Атомный проект: Тайна «сороковки» - В. Новоселов

И. В. Курчатов организовал максимально возможный в то время уровень подготовки инженеров управления. Лекции и семинары вели те, кто рассчитывал теорию первых советских атомных котлов: В. С. Фурсов, Н.Ф. Правдюк, Г. Н. Флеров, И. И. Гуревич, М. С. Козодаев. Практические занятия на экспериментальном реакторе проводили те, кто его собирал и пускал в декабре 1946 года: И. С. Панасюк, Б. Г. Дубовский, И. В. Мостовой, Е. Н. Бабулевич.

Занятия проходили с утра до позднего вечера. Никого из обучающихся не нужно было подгонять. В октябре 1947 года первая группа инженеров управления работой атомного реактора сдала экзамены на рабочее место начальника смены.

Однако, как оказалось, спешили с подготовкой новых специалистов напрасно. Монтаж реактора под Кыштымом задерживался. Дело было, видимо, в нереальных сроках его пуска, принятых по настоянию Л. П. Берии.

12 февраля 1947 года двадцать человек, в числе первых приехавших на Базу-10, выехали в Москву для получения новой специальности.

Летом 1947 года по просьбе руководства Базы-10 Радиевый институт Академии наук СССР в Ленинграде организовал курсы подготовки кадров для радиохимического завода. Б. А. Никитин и А. П. Ратнер разработали программы обучения в объеме семидесяти часов для инженеров и пятидесяти девяти часов для техников-химиков. Занятия проводились лучшими специалистами Радиевого института, на химическом факультете Ленинградского университета, в Московском НИИ-9.

К середине 1948 года на Базу-10 приехали десятки специалистов, подготовленных в ведущих научных центрах страны. Однако их подготовка осуществлялась в лабораторных условиях. И это дало знать уже в первые дни работы завода. Многие наработки технологии в Москве и Ленинграде в условиях промышленного производства далеко не во всем оправдались.

Глава 32

ДЕЛА И ЛЮДИ

В 1946–1948 годах набирал ускорение процесс формирования трудовых коллективов строительства и Базы-10, совершенствовалась система управленими ими.

Еще в октябре 1946 года военно-строительные батальоны преобразованы в три военно-строительных полка. В октябре 1946 года прибыл на стройку 2-й дорожно-строительный полк, которым командовал майор П.Р. Ременников. В полном составе он рыл котлован под "Аннушку". В июне-июле 1947 года приступили к делу два гвардейских батальона минеров и 30-й отдельный армейский инженерный батальон под командованием подполковника М.Ф. Фадеева. В ноябре 1947 года — 5-й дорожно-строительный полк майора А.Д. Ведерникова. Чуть позже прибыли команды военных строителей из Австрии. Их численность составила около пятисот человек.

Общепринято считать, что коллективы строителей подвержены большой текучески кадров, иногда под этот недостаток пытаются подвести научную базу, найти объективные причины. На площадке № 859 в 1947–1949 годах работал огромный стабильный состав военных строителей. Только в самом конце 1949 года началась их демобилизация.

Этими подразделениями, численность которых на 1 июня 1948 года составляла 17239 человек [141], руководило Управление военно-строительных частей. [142]

В 1946–1948 годах значительную роль в создании Базы-10 сыграли заключенные. Многие из них строили радиохимический завод, жилье. Однако известно, что через специальные фильтрационные учреждения производился специальный отбор заключенных, имеющих наиболее высокую производственную квалификацию до суда. Среди общей массы людей, находившихся в исправительно-трудовых лагерях, имелось много уникальных специалистов, о которых и по сей день ходят разные легенды.

По Указу Президиума Верховного Совета СССР в марте 1947 года значительная их часть за добросовестный труд и отсутствие дисциплинарных проступков была выпущена из лагерей. Им разрешалось жить с семьями. В обиходе их стали называть "указниками". Они не имели паспортов и прописки, не могли по своей инициативе покинуть предписанного властями места жительства. С другой стороны, это уже и не заключенные. Многие из них так и остались в городе. Спустя годы уже никто не вспоминал, что тот или иной работник, пользующийся авторитетом в коллективе, в конце сороковых годов сидел в лагере. Некоторые стали руководителями различных предприятий и организаций.

В 1947 году из числа "указников" сформировано два мужских и один женский строительный отряд, в которых насчитывалось более восьми тысяч человек.

Вольнонаемные в то время составляли в среднем около десяти процентов работающих на стройке.

Еще одним источником пополнения кадров госхимзавода и строительства стали члены семей приезжавших на завод специалистов. Они заполняли вакансии в сфере городского хозяйства, образования и здравоохранения.

Чисто символический вклад в решение кадровой проблемы внесло немногочисленное местное население, проживавшее в поселке Старая Теча.

Придавая столь большое внимание подготовке кадров, Сталин и его окружение относились даже к самым высокопоставленным из них как к средству, инструменту до-< стижения поставленных целей. Поэтому происходила постоянная перетасовка руководителей. Часто, ставя нереальные и невыполнимые сроки выполнения заданий, Сталин и Берия создавали огромное напряжение у руководителей, формировали в них чувство вины за то, что они срывают утвержденный самим Сталиным график ввода и освоения предприятий атомной промышленности. Иногда замена "слабого" руководителя приводила к тому, что на смену ему приходил организатор, который вообще не считался ни с какими затратами, чтобы добиться в кратчайший срок успеха. В этих случаях создавалась лишь видимость решения проблем.

Однако бывало и так, что руководители, стоявшие у руля на первом, начальном этапе работы коллектива, не имели опыта по руководству столь огромными организациями, как База-10. В этих случаях смена руководящих кадров была оправданной. Так произошло с П.Т. Быстровым, первым директором Базы-10.

Берии стало ясно, что обещанной в концу 1947 года Сталину атомной бомбы не будет. Чтобы уточнить реальное положение дел, Берия 8 июля 1947 года впервые приезжает под Кыштым.

Специальный поезд, в соответствии с существовавшими тогда требованиями безопасности для членов Политбюро, остановился в лесу, неподалеку от строящегося первого промышленного атомного реактора. По промплощадке Берия ездил в бронированном семитонном трофейном "кадиллаке" в сопровождении охраны, которая первой появлялась там, куда должен был приехать председатель Спецкомитета.

Очевидцы рассказывают о манере поведения Берии. Говорил он негромко, не кричал, больше молча слушал пояснения специалистов. Не демонстрировал показной заинтересованности деталями технологии. Большой свиты вокруг него не было. Далеко не все могли выдержать его пронзительный взгляд. Берия, когда это считал необходимым, мог создать огромное нервное напряжение у своих подчиненных. Когда Берия обнаружил, что система измерения температуры на выходе из технологических каналов реактора "А" дает сбои, он устроил по этому поводу такой разнос руководству, что у И.В. Курчатова от нервного напряжения стали' подрагивать руки.

Визит Берии привел к серьезным кадровым изменениям на Базе-10. Еще до его приезда под Кыштым приехала комиссия. Опираясь на ее доклад, Берия подверг жесткой критике и снял с работы не только начальника стройки Рапопорта, но и директора Базы-10 Быстрова. Поводом для столь радикального решения стал срыв графика строительства.

Спустя многие десятилетия решение Берии воспринимается неоднозначно. Несомненно, что у П.Т. Быстрова, как руководителя, были недостатки. Для столь экстремальных условий, в которых создавался завод, директору Ба-зы-10 недоставало жесткости, непримиримой целеустремленности, решимости любой ценой добиваться поставленных задач. В общении Быстрое был похож на Рапопорта. Он не кричал, не матерился, как это делали тогда многие руководители, не хамил людям и не грозил стереть их в лагерную пыль. По своему характеру это был неоднозначный человек, беспредельно преданный делу, но много размышляющий, сомневающийся. В его кабинете висели портреты Ленина и Берии. В столе лежал журнал "Новое время", о существовании которого большинство его коллег просто не догадывалось.

Вместо Быстрова директором Базы-10 10 июля 1947 года назначается Ефим Павлович Славский, а Быстрое стал заместителем директора и проработал в этой должности до конца 1950 года.

Ефим Павлович Славский родился в 1898 году в казачьем селе Макеевка на Украине. С десяти лет работал подпаскЪм, закончил три класса церковно-приходской школы. Когда ему исполнилось тринадцать лет, начал работать на Макеевском металлургическом заводе. В годы гражданской войны сражался в Первой Конной. В боях с поляками под Киевом был тяжело ранен. Закончил военную службу командиром полка. В 1928 году начал учиться в Московском институте цветных металлов и золота. После его окончания работал в 1933–1939 годах на заводе "Электроцинк" во Владикавказе, где прошел путь от инженера до директора. С 1939 по 1941 год возглавлял Днепровский алюминиевый завод, организовал его эвакуацию в Каменск-Уральский, где и стал директором Уральского алюминиевого комбината.