По аллеям души - Александр Дергачев

давай возьмём её к себе, она поживёт здесь, ты присмотришься к ней, потом уже будем думать о дальнейшем. Там же ещё с родственниками надо будет разговаривать. Может, мне взять над ней опекунство или даже удочерить, ведь в нашей семье так не хватает женщины, — отец вздохнул с сожалением, потом улыбнулся.

— Пойдёт так, юрист? — обратился он к сидящему в соседней комнате Равилю, который, конечно же, слышал всё.

— Да, и я даже помогу с оформлением документов.

— Спасибо, отец, что ты меня понял и поддержал, как здорово, что ты у меня есть.

Гильман с благодарностью обнял отца за плечи.

Но пока всё оставалось по-прежнему. Марьям помогала по хозяйству, забот было много. Однажды в один из последних летних дней приехал двоюродный брат Марьям — Тахир. В городе он работал на автосервисе. Когда увидел Марьям, поразился, как она выросла и похорошела.

Как-то он собрался на шашлыки с друзьями и решил пригласить туда и сестру.

— Приходи к нам, не пожалеешь, — сказал он Марьям.

К сестре он один относился хорошо, не обижал, даже помогал ей в её домашних заботах, и она его уважала и даже любила, выделяя его из всех братьев.

— Да нет, я не приду, там же парни одни, — ответила ему Марьям, улыбаясь, хотя ей очень хотелось хоть посмотреть, как это — отдыхать, есть шашлыки, хотелось попробовать вкусное мясо.

— Ладно, я тебе шашлык принесу, горяченький! — согласился Тахир.

Не знала Марьям, что больше никогда его не увидит. Долго в тот день ждала девушка брата, к вечеру на сердце становилось всё тревожнее.

Она решила пойти туда, в лес, хотя и очень боялась.

Солнце уже в закат прыгнуло, значительно увеличив тени кустов и деревьев. Вдали курился костёр. Дым от него скрывал пеленой противоположную часть поляны. Сердце ёкнуло, когда она увидела сиротливо лежащий на земле свитер Тахира. А чуть дальше на суку висел и сам Тахир. Язык вывалился, глаза навыкат, на щеках слёзы застыли, как будто из того её видения, которое было в детдоме. Крича и причитая, Марьям кинулась в аул, не чуя под собой ног.

Пока в райцентр сообщили, пока приехала полиция, пока то да сё, прошло время.

Только к обеду на другой день люди в форме приехали разбираться. Возились недолго. Сказали, что и так им всё ясно — суицид в чистом виде.

Правда, Марьям лишь потом узнала, что это и не самоубийство вовсе. Тахира подвесили на сук за подбородок. «Разве может человек сам себя подвесить за подбородок?» — говорили в ауле люди. Вздёрнули Тахира его же дружки, говорят, за долги.

Но кто будет разбираться? Подумаешь, какой-то деревенский Тахир, который живёт не здесь, а в городе, который работает себе на каком-то там СТО? Так вот, самоубийство и всё.

Жуфа выл, накрывая округу щемящей тоской, плакала Марьям.

Она рассказала обо всём, что случилось, Гильману, который стал для неё по-настоящему и другом, и подругой, и подушкой для слёз.

Беда не ходит одна. Весть о том, что в аул приехали южане, причём, всем известно зачем, распространилась мгновенно.

Главный южанин был уже стареющий смуглый мужчина. В руках он постоянно держал и перебирал чётки, которые спасали его от быстрых шагов во всём и повсюду, где бы он ни был. Чётки — признак его принадлежности к не низкому сословию. Несомненно, он имел влияние и власть над простыми людьми там, у себя, а расшитая яркая тюбетейка говорила, что её хозяин богат и набожен. Сухое продолговатое лицо обрамляла редкая конусообразная борода, и от того оно казалось ещё длиннее. Дополняли физиономию маленькие хитрые бегающие глазки, а брови росли как бы вопреки всем удлиняющим линиям перпендикулярно. Там у себя на юге он наверняка повседневно носил дорогой халат, а здесь, чтобы не выделяться, был одет в серую старомодную куртку и такие же неказистые брюки.

— А помнишь девочку, которую мы отметили с тобой в прошлый сюда приезд? Сколько лет прошло! Красивенькая была такая? Её мать ещё муж избил. А мы-то её мать за границу переправили, помнишь? — спросил он муллу, своего старого надёжного знакомого и партнёра.

— Это, наверно, ты о Марьям сейчас говоришь. Она в детдоме. Стала настоящей красавицей. Недавно узнал, что её удочерил местный учитель. Он живёт здесь недалеко. Его жена чуть раньше умерла.

— Полагаю, чтобы сделать её новой женой? Или как?

— Очень может быть, — вздохнул мулла ему в ответ.

— Когда-то мы по рукам ударили. Аллах аккбар!

Сулиму тоже нужна жена.

— Думаю, нам сейчас труднее будет заполучить Марьям. Неясно, какой такой интерес в этом у старого учителя. Тут что-то не так.

Сулим — сын главного южанина, любил просыпаться рано, но не совсем рано, конечно, а так, часов в девять или десять. Он минут пять обычно лежал, не шевелясь, закрыв глаза, и нежился в своём тепле под одеялом, которое, как скорлупа или щит, отделяли его мирок и его в нём от утренней прохлады, новых забот нового дня. Рядом лежала женщина. Но ему до неё не было дела: спала или нет, ему было в тот момент абсолютно безразлично.

Он в эти минуты сканировал себя, как механизм, начиная от пальцев ног, потом выше и выше, охватывая внутренним взглядом и все свои достоинства, и живот, и спину, пока не добирался до головы. Тут он обычно вспоминал, что было вчера, накануне данного утра. Вот вчера были скачки, где он выиграл, поставив на «Пятого». Его цвет был желтый. SMS пришла с цифрой «2», а «2» — это как раз «Жёлтый». Сначала «Пятый» отставал, и Сулим даже подумал, что проиграл, но потом, слава Аллаху, всё встало на свои места, и система сработала.

Пошевелилась женщина. Она посмела просунуть свою руку с острыми коготками в его мирок и отвлечь его от воспоминаний. Сулим знал, что она хочет сейчас. «А вот этого не хочешь?» — он с силой молча откинул руку, правда, оставив свою руку там, на её территории. Через некоторое время уже в поиск его руки отправилась женская грудь, и Сулим сдался…

Внезапно раздался телефонный звонок. Дорогущий гаджет играл и играл красивую песню звонка.

— Пусть подольше попоёт, а то я эту песню никогда не слышала до конца, — прошептала женщина. Но Сулим быстро встал и взял трубку.

На проводе, хотя какой провод у гаджета, был отец:

— Здравствуй, Сулим! Я из Сибири. Помнишь, я тебе рассказывал о девочке. Так вот эта девочка стала красивой девушкой, и я постараюсь связать вас