Спасите наши души! - Сергей Зверев

— Ну, и как мы будем искать тоннель, находясь наверху? У вас специальный рентгеновский аппарат имеется? — допытывалась Кэтрин у Файеза.

Грифитс тем временем работал, снимал на камеру и стоящую у машины Кэт, и профессора.

— Моя аппаратура со мной, — Файез рылся в багажном отсеке. — Она никогда меня не подводила. Но только это не рентгеновский аппарат и не сканер, а более чувствительное приспособление.

— Можно поподробнее? — попросила Кэт, отступая в сторону, чтобы дать Джону подойти ближе.

Саблину не терпелось взяться за дело, а тележурналисты все затягивали.

— Постарайтесь не столько поподробнее, сколько поскорей, — сказал Боцман.

Кэтрин посмотрела на него с осуждением.

— Мы все здесь на равных правах, — тихо сказала она и приложила палец к губам, мол, не мешайте звук записывать.

Профессор извлек из кофра небольшую деревянную шкатулку, в каких обычно хранят драгоценности, поднял крышку. Джон пригнулся, направил на нее объектив камеры. Внутри на темно-синем бархате в углублениях лежали два начищенных до блеска латунных стержня, загнутых в форме буквы «Г». У них имелись изящные деревянные ручки, украшенные замысловатым орнаментом.

— Я думала, у вас какое-то навороченное, напичканное электроникой приспособление, — изумилась журналистка. — А перед нами что-то архаическое.

— Наши предки были не глупее нас, — вымолвил профессор. — Они не знали электроники, но отлично умели использовать скрытые человеческие возможности. Мозг у человека устроен значительно сложнее, чем процессор суперкомпьютера. А мир он воспринимает не только известными всем чувствами: зрением, осязанием, слухом, вкусом и запахом, но и на уровне тонких материй. Это так называемые «рамки», а сам процесс называется лозоходством, потому как в древности нередко вместо рамок использовали расщепленную ветку лозы, — профессор взял за деревянные ручки загнутые латунные стержни.

Начищенный металл эффектно засверкал на солнце.

— И как действует ваше приспособление? — поинтересовалась Кэт.

— Как все гениальное — просто, — горделиво заявил профессор. — Видите, стержни свободно поворачиваются в ручках. Сейчас они установились параллельно земле и друг другу. Нам известно, что поблизости под землей проходит подземное русло. Проверим, что покажет приспособление.

Профессор неторопливо пошел параллельно берегу. Когда он оказался над тоннелем с водой, то стержни дрогнули, повернулись навстречу друг другу и скрестились.

— Вот, видите! — воскликнул Файез. — Я думал о пресной воде, организм на тонком уровне ощущает воду под землей и посредством рамок дает нам информацию. — Профессор сделал еще несколько шагов, и рамки вернулись в прежнее положение. — Двигаясь зигзагом, мы сможем по пути фиксировать точки, в которых пересекаем подземное русло. Именно так я ищу места, где можно сделать колодец — фиксирую водяные подземные жилы. Способу тысячи лет.

— Удивительно, — проговорила Кэт. — Для лозоходства нужен особый талант? Или на такое способен любой человек?

— А вы сами не хотите попробовать?

— Можно? — Кэтрин кокетливо наклонила голову.

— Возьмите рамки. — Профессор протянул ей загнутые стержни.

Журналистка выставила перед собой руки с рамками, прикрыла глаза. Стержни повернулись — указали сперва на Грифитса, затем на Саблина.

— Нужно о воде думать, — напомнил Файез. — А вы думаете о чем-то другом, — с улыбкой добавил он.

— Я думаю о воде, только о воде. Она прохладная, струится в темноте… — приговаривала Кэт, двигаясь мелкими шажками.

И, о чудо, стержни в районе подземного коллектора скрестились. Джон четко зафиксировал этот момент на камеру и перевел объектив на поблескивающее в солнечных лучах море.

— Есть, у меня получилось! — воскликнула Кэт.

— Снято, подтвердил Джон.

— А теперь давайте делом займемся, — нетерпеливо обратился к профессору Саблин.

— Ради этого и приехали, — усмехнулся Файез.

Ученый двинулся впереди, он, как и обещал, шел зигзагом и каждый раз, когда пересекал трассу подземного русла, латунные стержни в его руках скрещивались. Рядом с профессором шагала Кэт, комментируя происходящее. Она болтала без умолку. За ними следовал оператор.

Саблин с товарищами держался позади.

— Что-то мне его приспособление не внушает доверия, товарищ каплей, — тихо проговорила Сабурова.

— А мне кажется, резон в лозоходстве есть, — не согласился Зиганиди, забрасывая автомат за спину. — У нас в Новороссийске один мужик живет, так он именно с расщепленной лозой ходит.

— Воду ищет? — спросила Катя.

— Не совсем, он в коммунальном хозяйстве города работает, ищет, где водопроводные трубы прорвало. Раньше как было: чтобы прорыв найти, всю улицу раскапывали, а мужик с точностью до метра прорыв устанавливает. Двое рабочих с лопатами яму выкопают, вырезай проржавевший участок трубы, и готово. Неплохо, кстати, зарабатывает.

— У меня в запасе тест имеется, он и выявит, есть резон или же профессор шарлатан, — сказал Саблин, ускоряя шаг.

— Ну, конечно, в науке все доказывает успешный опыт, — согласилась Сабурова.

Файез шагал, не отводя взгляда от кончиков стержней, каждый раз, когда они скрещивались, он отчерчивал каблуком на пыльной каменистой земле линию. Зиганиди, сверяясь с навигатором, наносил точку на карту.

— Слишком извилистое русло, — наконец с сомнением произнес он. — Его же люди просекали в скалах. Зачем было лишнюю работу делать? Тоннели по прямой прокладывать принято. Чую, заведет нас этот сирийский Сусанин.

— Я там был, — сказал Саблин. — Русло и в самом деле извилистое.

Профессор сделал несколько шагов, замер, озабоченно склонил голову, стержни вращались в деревянных ручках, как пропеллеры вертолета.

— Что случилось? — обеспокоилась Кэт.

— Здесь русло разветвляется. Вернее будет сказать — здесь два русла сливаются в одно. Вода-то в море течет, — отозвался профессор.

— Тест сработал, — радостно сообщил Виталий. — Я специально не сказал вам о разветвлении, хотел проверить действенность вашего метода. Теперь я в него верю.

— По какому руслу двинемся дальше?

— По правому. Левое заканчивается пещерой. Здесь есть спуск в тоннель, — сообщил Саблин.

До этого места прошли довольно быстро, но впереди уже возвышались горы. Среди скал и расщелин зигзагом, который диктовало подземное русло, пробираться стало практически невозможно. Приходилось карабкаться, спускаться, обходить опасные участки. Пройдя по кривой километр, удавалось продвинуться вперед на какие-нибудь сто метров.

— Все, не могу больше, — взмолилась Кэт. — Надо передохнуть.

Джон опустил камеру.

— Некогда, — проговорил Саблин. — Если хотите, сидите здесь. Потом нагоните.

— Я уже ничего не хочу. — Журналистка опустилась на камень. — Попить кто-нибудь догадался взять. Моя минералка в машине осталась.

Зиганиди протянул Кэтрин фляжку. Журналистка припала к горлышку, принялась жадно пить. Профессор ждал, чтобы продолжить путь.

— Так мы до темноты не управимся. — Виталий окинул взглядом горный склон.

— У тебя есть предложение? — спросила Катя.

— Есть, — Саблин показал рукой выше. — Там идет тропинка. Выберемся на нее, найдем место пересечения с подземным руслом.

Так и сделали. Профессор в очередной раз зафиксировал скрещивание стержней. Зиганиди отметил это место на карте. И тут Саблин резко повернул голову, поскольку почувствовал, что кто-то смотрит ему в спину. Среди скал метнулась и скрылась тень. Боцман вскинул автомат.

— Что случилось? — спросила Кэт.

— За нами следят, — коротко ответил Боцман. — Николай, обходи слева, а я пойду справа. Катя, оставайся с ними.

Виталий побежал, то и дело прячась за скалы. Они с Зиганиди действовали в связке. Когда совершал перебежку Виталий, Николай выжидал, готовый в любой момент выстрелить. Останавливался Боцман — перебегал Зиганиди.

Вновь впереди метнулась тень. Прозвучал одиночный выстрел. Выстрелить в ответ Виталий не успел.

— Живьем брать, — крикнул он Николаю.

Зиганиди вскинул руку, давая знак, что услышал. Боцман рванул вперед, пробежал, пригнувшись, открытый участок, прижался к скале и выглянул. По тропинке, оглядываясь, убегал какой-то араб в лохмотьях с автоматом в руках. Но тут Боцману пришлось убедиться, что его обманули, заставили уйти его самого и увести с собой Николая. За спиной застучали автоматные очереди. Виталий упал на землю. Катя, Джон с Кэтрин и профессор прятались среди камней. Огонь по ним вели из-за каменного завала, расположенного выше по склону. Пули секли камень.

— Один, два, три, четыре стрелка… — чуткий слух Боцмана ловил звуки выстрелов.