Не взывая к закону - Леонид Юрьевич Шувалов

Ситниковой, чем для своего напарника, произнес:

– Не дрожи. Она не вякнет. Не из таких… Сама по уши в дерьме.

Он уже вышел в коридор вслед за Курашовым, но вернулся, рванул с шеи Елены Николаевны цепочку:

– На память о нашей встрече… Значит, так, Элен, завтра в пять я у тебя на рынке, приготовь бабки… Все до копейки! Если, конечно, у тебя есть желание еще потолкаться на этом свете… Если нет, сама понимаешь…

Ситникова пришла в себя, когда за окном стало уже совсем темно. Ей стало нестерпимо холодно и страшно. Медленно, ощущая разбитость во всем теле, она поднялась с дивана, постояла, ожидая, когда отступит головокружение, пошатываясь, направилась в ванную комнату.

ГЛАВА 36

Шелехов один за другим просмотрел все ящики письменного стола. Переложил несколько бумаг в сейф, сжег в пепельнице обрывок тетрадного листка с записью какого-то телефона. Подобную операцию по наведению порядка он проделывал всякий раз перед тем, как отправиться в командировку.

В кабинет осторожно постучали.

– Не заперто, – отозвался Шелехов.

Дверь приоткрылась, в образовавшуюся щель просунулась увенчанная матерчатой кепочкой голова Облучкова. Убедившись, что, кроме приятеля, никого нет, Евгений Юрьевич уже смелее шагнул через порог.

– Чего крадешься? – рассмеялся Шелехов.

Облучков, который никак не мог избавиться от легкой робости, посещавшей его всякий раз, когда он оказывался в каком-либо официальном учреждении, возмущенно ответил:

– Я крадусь?! С чего ты взял?

– Видок такой. Будто сейф решил похитить.

Шелехов относил своего друга к категории людей, предпочитающих вести служебные разговоры по телефону. Тогда у них и голос жестче, и лицо суровее. Такие люди пишут очень обстоятельные и очень требовательные письма, но вот при виде самых маленьких начальников невольно тушуются. Однако Шелехов не собирался щадить самолюбия Облучкова. Они были давними друзьями, и Виктор Григорьевич считал, что вправе всеми возможными средствами бороться с природной стеснительностью Облучкова. Но за годы знакомства ни на шаг не продвинулся в своем стремлении. Единственное, чего удалось добиться, это то, что Евгений был абсолютно раскован в общении с ним, Шелеховым.

Облучков уселся за свободный стол, стал молча перелистывать странички перекидного календаря.

– Ничего интересного не найдешь, – усмехнулся Шелехов.

Не обнаружив никаких записей, Евгений покачал головой:

– Зачем только вам календари выдают?..

– Положено, вот и выдают, – с улыбкой отозвался Шелехов. – Чтобы день недели знали.

Облучков пригладил непокорную прядь, задумчиво сказал:

– Витька, я все про тот вагон думаю… Что там могло быть?

Шелехов взглянул с хитрецой:

– Тебя это сильно беспокоит?

– Да так, – уклончиво пожал плечами Облучков. – Кумекаю…

– Ну, и что накумекал?

– Следи за моими рассуждениями, – серьезно проговорил Евгений Юрьевич. – Вагон шел из Азии, в нем было нечто, представляющее определенную ценность, и при этом нечто такое, о чем не должно быть известно соответствующим органам… Золото не возят в товарных вагонах, бриллианты тоже. Левая продукция? Вполне возможно, но маловероятно. И тут мой внутренний взор обращается к рынку…

Облучков бросил на приятеля испытующий взгляд, но лицо Шелехова оставалось непроницаемым, хотя он слушал с неподдельным интересом.

– И что же предстает перед твоим внутренним взором? – прервал молчание Шелехов.

– Прилавки, поражающие обилием земных плодов и их стоимостью… Яблоки, виноград, сухофрукты, грецкие орехи, в конце концов, помидоры и редис…

– Стоимость упомянутых тобой плодов в Средней Азии чуть меньше, чем у нас. А помидоры – продукт скоропортящийся.

Облучков назидательно поднял палец:

– Но все-таки меньше!

– А лук твой внутренний взор не видит?

– Лук? – озадаченно переспросил Облучков.

– Среднеазиатский лук всегда вне конкуренции. Сезон… Там он стоит копейки, здесь… – с деланным безразличием проговорил оперуполномоченный.

– Это идея! – воскликнул Облучков и, поймав взгляд приятеля, укорил: – Тебе не совестно, Витька?! Все вызнал, а от меня скрываешь…

– Если бы все… – вздохнул Шелехов. – Насчет лука – больше догадки… Коллеги отыскали на кабельном заводе тот самый вагой, в нем шелуха луковая. Но…

– Значит, они могут установить, кто переадресовал вагон! По пломбам!

– Есть и пломбы. Только оттиск неразборчив. Эксперты смогли прочитать только четыре буквы «УПТК»…

– Надо найти это УПТК! Тогда ты выйдешь на получателя!

– Последний вагон – частный случай, – не разделил воодушевления приятеля Шелехов, – он меня волнует постольку-поскольку…

– Не понял?

– Ясно, что предназначался он Ефимову, но попал к кому-то, кто и воспользовался ситуацией. Сейчас главное другое – пока у поставщиков идет переполох, а об этом говорит приезд твоего коллеги из Таджикистана…

– Курашова?

– Да… Сейчас главное выйти на них.

– На поставщиков?

– Иначе упустим момент. Они с перепугу могут прикрыть свою лавочку, потом ищи ветра в поле… Система их доведено отработанная, вот ее-то и необходимо вскрыть. И не по частям, а целиком, всю.

– Собираешься в Таджикистан?

Шелехов кивнул, продолжил мысль:

– Понимаешь, Женька, лук из того вагона мы рано или поздно найдем. Не лук, так людей, присвоивших его и нажившихся на этом. Сейчас время вскрывать преступную систему, как консервную банку, и выбрасывать содержимое…

– Понимаю, – кивнул Облучков. – С Ефимовым беседовал.

– Без толку… Я не я и корова не моя…

– И по взятке не признает?

Оперуполномоченный отрицательно качнул головой:

– Нет. Но это его личное дело. Бригадир шабашников подтвердил, что договоренность между ними была. Сам не пошел, не хотел своими руками давать. Послал рабочих, хотя вот-вот должен был выписаться из больницы… Ефимов и решил их надуть.

– Обманывают друг друга, – брезгливо поморщился Облучков.

– Надеются, что обманутый не побежит жаловаться в милицию.

– М-да… Преступивший закон к закону не взывает, – изрек Евгений Юрьевич.

– Опять Сенека? – усмехнулся Шелехов.

– Сам придумал, – не без гордости отозвался Облучков, которому понравилась сказанная фраза, но тут же отшутился: – Я вообще-то с рождения умный.

– Никогда бы не подумал, – поддел Шелехов.

Облучков поспешил переменить тему разговора:

– А с Курашовым что думаешь делать? Я ему позваниваю иногда, не представляясь, разумеется. Не уехал он, здесь. Сопит в трубку.

– Трогать его нельзя, – категорично заявил Шелехов. – Если задержим, там, в Таджикистане, могут всполошиться.

Облучков внезапно поднялся:

– Ладно, пока… Пошел я, а то сегодня футбол по телевизору. Пока до дому доберусь, пока перекушу… Вернешься из жарких стран, забегай, пешки попереставляем. Не забудь в дорогу книжонку какую-нибудь по шахматам прихватить, дебюты подучи…

Шелехов проглотил пилюлю, улыбнулся:

– Будь здоров, Женечка. Родителю привет передавай.

Придя домой, Облучков наскоро поужинал и уселся за изучение телефонного справочника учреждений, предприятий и организаций города.

ГЛАВА 37

После жестокого избиения Сергей решил больше никогда не встречаться с Землянским, но наутро не выдержал, поехал к нему на службу. Собственно, интересовало его одно – добрались ли те типы до дражайшего Бориса Игоревича. Хотя Сергей и не