне слишком больно, чтобы остановиться. Я не могу. Просто не в силах.

— А по всему видимому, тебе важнее твой статус! Эта роскошь! Эта шлюха! Так будь счастлив с теми, кто тебя ненавидит! Радуйся своей власти, но она ничего не стоит! Ничего! Ты ничего не стоишь! Не стоишь ты меня! Ты меня не заслуживаешь! — Я вырываюсь из рук Слэйна и падаю прямо в руки Кавана. Он не держит меня, и я могу отойти.

— Убивай прямо сейчас или я ухожу. Убивай, мне всё равно. Ты уже убил меня. Давно уже убил, но я пыталась быть живой для тебя. Только для тебя. Сегодня я всё вспомнила, вот мой шок. Подавись им. — Я жду, что меня ударят или протащат по полу, или что-то ещё. Но лишь моё быстрое дыхание разрывает тишину.

Я понимаю, что Каван ждёт приказа Слэйна, а тот смотрит на меня острым взглядом, и мне не больно от него.

Разворачиваюсь и иду. Обнимаю себя руками, сдерживая рвущиеся наружу слёзы. Нахожу выход и вылетаю на воздух. Быстро сбегаю вниз, но туфля цепляется за ступеньку, и я падаю на гравий коленями. Я больше не могу идти. Закрываю лицо руками и плачу навзрыд. Терпеть сил нет. Из меня прорываются вся обида и боль. Слэйн предал меня, чёрт возьми! Он предал меня уже давно! Я не хочу больше страдать! Не хочу…

Меня поднимают за плечи, я пытаюсь вырваться, но не могу. Я втягиваю носом аромат одеколона Слэйна, когда он обнимает меня и прижимает к своей груди. Я горько и громко плачу, ударяя его кулаками по плечам. Я бью его и бью.

— Ненавижу тебя… ненавижу… за что? За что ты так со мной? Скажи… за что?

— Я не буду извиняться, Энрика. Не буду просить прощения за то, что сделал, потому что именно это подарило мне тебя. Можешь злиться на меня, ты имеешь на это право, но не бросай меня, — произносит он и убирает волосы с моего лица.

— Я не могу простить тебя. Я не прощу тебя. Я не знаю тебя. Я больше не хочу… жить. Убей меня, пожалуйста. Убей. Я не хочу жить вот так. Не хочу, — умоляю его, бегая взглядом по его бесстрастному лицу.

— Завтра ты пожалеешь об этом, Энрика. Ты пожалеешь о своих словах и поступках. Ты будешь стыдиться этой слабости, поэтому я сделаю вид, что ничего не слышал.

— Я уйду от тебя!

— Вряд ли. Я не отпущу тебя.

— Я не вещь! Я живая! — кричу.

— Я знаю, Энрика. Знаю, и теперь об этом знают и другие. Они узнали о моей слабости. Ты думаешь, что я не защищал тебя и не встал на твою сторону специально на их глазах. Да, так и есть, потому что сейчас ты показала им прекрасный шанс уничтожить меня, использовав тебя. Ты натравила на нас свору, и я буду отбиваться, чтобы они до тебя не дотянулись.

— Что? — всхлипывая, шепчу я.

— Никто не должен был знать, что я отказался от своей цели. Они должны думать, что ты до сих пор моя игрушка. Это твоё алиби, чтобы быть живой, Энрика. Они ненавидят меня, а теперь знают, как отомстить мне.

— И я должна верить тебе? Снова должна верить в то, что ты не играешь со мной? Нет, Слэйн. Я тебе больше не верю. С этой минуты ты для меня незнакомец. Дарина открыла мне глаза на всё, что было в прошлом, и я увидела подтверждение этому. Я видела удовольствие от моей глупости, и мне плевать, почему ты не запретил им третировать меня. Мне плевать на то, что они будут чем-то пользоваться. Вряд ли ты трус, Слэйн, поэтому я сделала свой вывод. Тебе просто выгодно, чтобы я была рядом с тобой. Это исключительно выгода, а не чувства, которые я себе придумала. Выгода, и только. Мне это не подходит. Я требую, чтобы ты оставил меня в покое. Я требую. Это моё последнее слово. — Отталкиваю его и направляюсь к машине, на которой мы приехали.

— Я не могу выполнить твоё требование, Энрика. Поэтому тебе придётся снова вернуться в тюрьму, пока…

— Думаешь, это поможет мне поверить тебе? Нет. Не поможет. Ты усугубляешь ситуацию и делаешь хуже. Знаешь, мне плевать. Делай что хочешь. Я уже труп. Я мертва. Мне всё равно. И не забудь вылизать зад своей суке, которая испортила тебе детство. Давай, ублюдок, сделай это, ведь она твоё божество. Пошёл ты на хрен, Слэйн. Мою любовь никогда не получишь снова. Иди на хрен со своей сворой, — фыркая, показываю ему средний палец и ухожу.

Я устала. Снова. Я не хочу бороться. Не хочу жить. Ничего не хочу. Хочу просто лечь и сдохнуть. Надеюсь, что так и будет.

Глава 15

Я вернулась в свою клетку. Мне на шею снова одели ошейник, заперли в спальне, и я безвольно разрешила это сделать, потому что больше ничего не чувствую. Ничего. Внутри меня образовалась большая пустота, и она изводит меня. Изводит очень тихо. Она подбирается ко мне внезапно, когда я сплю или смотрю в одну точку. Она бросает меня в ад с картинками прошлого, и я слышу смех. Он громкий и полный яда. Мой внутренний голос смеётся надо мной, обвиняя в глупом желании быть, как все. То есть найти любовь, друзей, жить нормально, мечтать и строить планы на будущее. В итоге ничего у меня не вышло. Это убивает меня внутри и всё никак не может убить.

Жить стало сложнее. Я не чувствую голода или какого-то нормального физиологического желания. У меня жуткая апатия, и я всё время хочу спать. Я не в силах жить, вот и всё. Я потеряла все причины для этого. Но вот мой мучитель не потерял причины, чтобы издеваться надо мной.

Меня привязали к кровати и кормят насильно. Это ужасно. Двое мужчин держат мой рот открытым, пока Слэйн вливает в него суп или что-то ещё. А я не чувствую вкуса. Я даже не смотрю на него, а только в потолок. Потом меня отпускают, и меня рвёт. Слэйн развязывает меня, моет, меняет постельное бельё и снова связывает. Потом он уходит надолго, возвращаясь только утром или через день. Меня кормят мужчины, словно я кукла. Но когда меня рвёт перед ними, они ловко успевают подставить ведро и вытирают мой рот.

Я ничего не хочу. Наверное, они считают меня капризной или жуткой стервой, но я не специально так поступаю. Я опустошена внутри и не могу точно сказать, почему это случилось со мной. Вряд ли это из-за слов Дарины или произошедшего на приёме. Просто в какую-то секунду я осознала, насколько я ничтожна и ощутила себя вещью. Я увидела слишком много, и это сломало меня. Полностью сломало.

Точно не знаю, сколько прошло дней с приёма, вероятно, неделя или две, но лучше мне не становится. Я тону в воспоминаниях, и они причиняют мне боль снова и снова. Я не могу избавиться от них. Хочу, клянусь, я хочу, но не могу. Я такая слабая и безвольная. Я ведь сама это сделала с собой. Старалась не думать о том, что Слэйн играл со мной, вёл меня по написанному сценарию и смеялся вместе со своими псами надо мной. Наверное, я не могу смириться с тем, что каждый взгляд, каждое слово и прикосновение были ложью и выдумкой для меня. Это сильно ударило по моей психике. Я не в себе и прекрасно понимаю это. Я потеряла причину, чтобы жить дальше.

— Я думал, что ты уже пережила всё, но, оказывается, нет. Я не могу изменить прошлое, Энрика. И понимаю, что сейчас ты стараешься наказать меня, но наказываешь