Узы любви - Джоанна Линдсей

— Вы правы, — сухо процедила Милисент, — жаль только, что этому не суждено сбыться. Вам придется поговорить с моей сестрой, сэр Реймунд. Она не доверила мне этой тайны.

А она еще надеялась избежать прямого вранья. Но стоит ли впутывать во все это Роланда, который даже еще не знает, что она решила выйти за него!

Неудивительно, что Реймунд не поверил.

— Неужели? Вы с сестрой близнецы, что предполагает близость даже более тесную, чем между мужем и женой. Не думал, что вы таитесь друг от друга.

Милисент невольно хихикнула:

— Мы и не таимся. Но некоторые вещи сестра считает слишком личными и не подлежащими обсуждению. Правда, я знаю о ее… расположении к этому человеку, но она никогда не упоминала его имени… настоящего имени. Звала его кротким великаном.

— Значит, придется побеседовать с вашей сестрой, — вздохнул Реймунд.

— Удачи, господин, — кивнула Милисент. — Если даже я ничего не знаю, вряд ли она будет откровенной с вами. Но так или иначе, попытайтесь.

Глава 26

Милисент так и не удалось пробраться во двор. Из-за необычайного сходства с сестрой различить их было настолько трудно, что Вулфрик поставил у двери стражников с приказом не выпускать сестер из замка.

Чертовы предосторожности! Вулфрик подумал обо всем, к невыразимой досаде Милисент. И все же к чему было тащить ее в Шеффорд? Можно было окружить ее вооруженной охраной и в Данбере! Вулфрик, видите ли, доверяет своим людям и опасается предательства наемников отца!

Она так распалилась, что была готова высказать ему все в лицо… пока не припомнила, в каком гневе он ушел от нее накануне. Не стоит бередить незажившие раны!

Поэтому Милисент сорвала зло на ни в чем не повинной шпалере, энергично тыча иголкой куда ни попадя. К счастью, сестра, сидевшая рядом, немедленно выпарывала кривые стежки, чего Милисент, занятая мятежными мыслями, даже не замечала.

Да, она, как и остальные, хотела бы знать, кто пытается отправить ее на тот свет. Но знает при этом, что, сидя взаперти, ничего не добьешься, хотя бы потому, что лишь последний глупец попытается проникнуть в столь тщательно охраняемую твердыню. Уж лучше бы предоставить ей полную свободу, и тогда, возможно, убийца снова обнаружит себя, и она сможет его разоблачить.

Нет, Милисент не была самоуверенной, не считала себя неуязвимой или способной справиться с любой бедой. Но питомцы защитят ее куда лучше, чем четверо гигантов стражников, которые повсюду следуют за ней по пятам.

Девушка твердо решила повсюду брать с собой Граулза и Риску. Граулз, на первый взгляд ручной и покорный, способен в мгновение ока разорвать троих, а Риска вселит ужас в целый десяток. С ними она чувствует себя в безопасности даже в лесу, а не то что в высоких стенах Шеффорда.

Вне замка, в незнакомой местности, придется смириться с вооруженным эскортом. Во дворе же никто не станет стрелять в нее из лука. Не самоубийца же злодей — он должен понимать, что скрыться не сумеет. И похитить ее не решится по той же причине.

Она собиралась изложить все эти доводы Вулфрику, когда тот присоединится к ней за ужином, и с этой целью велела Граулзу лежать под столом и посадила Риску на плечо. А он… он не явился.

Ужин был в самом разгаре, а Вулфрик так и не пришел. Скоро все встанут из-за стола, а его не видно. Милисент не просто досадовала — она была вне себя от ярости. Именно он настаивал на том, чтобы они проводили вместе как можно больше времени, а теперь… теперь она весь день почти его не видела.

И только когда она спускалась с возвышения, Вулфрик переступил порог зала и оглядел просторное помещение. Взгляд темно-синих глаз безразлично скользнул по ней, а выражение лица не изменилось. Он даже не пошевелился, если не считать того, что поднес ко рту жирную ножку тетерева и оторвал зубами большой кусок. Дичь вместе с олениной и рыбой подавали сегодня на стол.

Значит, он предпочел поесть на кухне, вместо того чтобы провести час-другой в ее обществе? В отличие от Данбера, где кухня помещалась в самом замке, шеффордские кухни находились во дворе, что не позволяло дыму проникать в зал, зато еда, особенно зимой, успевала остынуть, пока ее доносили до столов. Туда можно было пройти, не появляясь в зале, поэтому если он хотел уклониться от встречи с ней, для этого совершенно не обязательно было голодать.

Если бы и у нее была такая возможность! Но разве он не дал понять за обедом, чтобы она не надеялась ни на что подобное?

Лишняя ложка масла в огонь ее гнева…

Она не стала дожидаться, пока Вулфрик подойдет к ней. Правда, он, похоже, и не собирался делать этого и по-прежнему не двигался с места, равнодушно уставясь куда-то вдаль. Но какое ей дело до его настроения, когда ее собственное — хуже некуда.

Милисент смело шагнула к нему.

— Мне хотелось бы поговорить с тобой… без посторонних ушей.

Брови Вулфрика удивленно взлетели к самым корням волос. Она совсем забыла, что ранее он просил о том же и получил отказ. Прочитав его мысли, Милисент прошипела:

— Нет, не для того, чтобы целоваться.

— В таком случае тебе лучше все сказать прямо сейчас. Если мы останемся наедине, девушка, от поцелуев не удержаться.

Почему щеки ее загорелись, в животе словно затрепетали сотни бабочек, несмотря на то что он едва ли не рычал, а бесстрастное выражение сменилось устрашающей гримасой?

Как ни странно, не его раздражительность, а этот легкий трепет пробил брешь в ее обороне. Ее собственный голос уже звучал далеко не так резко:

— Я хотела бы поговорить о том, что без всякой вины оказалась под стражей.

— Ты не пленница, — буркнул он.

— Но оказалось, что я даже не могу покормить своего коня без того, чтобы четыре бегемота не ходили за мной по пятам.

— Бегемота note 11?

— Те стражники, которым ты приказал меня охранять.

Он непонимающе уставился на нее, но тут же улыбнулся:

— Только не я. По правде говоря, я принял свои меры, но за стражников можешь поблагодарить моего отца. Или ты еще не поняла, что отныне ты не только под моей, но и под его защитой?

Милисент, проглотив уничтожающий ответ, тихо заметила:

— Это невыносимо.

— Будет куда хуже, пока убийцу не поймают, — пообещал он.

— Еще хуже? Но к чему? Подумай сам, так уж ли это необходимо? Взгляни на них.

Она кивнула в сторону Граулза, сидевшего у ее ног и с любопытством взиравшего на Вулфрика, и, сняв с плеча Риску, сжала ноги птицы с острыми когтями и резко подняла руку. Риска мгновенно расправила крылья, такие широкие, что Милисент пришлось поспешно нагнуть голову.

—Эти двое станут оберегать меня ценой собственной жизни. Так и скажи отцу.