Сердце ангела - Вячеслав Грацкий

— Сын мой, — сказал он, — вы хоть понимаете, что своим нежеланием отвечать на мои вопросы, вынуждаете меня прибегнуть к особым мерам?

— Искренне жаль вас, — невинно улыбнулся маг, — но служба есть служба. Делай, что должен, говорят у нас, и получи, что заслужил.

Святой отец вздохнул и поднялся на небольшое возвышение, где стояли столы и стулья для инквизиторов и писаря. Там же, возле двери, сидел дюжий монах — опытный мастер заплечных дел.

— Брат Альфид, — сказал отец Лансак, — приступайте с богом.

— Давно бы так, — проворчал тот. — А то говорите и говорите, а разве с этими можно вот так, без железа-то… Они ведь только железо признают.

Подойдя к жаровне, на которой раскалялись инструменты, Альфид надел толстые войлочные перчатки.

— Брат Альфид, может быть, начнем с «сапожек»?

— Как скажете.

Маг изменился в лице, и отец Лансак приободрился. Мало кто дотягивал непосредственно до пыток. Подавляющее большинство подозреваемых сознавались при одном только виде пыточных инструментов.

— Отец Лансак, куда же вы так торопитесь? Мы только что познакомились. Признаюсь, с момента моего появления в этой стране вы первый, с кем было приятно поговорить. Скажу честно, я ничуть не жалею, что попал сюда.

Святой отец вздохнул, жестом остановил брата Альфида. Тот недовольно что-то пробормотал и уселся на скамью для растягивания, прижимая к себе железный «сапог», будто младенца.

— Вы даже не сказали, откуда прибыли, сын мой.

— А зачем вам, святой отец? Ну какая разница, откуда я?

— Большая, сын мой. Разве не понимаете, вы пришли не на философский диспут, вы находитесь под следствием Святой Инквизиции.

— А что мешает проведению, как вы изволили выразиться, диспута именно здесь?

Святой отец снова вздохнул и кивнул Альфиду. Монах с бурчанием двинулся к магу, но, не дойдя до него нескольких шагов, неожиданно споткнулся и упал, ударившись головой о каменную ступень. По плитам медленно расползлось темное пятно.

— Господи, как же это… — Недоумевая, отец Лансак подошел к монаху, проверил пульс.

— Живой? — обеспокоенно спросил маг.

— Потерял сознание… — растерянно пояснил отец Лансак. — Крепко головой прило… — Святой отец запнулся. Резко встал, смерил прикованного к железному креслу мага с головы до ног. — Это невозможно, — прошептал он. — Святое благословение… Мы под защитой Господа и архангела его Уриэля.

— Что вы так на меня смотрите? — изобразил удивление маг. — Это случайность, уверяю вас. Брат Альфид высок и тучен, ему тяжко носить свое тело. Просто споткнулся и упал. Бывает.

— Бывает… Но… — отец Лансак перевел взгляд с мага на монаха, — какова вероятность?..

— Вероятность… — с наслаждением повторил Берсень. — Как мне нравится это слово. Вероятность! Знаете, святой отец, я так много узнал от вас. Клянусь, с вами такого уж точно… — Ой запнулся и бросил лукавый взгляд на отца Лансака.

— Но так не должно… — Тот попятился. — Нечестивая магия не может причинить вреда сынам церкви! Мы под святой защитой!

Берсень улыбнулся.

— Да ладно вам! Как бы я колдовал? Видите, что вы мне устроили? — Он демонстративно позвенел цепями, пошевелил пальцами ног и рук. — Много так наколдуешь?

Отец Лансак перекрестился и стал отступать к выходу, не отрывая взгляда от Берсеня.

— Куда вы, святой отец? Давайте продолжим беседу.

— Дьявол! Исчадие ада!

Скрипнула входная дверь — не дожидаясь неприятностей, сбежал безмолвный писарь. Лансак торопливо последовал за ним, но у порога налетел на высокого мужчину в черном камзоле.

— Отец Лансак, если не ошибаюсь? — прозвучал резкий голос. — Я Каспар Геллер, специальный эмиссар ОСА.

Он сунул инквизитору под нос пропуск, подписанный бургомистром, и свой жетон. Но святой отец не удостоил их и взглядом.

— Там… Там… — Он принялся махать рукой в сторону мага.

Каспар обхватил его за плечи и хорошенько встряхнул.

— Успокойтесь, святой отец. Я уже здесь. Объясните толком, что стряслось.

Взгляд Каспара обежал комнату, зацепился за тело монаха, перекинулся на улыбающегося мага. Тот приветливо шевельнул пальцами.

— Понятно, — растянул губы в усмешке Каспар. — Ступайте, святой отец, когда успокоитесь, возвращайтесь. — Каспар подтолкнул Лансака к выходу, захлопнул дверь и поспешил к магу. — Похоже, на сей раз в сеть угодила крупная рыбина, — заметил он, поставив ногу на кресло и в упор взглянув в лицо Берсеню.

Доспехи, предоставленные Гангелем, были изготовлены из карнелийской стали и стоили целое состояние. В особенности из-за того, что их не производили уже много-много лет и считалось, что секрет их производства давно утрачен. Пока Эрика снаряжали, Гангель поведал много интересного. О том, что доспехи невероятно легки и удобны и что обычной сталью их почти невозможно пробить. Однако на другой чаше весов оказались очень долгие сроки изготовления и огромная сложность. В конце концов эта чаша перевесила. Желающих тратить огромные деньги становилось все меньше, карнелийские мастера полностью переключились на мечи, требовавшие куда меньше усилий. Те же доспехи, что были уже изготовлены, ценились на вес золота.

Где Гангель отыскал этот экземпляр, он не сказал, а спрашивать Эрик не стал. Ему было все равно. Его беспокоил предстоящий штурм «желтого дома». И чем меньше времени оставалось до этого момента, тем сильнее он волновался. Он все еще с трудом верил в происходящее. Чтобы он, виконт де Мержи, с младых лет избегавший каких-либо схваток, по собственной воле вступил в бой… И с кем! Со Святой Инквизицией!

Это было просто немыслимо. И чем ближе надвигался роковой час, тем сильнее становилось желание сбежать. Куда угодно! Лишь бы не ввязываться в это самоубийственное мероприятие. И пусть Гангель дал ему карнелийские латы и меч, пусть у него в душе поселился «великий воин» Дитус, разве все это гарантия неуязвимости?

Но, в очередной раз покосившись на ухмыляющегося Гангеля, Эрик в который раз вздохнул. Слишком поздно. Теперь, когда в игру вступил этот матерый убийца, уже прикидывающий в уме ведомую лишь ему выгоду от этого дела, сбежать отсюда так же опасно, как и вступить в бой.

— Немного великоваты, — заметил Гангель, оглядев Эрика. — Но я подтянул все ремни, так что должно сидеть плотно. Подвигайся.

Эрик сделал несколько шагов по комнате, помахал руками. Доспехи были поистине чудесны. Эрик почти не ощущал ни веса, ни каких-либо неудобств в движении. Они стоили тех денег, что давали за них на столичных аукционах. И все же Эрику было жутковато. Успокаивало только, что в бой идти не ему. Эрик закроет глаза, или что там у него остается, и целиком положится на Дитуса. И еще — на судьбу. И на удачу. Если уж и погибнет, то вроде как заснет, а вся боль достанется Дитусу.