Спецназ - Коос Штадлер

включал в себя учебное подразделение, и специализировался на десантно-штурмовых и городских операциях; 4-й полк специализировался на морских операциях, а 5-й полк в основном проводил операции в буше. Однако и 4-й, и 5-й полки сохраняли свои десантно-штурмовые возможности. В состав каждого из полков также входило разведывательное подразделение, предназначенное для выполнения специальных задач стратегического уровня.

В то время Дидис и его малая группа входили в состав секретного подразделения D-40, получившего кодовое название «Проект “Щипцы”» (оно было предшественником такой организации как Бюро гражданского сотрудничества),62 дислоцировавшегося за пределами Претории. Однако особо секретный статус проекта вскоре приведет к тому, что малые группы будут передислоцированы в один из действующих полков, поскольку операторам постоянно приходилось взаимодействовать с менее засекреченными структурами войск специального назначения. Дидису часто приходилось посещать Главный штаб сил спецназа для проведения разведывательных совещаний и организации взаимодействия, в то время как операторам приходилось проходить специализированную военную подготовку в разведывательных полках. Для меня же запланированная передислокация малых групп в Фалаборву была хорошей новостью, так как к тому времени я уже знал, что вскоре после окончания программы боевой подготовки отправлюсь туда же, в 5-й полк, для прохождения дальнейшей службы.

С той первой встречи с Дидисом в Форте Доппис и завязалась наша долгая и настоящая дружба, продлившаяся и в последующие годы, когда мы вместе работали во время ряда чрезвычайно важных и опасных операций малых групп, а также в очень тяжелые времена совсем иного свойства.

Я знал, что должен как можно скорее попасть в малые группы, так как это было моей единственной целью поступления в спецназ. Мне не хотелось больше терять время. Но прежде, чем я смог бы двинуться дальше, мне нужно было продержаться весь учебный процесс и получить квалификацию оператора спецназа. К счастью, заключительные этапы курса прошли довольно быстро. Среди курсантов царил фантастический командный дух, и мы усердно работали, чтобы поддерживать и мотивировать друг друга.

Последнее упражнение — выживание и противодействие попаданию в плен — естественным образом вытекало из наших постоянных боев и перемещений в предыдущие дни. Мы собрались вместе и организовали лагерь чуть дальше вдоль Западного Каприви, примерно в 50 км к юго-западу от Форта Доппис, где укрылись на ночь и приготовились к «задаче» следующего дня. Для участия в погоне привлекалась рота 703-го батальона, дислоцированного в Катима Мулило, а нашим выслеживанием занимались местные бушмены из Квандо.

Легенда учений состояла в том, что мы, как группа спецназа, обнаружены в глубине вражеской территории, и должны были уйти от преследования и вернуться на свою базу. Условный противник применял всевозможные способы, чтобы поймать нас, преследуя нас на обратном пути к Форту Доппис. У них был целый набор транспортных средств, вертолет и то преимущество, что они знали, куда мы направляемся.

Наше укрытие было «атаковано» инструкторами на следующий день в 05:00 утра, что для нас явилось сигналом того, что наше «уклонение от плена» началось. Одиннадцать курсантов получили тридцатиминутную фору, так что терять время даром было нельзя. Как только мы бросились в бега, я отделился от основной группы, свернул вправо и начал двигаться в южном направлении, применяя приемы антиследопытства, поскольку знал, что преследование будет вестись против основной группы, направившейся на северо-восток к Форту Доппис. Силы преследования наверняка воспользуются дорогой, располагавшейся слева от оси преследования, чтобы обогнать нас и выслать группы для обрезания следа. В мои намерения также не входило быть обнаруженным с вертолета, так как это определенно означало бы захват «в плен».

Вскоре я скинул ботинки и оставшись в носках, применил прием антиследопытства, описав широкий круг в направлении исходной точки, а затем прошел километр на юг, прежде чем снова надеть ботинки. На севере я слышал, как заводятся машины, и кричат солдаты, чтобы поднять свой боевой дух, — они знали, что встреча с попавшим в ловушку спецназовцем может превратиться в хлопотное дело. Я услышал, как взлетел с места «Алуэтт», который вскоре направился в сторону Форта Доппис. Он облетел по широкому кругу и дважды прошел над моей позицией, но у них не было ни малейшего шанса обнаружить меня, и кроме того, по схеме их полета я понял, что у них нет войск, чтобы высадить их там, где я находился.

Остаток дня я потратил на то, чтобы пробежать трусцой по направлению к реке Квандо чуть южнее от Форта Доппис. О приемах антиследопытства я больше не беспокоился, поскольку знал, что основное преследование ведется теперь впереди и немного севернее меня.

В течение всего дня я шел ровным шагом и наслаждался мирными окрестностями саванны. Дважды я натыкался на стадо слонов, но обходил их стороной.

Ближе к вечеру, когда я, наконец, добрался до автомобильной колеи, идущей вдоль реки Квандо, я повернул на север и направился к лагерю. Я точно знал, что «враг» будет находиться на вертолетной «омурамбе» (названной так в честь вертолетной площадки, расположенной там) к югу от Форта Доппис, так как именно там нам всем необходимо было пересечь территорию базы.

Некоторое время я наблюдал за этим районом с южной оконечности омурамбы и вскоре понял, что никакой возможности пересечь его незамеченным нет, так как блокирующие наблюдательные посты располагались через каждые 100 метров. Я также понял, что времени на то, чтобы обойти это место, тоже нет, так как мы должны были добраться до базы крайний срок до 18:00, поэтому на всё про всё у меня оставалось лишь два часа.

Единственный шанс успеть вовремя — это выйти прямо на один из наблюдательных постов, «устранить» охранников и быстро бежать на базу.

Чего я не понимал, так это того, что эти парни находились на взводе весь день, и теперь были довольно возбуждены, так как им пришлось столкнуться с двумя или тремя другими безумцами, пытавшимися прорваться через их оборону. К тому времени, когда я добрался до их позиции, все они были на нервах, с широко раскрытыми глазами и готовые стрелять.

Я сделал спортивную ставку на свои шансы и побежал, как только до них добрался. Однако долгая дневная прогулка взяла свое, а густой подлесок и рыхлый песок помешали оторваться от хорошо отдохнувших и энергичных молодых людей, и вскоре мы договорились, что я прекращу вести себя как сумасшедший, а они воздержатся от рукоприкладства. Кроме того, я был счастлив, что последние два километра до Форт Доппис меня везли на заднем сиденье «Лендровера» и что я прибыл на место задолго до окончания учений.

К тому времени мне уже было известно,