Шустрый. Рождение воина - Алексей Трефилов

Алексей Михайлович Трефилов

Шустрый. Рождение воина

Глава 1

Я бежал через лес, ловко уворачиваясь от веток и проламываясь через подлесок. Легкие работали ровно и ритмично. Босые ноги кололи сучки, но я не обращал на них никакого внимания — не до того было. Крики преследователей раздавались позади. Споткнулся о корень, на автомате сгруппировался и сделав кувырок рванул дальше.

— Ф-фр-р… — стрела пролетела рядом с головой и воткнулась в ствол дерева.

Я подпрыгнул прямо на бегу и выдернул ее, мне очень было нужно хоть какое-нибудь оружие. Многие думают, что стрела без лука бесполезна, но это не так — из нее выходит отличное колющее оружие ближнего боя. Бросив на нее быстрый взгляд я мысленно ругнулся, наконечник был не закреплен и остался в древесине. Отшвырнул древко в сторону и побежал дальше. Крики приблизились — еще бы, аборигены были здесь у себя дома, а я местности не знал и стремился оторваться от них наугад.

Неожиданно земля ушла у меня из под ног, с криком пролетев метров семь, я упал с обрыва в воду. Мне крупно повезло, на острый сук я не наткнулся, об камни не разбился, в месте падения было достаточно глубоко. Оттолкнулся ногами от дна и всплыл на поверхность. Хватанул воздух ртом и попытался сориентироваться, оказывается я свалился с очень крутого, сильно заросшего берега широкой реки. Течение у нее было быстрым и стремительным, кое-где были видны водовороты и торчали камни. Плыть назад к берегу не имело смысла, там меня мгновенно утыкают стрелами, то же самое произойдет если я попытаюсь уплыть по течению. Терять времени было нельзя, поэтому я добрался до небольшого валуна торчащего из воды и спрятался за ним. Хоть какая-то защита от стрел, погрузился в воду почти полностью и стал наблюдать за берегом.

Была надежда, что аборигены меня просто не заметят или подумают, что я утонул. Как бы не так, меня сразу обнаружили и вокруг меня в воду начали плюхаться стрелы. Дикари размалеванные красной краской, плевать хотели на мои потуги замаскироваться. Я огляделся, ясно было, что когда эти товарищи, которые мне совсем не товарищи, успокоят дыхание и уймут дрожь в руках после длительной пробежки, сразу же превратят меня в подушечку для иголок. Или в дохлого ежика, поменявшего сушу на водный образ жизни. Я нырнул и поплыл к другому валуну, так потихоньку и добрался до середины реки, рискуя в любой момент получить оперенную занозу в задницу.

Дальше плыть было некуда, камни закончились, но и это дело, расстояние между мной и аборигенами увеличилось. С их маленькими луками, предназначенными для стрельбы на близкую дистанцию, достать меня стало затруднительно. Сами дикари в воду лезть не стремились, но активно меня обстреливали. Надеюсь в реке не живут крокодилы. Подобрал одну стрелу и обнаружил, что у нее каменный наконечник, что в общем-то было ожидаемо. В этот момент я увидел роскошную корягу проплывавшую мимо. Кому как, а мне она показалась прямо матерью родной. Я зажал стрелу в зубах, поднырнул и вцепился в нее, вознося хвалу небесам и прочей вселенной.

Дикари взвыли от ярости, стрелы так и замелькали в воздухе, какой-то придурок даже копьем в меня кинул. Я на всякий случай спрятался совсем, оставив на поверхности воды только лицо. Потихоньку подгребал ногами, стараясь что бы коряга плыла посередине реки. Во-первых: тут стремнина, во-вторых: другой, пологий берег реки представлял из себя степь и там паслись какие-то животные. Может быть они и не паслись вовсе, а прикидывали как мной пообедать. Вот уплыву подальше, там уже о суше мечтать буду.

Кровожадные дяденьки от меня отставать категорически не хотели и следовали за мной по берегу, осыпая меня ругательствами. Кое-какие слова я понимал, разговаривали они на «унике» — универсальном языке, правда с таким акцентом, что у меня уши вяли. Но и это плюс — надеюсь, здесь и нормальные люди где-нибудь живут, проще будет с ними договорится. Река начала сужаться, течение стало еще сильнее, по обоим берегам появились обрывистые скалы. Аборигены остановились и напоследок пожелали мне вступить с самим собой в противоестественный половой контакт. Отвечать я не стал, впереди раздавался шум очень похожий на рев водопада. Углядев примыкающую к скале, полого уходящую в воду каменную плиту, отцепился от коряги и поплыл к ней. Выбрался на согретую солнышком поверхность и обессилено упал на спину. Слишком много приключений выпало на мою долю, за этот день. Я провалился в беспокойную дрему.

Сектор Веги, станция дальней разведки. 5038 стандартный год от Объединения.

— Встать! Смирно! — скомандовал судебный пристав.

Я с трудом поднялся на ноги. Мешали кандалы, да и две последних бессонных ночи, хорошему самочувствию не способствовали. Посмотрел на трех судей Трибунала, их взгляды были абсолютно бесстрастны. Средний зачитал приговор:

— Заключенный? 2427-13/бис. Курсант военного училища, четвертого курса обучения, признается виновным в тройном предумышленном убийстве и нарушении воинской присяги. Приговаривается к стиранию личности и передается в распоряжение специального корпуса. Осужденный, вам есть что сказать Трибуналу?

— Да пошел ты урод. Где ты вместе со своими холуями был, когда надо мной четыре года измывались? С моими рапортами на «толчок» ходил? Теперь когда вы считая меня, четверых потеряли из-за своего дебилизма — ты который во всем виноват, что чувствуешь?… Ничего? Оно и видно, только ты не льсти себе, просто так не отделаешься. Прежде чем вы меня повязали, я станционный искин взломал. И информацию в СМИ скинул, кто-нибудь наверняка захочет пощипать военным перышки. Ты всего лишь тупой майоришка из захолустного училища. Догадайся кого назначат козлом отпущения? Помниться на той неделе Генеральный штаб обещал журналистам все факты неуставных взаимоотношений в армии прекратить. А тут такой подарок!

Майор невозмутимо кивнул приставу и я затрясся от удара шокера, свалился на пол и потерял сознание.

Сектор Веги, окрестности черной дыры, исследовательская станция. 5038 стандартный год от Объединения.

Я стоял и тупо смотрел в стену. Я в последнее время все делал тупо, со стороны напоминал скорее серва, чем человека. Весь наш отряд смертников вел себя так же, может быть кому-нибудь из них тоже повезло, но они маскировались не хуже меня. Все дело в стирании личности, как-то приходилось мне читать, что примерно пять процентов осужденных частично сохраняли память, после первой процедуры. Таких отслеживали и направляли на повторную экзекуцию, превращая их в никому ненужных, слюнявых идиотов. За примером далеко ходить было не надо. Я сам видел как это происходило. Тогда же и состоялся примечательный разговор определивший мою дальнейшую судьбу. После того как меня и толпу преступников передали спец. корпусу, с нами долго не церемонились: обрили головы и засунули в мнемокодер. Дергаться не имело смысла, охрана не дремала. Дальше всю нашу разномастную банду согнали в большой зал, построили и медик начал задавать каждому несколько обычных вопросов: Как зовут? Профессия? Где родился?