Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа - Грейди Хендрикс

отрывала от «Шевроле» глаз, втайне желая, чтобы он снова превратился в белый фургон.

Однако есть же блокнот Грейс, и уж он точно не мог пропасть.

– Знаю, вероятно, нет ничего особенного, – извинялась Патриция, переступая порог дома подруги и закрывая за собой дверь, – совершенно не хотелось беспокоить тебя, но меня все время гложет одна ужасная мысль, и мне просто необходимо все проверить.

Грейс стянула желтые резиновые перчатки, выдвинула ящик стола в прихожей и достала оттуда записную книжку, очень похожую на записную книжку миссис Грин.

– Хочешь кофе? – спросила она.

– Пожалуй, да. – Патриция взяла протянутый блокнот и прошла следом за Грейс на кухню.

– Только освобожу немного места, – сказала Грейс, подходя к столу.

Он был накрыт газетой, на которой стояли два пластмассовых таза, застеленных тканью. Один был наполнен мыльной, а второй чистой водой. На столе ровными рядами стоял антикварный китайский сервиз, окруженный хлопчатобумажными салфетками для уборки и рулонами бумажных полотенец.

– Сегодня чищу бабушкин свадебный фарфор. – Грейс осторожно отодвигала хрупкие чашечки, чтобы освободить место для Патриции. – Чтобы вымыть его как в стародавние времена, нужна уйма времени, но все, что стоит делать, стоит делать хорошо.

Патриция села за стол, аккуратно положила записную книжку перед собой и открыла. Рядом с ней появилась кружка с кофе, и Патриция ощутила его горький пряный аромат.

– Молоко, сахар? – спросила Грейс.

– И то и другое, пожалуйста.

Поставив перед Патрицией, которая так и не подняла глаз, сахар и молоко, хозяйка вернулась к своему монотонному занятию. Единственным звуком, нарушающим тишину кухни, было деликатное хлюпанье, когда она опускала предмет сервиза сначала в мыльную, а затем в чистую воду. Патриция задумчиво перелистывала страницы блокнота. Они были заполнены каллиграфическим почерком, пустая строка отделяла каждую новую запись от предыдущей. Сначала стояла дата, затем описание автомобиля: «черная коробкообразная машина», «длинное красное спортивное авто», «необычный автомобиль, похож на грузовичок»; затем шел номерной знак.

Пока Патриция читала, ее кофе совсем остыл. «Неравномерно покрашенный зеленый автомобиль с большими колесами, возможно, джип, нужна мойка…» И внезапно сердце ее остановилось, а волосы зашевелились.

«8 апреля 1993 года, – гласила следующая запись, – дом Энн Сэвидж – припаркован на траве – белый фургон „додж“ с окнами как у наркодилеров – Техас, TNX 13S».

Уши Патриции наполнил громкий звук сирены.

– Грейс, – обратилась она к подруге, пододвигая и поворачивая к ней записную книжку, – ты не могла бы прочитать вот это?

– Просто преступление так парковаться, – прокомментировала Грейс, прочитав свою заметку. – Лужайка уже никогда не восстановится.

Патриция достала из кармана листок бумаги и положила его рядом со страницей блокнота. На листке было написано: «Миссис Грин – белый фургон, техасский номер __ X 13S».

– Миссис Грин частично рассмотрела и записала номер автомобиля, который видела в Сикс-Майл на прошлой неделе, – пояснила Патриция. – Мы с Китти сегодня ездили к ней, отвезли пирог, а она угостила нас такой историей – просто в голове не укладывается! Один ребенок в Сикс-Майл покончил жизнь самоубийством, а до того долго болел.

– Какая трагедия.

– Его двоюродный брат тоже умер, был убит. И в это же время там видели белый фургон с таким номером. Промелькнула мысль, что я уже где-то видела белый фургон, и я вспомнила, что у Джеймса Харриса есть такой. Сейчас у него красная машина, но номера фургонов совпадают.

– Не понимаю, на что ты намекаешь.

– Я тоже, – откликнулась Патриция.

Джеймс Харрис сказал, что ему прислали удостоверение личности по почте. Патриция задалась вопросом, действительно ли это так? Скорее всего, так, конечно. Как бы он иначе купил машину? Он что, ездил без прав? Или он солгал ей, что у него украли документы? И зачем человеку скрывать свои данные, если ему необходимо открыть счет в банке или переоформить на себя коммунальные платежи? И еще она думала о той сумке, полной денег. То, что она принадлежала Энн Сэвидж, было известно только со слов соседа.

Патриция прочитала с подругами слишком много книг о том, как боевики мафии переезжают в пригород под вымышленными именами или как наркодилеры тихо живут среди ничего не подозревающих людей, чтобы не начать дорисовывать в уме картинку. Свои имена скрывают те, кого разыскивает правительство. А у кого может быть целая сумка наличных? У тех, кто берет свое наличными, а это либо наемные убийцы, либо наркодилеры, либо грабители банков. Ну, или, как вариант, официанты. Только Джеймс Харрис что-то не очень похож на официанта.

Но, опять же, он ее друг и сосед. Он ведет с Блю беседы о нацистах, вытаскивает ее сына из скорлупы. Джеймс ужинал с ними, когда Картера не было дома, и благодаря ему она чувствовала себя в безопасности. В ту ночь, когда кто-то влез к ним на крышу, сосед пришел проверить, как они, и обошел весь дом, чтобы успокоить Патрицию.

– Не знаю, что и думать, – повторила она Грейс, которая в данный момент осторожно опустила в таз с мыльной водой фарфоровое блюдо и качала его из стороны в сторону. – Миссис Грин рассказала нам, что к ним в Сикс-Майл приезжает какой-то белый и что-то делает в лесу с их детьми, отчего те болеют. Она считает, что он может водить белый фургон. И все это началось в мае. Как раз после того, как Джеймс Харрис приехал сюда.

– Ты находишься под впечатлением от книги этого месяца, – сказала Грейс, вынимая блюдо из мыльной воды и опуская его во второй таз. – Джеймс Харрис – наш сосед. Он – внучатый племянник Энн Сэвидж. Он не ездит в Сикс-Майл и ничего не делает с местными детьми.

– Конечно, нет, – согласилась Патриция. – Но когда читаешь о наркодилерах, которые спокойно жили среди нормальных людей, или про сексуальных извращенцев, которым очень долго сходили с рук приставания к детям, начинаешь спрашивать себя: а что мы знаем о тех, кто живет рядом? Я хочу сказать, что мне Джеймс Харрис сказал, что его детство прошло то здесь, то там, а вам заявил, что он из Южной Дакоты. Потом – что приехал из Вермонта, только номера на его машине техасские.

– Этим летом ты перенесла два тяжелых удара. – Грейс вытащила блюдо из воды и начала нежно его вытирать. – Твое ухо едва зажило. Вы все еще скорбите о Мисс Мэри. Нельзя обвинять человека в преступлениях на основании того, когда он приехал, или из-за части автомобильного номера.

– Не поэтому ли всем серийным убийцам все так долго сходило с рук? Все игнорируют мелочи, а Тед Банди продолжает убивать женщин, пока кто-то один не замечает то, на что следовало обратить внимание давным-давно, но к этому времени становится уже слишком поздно.

Грейс поставила сияющее блюдо на стол. Кремово-белое, с яркими бабочками и парой птичек на ветке. Все было нарисовано