Спасите наши души! - Сергей Зверев

Сергей Зверев Спасите наши души!

Глава 1

Когда слышишь два слова — Средиземное море, то сразу же складывается ассоциативная цепочка: курорт, отдых, исторические памятники, отель, шведский стол, все включено, пляж с раздетыми красавицами… и еще множество приятных вещей. Все это на Средиземном море есть в избытке, но не все его берега являются раем на земле. Кое-где может наступить и ад.

Бог создал море и землю, поселил на ней людей, дал им все, что нужно для жизни, разум и свободу выбора. Сам же решил не вмешиваться в земную жизнь. Только от человека стало зависеть, наступит всеобщее счастье или же беды и страдания постигнут людей. Вроде бы все стремятся к счастью, но порой пытаются достичь его за счет других.

Не каждому народу удалось создать свое государство, еще меньше сумело сохранить созданное до наших дней, отбиться от захватчиков, пережить внутренние войны. В мире около пяти тысяч народов и лишь менее двухсот государств. Сирийцам повезло, их держава, возникшая еще в древности, сохранилась до наших дней, даже не изменив своего названия. В какие-то века ее жители были более счастливыми, в какие-то — менее.

Сегодняшняя затянувшаяся гражданская война для будущих поколений станет лишь одной страницей в истории Сирии. Но для живущих в наше время поколений она трагическая реальность. Сколько судеб она уже поломала, сколько жизней унесла, скольких людей лишила перспектив!

Средиземноморский портовый город Латакия можно отыскать еще на картах античных времен. Он всегда был оживленным торговым местом, приносившим большие деньги, из него товары доставлялись по всей Сирии. Латакия и сегодня не утратила своего значения. Именно поэтому повстанцы стремились занять город. Несколько раз это им удавалось, но правительственные войска выбивали их оттуда, восстанавливая контроль над стратегически важным портом. При этом ни одна из противоборствующих сторон не разрушала портовую инфраструктуру. Все стремились сохранить ее. Как же без нее получишь оружие, да и нефтеналивные терминалы нужны всем. Поэтому порт не обстреливала артиллерия, авиация не проводила бомбардировок. И вот в очередной раз порт поменял хозяев. В ходе уличных боев повстанцы вынудили войска, подконтрольные Асаду, покинуть Латакию. Кто-то из жителей искренне радовался этому событию, кто-то шепотом проклинал повстанцев. Всегда победа одной стороны конфликта приносит неприятности тем, кто сочувствует другой стороне.

Однако революции, перевороты затрагивают в основном жизнь больших городов, провинция же обычно просто выжидает, чья сторона возьмет верх. Окрестности Латакии издавна заселяли рыбаки. Вот им-то конфликт Асада с повстанцами, в самом деле, был до лампочки. Кто ни придет к власти, рыбы в море от этого больше не станет. Поэтому жители рыбацких деревень старались держаться от конфликта подальше и предпочитали не затрагивать в разговорах между собой политические темы.

Жизнь рыбака сложна и опасна, а удача в добыче рыбы переменчива. А тут еще и спрос на разную рыбу сильно изменился. Если раньше поймать огромного голубого тунца — а ловят их на удочку с наживкой — считалось огромным счастьем, то теперь спрос на дорогую рыбу упал. Те рыбаки, у кого судна были оборудованы для такого лова, несли убытки. Наиболее расторопные владельцы таких судов поспешили переоборудовать их в сейнеры, приспособленные для лова более востребованной и не такой дорогой рыбы. Во время гражданской войны горожане сильно обеднели, и те, кто раньше мог позволить себе к столу голубого тунца, перешли на пеламиду. Тоже рыба семейства тунцовых, но не такая большая. Если тунец может достигать в длину трех и более метров и весить свыше трехсот килограммов, то пеламида потянет всего на три-четыре килограмма, а в длину окажется не более шестидесяти сантиметров. Мясо ее похоже на телятину, оно и неудивительно. Ведь у тунцовых сильно развита система кровообращения, и они почти теплокровные, их температура всегда на несколько градусов выше, чем температура воды. Благодаря пеламиде, которая стаями мигрирует из теплого Средиземного моря в более прохладное — Черное, рыбаки древности, так называемые охотники за пеламидой, и открыли для античного мир Кавказ, Крым.

Сейчас был как раз сезон ловли пеламиды. Еще затемно рыбаки деревушки Эль-Рувайда вывели свои сейнеры в море. Несмотря на ранний час, их вышли провожать семьи. Старое суденышко, переоборудованное для ловли кошельковым неводом, отошло от причала последним. Команда была сработанной, многим из рыбаков было уже далеко за сорок. Капитан надеялся на хороший улов. По поверьям, если на борту появился новичок, то обязательно повезет. А новичком был шестнадцатилетний Мехмед Дакка — сын старого рыбака Фераза, которого отец впервые взял с собой на ловлю рыбы.

Над молодым человеком, как и положено, подшучивали умудренные опытом рыбаки. С помощью шуток и приколов проверяли его знания — снастей, судового оборудования. Юноша не обижался. Так положено. Фераз, как мог, опекал сына. Старался подсказать то, чего он не знал. А Мехмед тоже верил в свою удачу. Ведь если благодаря примете улов окажется хорошим, то вся команда будет обязана ему тем, что он отправился в это плавание.

Солнце медленно поднималось из-за гор. Суда уходили в открытое море. Каждый капитан имел как бы традиционно закрепленное за ним место, и соваться в чужую акваторию было не принято. Полагались не только на интуицию, но и на показания эхолотов. Капитан, сидевший в небольшой рубке, всматривался в экран. Ошибиться не хотелось, ведь за косяк пеламиды можно принять и сайру, и сардин. А стоила такая рыба намного меньше. Годилась, по большому счету, лишь для изготовления консервов. Не терпелось начать лов пораньше. И вот наконец на экране эхолота показался косяк рыбы. Как хотелось капитану узнать заранее, что его ждет. Ведь соседние суда уже начали лов.

— Спустить мотобот, — отдал он приказ.

Управлять мотоботом предстояло Феразу. Естественно, что он взял с собой и сына, чтобы тот учился, от него перенимал опыт. Стрела подъемника подняла небольшой мотобот и спустила на воду. Затарахтел двигатель. Старый рыбак закрепил на корме конец кошелькового невода и неторопливо повел плавсредство. Сеть разматывалась с барабанов. На сейнере заглушили двигатель, чтобы чего доброго не намотать снасти на винт. Тогда можно забыть и о лове, и о скором возвращении на берег.

Мотобот шел по широкому кругу. Стена кошелькового невода опускалась в воду на глубину около тридцати метров, окружая косяк рыбы. Действовать приходилось быстро. Спугнешь косяк — тот уйдет раньше, чем замкнется круг.

Фераз придерживал штурвал левой рукой, а правой вытирал вспотевший лоб.

— Тут нельзя ошибиться. Заложишь слишком большой круг — не сойдутся концы невода. Заложишь слишком маленький — можешь не охватить косяк.

Мехмед всматривался в воду, словно бы мог в ее глубине различить рыбу.

— Отец, а ты уверен, что она там есть? — спросил юноша.

— Я ее чувствую. Каждый настоящий рыбак чувствует рыбу.

— Я тоже научусь этому.

— Не сразу, сынок. Пройдет несколько лет, прежде чем ты приобретешь опыт. У тебя все получится — не волнуйся. Ведь и я рыбак, и твои дед и прадед тоже были рыбаками.

Мотобот завершил круг. Фераз вместе с сыном закрепили концы кошелькового невода. На сейнере уже включили лебедку. Нижний край сети стал затягиваться тросом. Затягивался и верхний. Старый рыбак беззвучно шевелил губами, молился, чтобы Аллах послал команде хороший улов. Тогда можно будет какое-то время прожить семьям рыбаков, ведь теперь из-за войны все стало так дорого.

Сеть медленно поднималась. У юноши вырвался восторженный возглас, тут же подхваченный рыбаками, находящимися на сейнере. В бирюзовой морской воде извивались, били хвостами серебристо-черные пеламиды. Их было так много, что Фераз даже стал сомневаться — хватит ли мощности подъемника, чтобы достать улов. Ведь это было первое плавание переоборудованного сейнера.

Стрела выдержала. Улов вознесся над водой и медленно поплыл к трюмному люку. Рыбаки удерживали его от раскачивания тросами. Когда горловина кошелькового невода оказалась над люком — тросы немного ослабили и рыба серебряным потоком хлынула в недра сейнера. Теперь оставалось только смотать сеть и поспешить к причалам родной деревни, где возвращения рыбаков ожидали семьи и оптовые покупатели рыбы.

Капитан в бинокль следил за коллегами-конкурентами. Один сейнер уже снялся с места и взял курс к берегу, значит, у него тоже заполнен трюм. Терять время на подъем мотобота не стали. Ведь тот, кто придет к причалу первым, сумеет продать рыбу дороже.

Старый сейнер застучал двигателем и пошел по направлению к видневшейся на горизонте цепочке гор. Фераз уступил штурвал сыну, и мотобот, переваливаясь на волнах, пошел параллельным с сейнером курсом. Рыбаки на палубе радостно что-то кричали идущим в мотоботе. Фераз махал им руками. Мол, примета не подвела, новичок принес удачу.