Шустрый. Рождение воина - Алексей Трефилов

На всякий случай с трудом вытащил топор, чехол был справа и доставать его левой рукой было крайне неудобно. Мало ли кто сюда забрел? Смотрел на трясущуюся под ударами дверь и переводил дух. Не тут-то было, опасения меня не обманули. За моей спиной раздался хрип и что-то упало. Я повернулся, поднимая топор. На меня бежали двое мертвяков. Случилось неожиданное, когда я поднял «Кусаку» где-то на уровень плеча, он сам вырвался из ладони, бешено завращался и превратившись в сверкающий диск, ринулся вперед. Раздалось два смачных, хлюпающих звука и ходячие, разрезанные надвое не хуже чем циркулярной пилой, упали на пол. Топор крутанул короткую «восьмерку» и вернулся ко мне в руку, ощутимо хлопнув меня по пальцам.

— Наконец-то! — заорал я. — Да здравствует легион «Мертвая голова!»

Нырнул в люк, задвинул за собой крышку. Прошел по подземному ходу метров двадцать и тут силы совсем меня оставили. Находясь в каком-то бредовом состоянии, я опустился на землю и закрыл глаза. Меня трясло и корежило, я истратил всю энергию организма на последний, отчаянный рывок. И теперь наслаждался прелестями отката в полной мере. Правда, ни о чем таком я не думал, было очень-очень плохо. Меня вырвало, а потом я потерял сознание.

Приходил в себя очень тяжело. Упорно цеплялся за последние остатки сознания, несколько раз поднимался, шел и падал. Вот так потихоньку, полегоньку и продвигался вперед. Практически ничего не соображая, выбрался на берег реки и свалился в воду. Упал весьма удачно, голова осталась на берегу. Наверное, только поэтому я не захлебнулся. Хотелось бы сказать, что любовался птичками и небом, но фактически я видел одну серую муть. Она то темнела, то светлела, очевидно сменялись: ночь и день. Мне было по барабану, я умирал.

Кто-то поднял меня, вытащил из воды и понес, потом положил на землю. Что-то говорили и спрашивали. Я понимал с пятого на десятое, ответить не мог.

— Что с ним? — спросил Фонт.

— Не знаю, видно что заразу подцепил, рука как бревно. Заберем его с собой?

— Нахрен он нам нужен без металла? Привезем в городок, с нас же и спросят. Почему в Заречье не доставили? Что вы там делали? Я приток имею в виду. Ситуация складывается подозрительная. Что он здесь вообще делает? Место не то, хорошо что его впередсмотрящий углядел.

— Давай ему настойки дадим, придет в себя — расскажет.

— А платить кто будет?

— Он и заплатит. Поройся у него в сумочке. Офицер без денег? Что-нибудь точно завалялось.

Меня перевернули на спину.

— Смотри-ка и золотые есть! Давай его грохнем? Никто не узнает.

— Ты дурень! Что мы об обстоятельствах ранения знаем? Если что всплывет, нас заподозрят.

— Ничего не будет, отпустим его поплавать в реку.

— Ты это десятнику из второй роты расскажи. Его свои же сдали. Ты можешь гарантировать, что наши солдаты языки по пьянке не развяжут? Или агент из тайной службы не заметит, что они лишнее в кабаках тратят? Мы потому еще не попались, что они деньги не видят, все согласились их в рост барыге давать. Что наши недоумки сделают, когда у тебя в руках золото будет? Я тебе скажу — тут же потребуют дележа. И ни ты, ни я, их не остановим. Поступим так, бери у Шустрого один золотой в оплату. Дадим ему лекарство и выслушаем. Потом решим, что делать.

О мои зубы ударилось горлышко фляги. В рот хлынула какая-то отвратительная жижа. Мерзость была еще та, дрянь — дрянью. Пришлось глотать, так как добрая душа зажала мне нос. По жилам будто пробежался жидкий огонь, я закашлялся, перевернулся на бок, стал сипя и задыхаясь ругаться.

— Успокойся Шустрый, это я — Фонт. Ты что здесь делаешь? Где металл? Кто тебя так?

— Воды! — прохрипел я.

Ее мне дали много, просто окунули лицом в реку и я нахлебался вдоволь. Настроения мне это не улучшило, но вроде полегчало. Термоядерное лекарство буквально вдохнуло в меня жизнь, но этим ребятам я не доверял. Даже то, что я понял из их разговора, оставляло мне мало шансов.

— Сколько вопросов. — сказал я. — А как же насчет помощи военнослужащему попавшему в беду? Мне к лекарю нужно, а не ваше любопытство удовлетворять.

— Он тебе не нужен, мы в тебя столько «миула» влили, что ты должен уже на два метра в воздух подпрыгивать. Чего валяешься как дохлая рыба?

— Вот поэтому я предпочитаю специалистов. Не говори «должен», говори «предполагаю». Ты что врач?

— Не играй словами. Так что с металлом?

— С ним все в порядке, под тем деревом с раздвоенной верхушкой лежит все, что мы успели принести.

— Фонт скомандовал:

— Слышал? Проверь! Что найдете — на баркас!

Его собеседник, который предлагал меня убить, убежал. Захватил несколько вооруженных матросов и они направились в указанное место.

— Рассказывай дальше! — потребовал Фонт.

— Заречья больше нет. Может быть, кто-то и успел сбежать. Я не знаю.

— Дикари?

— Нет. Все превратились в живых мертвецов. Они меня и приложили. Нужно доложить начальству и побыстрее.

Фонт отвечать не стал. Стоял и задумчиво смотрел на матросов, таскавших груз на судно. Я прямо-таки видел его мысли, которые ничего хорошего мне не предвещали.

— Не дури десятник! — требовательно сказал я. — Рано или поздно, тебя туда на разведку отправят. Вам же будет лучше — если поздно. Ты даже не представляешь как там плохо. Я могу все рассказать точнее. И пока я болтаю, вы спокойно общее дело сделаете. Как говорится — без шума и пыли.

— Почему я должен тебе верить? Может быть ты дезертировать решил?

— Так сходи и проверь! Только, вряд ли ты вернешься назад. Прийти-то придешь, но совсем мертвый.

— Чем можешь доказать?

— Что ты пристал, как репей? Ничем! Тебе моего состояния мало? Я от нескольких царапин чуть не сдох! В крепости сейчас таких когтистых много и они не только царапаться умеют. Хочешь, что бы вас живьем сожрали?

— Подумать нужно.

— Бежать надо! И держаться подальше от этого берега! Пока ты тут думки думаешь, возможно к нам уже кто-то подбирается!

— Ладно, поплыли. Но если что не так… — он положил руку на оголовье тесака.

— Все так! Поверь мне Фонт, нас ждут веселые времена.

При помощи Фонта я забрался на баркас. Этот дурень приказал возвращаться к дороге, ведущей в Заречье. Еле-еле убедил его не приставать и на мелководье не заходить. Простояли на якоре часа три, но никто не появился. Фонт начал терять терпение.

— Ну и где твои ходячие?

— Мне почем знать? Поплыли к вам в гости, предупреди ребят, что якобы вы, на берегу у притока меня подобрали, я тоже самое буду говорить, лишние вопросы нам ни к чему. Вы как вообще с Заречьем общались?