Попаданка для нага, или Я ненавижу змей! (СИ) - Юки

охватило дурное предчувствие, и он едва сдержался, чтобы не броситься на выручку Кате прямо сейчас.

- Рассказывай, - требовательно произнес герцог, отходя назад.

Оба пирата расслабились, но Эбрет и не думал убирать оружие, всё также держа их на мушке.

- Когда-то здесь жила моя невеста, Эйли. Этот дом я построил для нас с ней, - хмуро начал Барроу, словно не желал вспоминать об этих событиях. – Ради неё я собирался покончить со старым образом жизни, и осесть здесь, на острове.

Взгляд пирата потускнел, и он погрузился в воспоминания, продолжая выплескивать то, что накопилось внутри, забыв про то, что перед ним сейчас его враг.

- Год назад, когда я был в море, на остров заявились демонопоклонники. Они притащили с собой кучу народа для какого-то ритуала, человек тридцать, не меньше.

- И что случилось, они провели его? – перебил пирата Эбрет, мрачнея с каждой секундой.

- Да, - едва заметно кивнул Джеймс. – А по пути захватили с собой Эйли. Когда я вернулся и нашел Эйлин, все их жертвы были уже мертвы. Истекли кровью на том чертовом алтаре в лесу.

Он замолчал, окончательно уйдя с головой в свое горе, молчал и его приятель, глядя на Барроу с сочувствием.

Эбрет опустил револьвер. Картина вырисовывалась мрачная, и Катю нужно было отыскать как можно быстрее.

- Алтаре? – переспросил он пирата, но тот будто не услышал.

Схватив Джеймса за плечи, он, как следует, встряхнул его, и взгляд пирата снова стал осмысленным.

- Да, - кивнул он отрешённо, - камень, на котором их резали во славу демонов. Гори они все в аду!

- Подожди, а при чём тут проклятие? Что именно угрожает Кате?

- То место, где стоит алтарь, а может он сам, убивает любого, кто приблизится. Просто высасывает всю жизненную энергию за считанные секунды. Погибло два члена моей команды, прежде чем мы это поняли.

- Что?! – разъярился Эбрет, снова вскидывая оружие. - С этого и надо было начинать! Где это место? Веди меня туда сейчас же!

- Отведу. Только, скорей всего, уже поздно.

Глава 38

Когда я​ вошла в​ лес, мне открылась невероятно красивая картина: заросший ажурным папоротником подлесок и покрытые мхом вековые деревья, ветви которых были увиты свисающими с них гирляндами лианами. Казалось, что лесная чаща совершенно непролазна, но я почти сразу приметила почти невидимую тропку, ведущую сквозь заросли. Очень похожую на звериную тропу.

Ох, надеюсь, тут не водятся хищники, иначе мне несдобровать. Хотя, на островах они, вроде, не водятся.

Пробираясь через лес, я то и дело останавливалась, настороженно оглядываясь по сторонам. Но обитатели джунглей не спешили со мной знакомиться. Лишь изредка неподалеку раздавался чей-то рёв, да до ушей доносилась звонкая птичья трель. Тропинка то и дело петляла, сужалась до почти непроходимой, и приходилось буквально продираться через папоротник и кусты, цепляясь корзинкой и дурацкой саблей, которая пока только мешалась.

Сверху раздались какие-то дикие крики, и, подняв голову, я увидела, что меня сопровождают зверушки, похожие на обезьян. Маленькие такие, с пушистой рыжей шёрсткой и цепкими лапами, которые одна из них, сидя на нижней ветке ближайшего ко мне дерева, тянула в мою сторону. Словно попрошайка на паперти.

Улыбнувшись, достала из корзины припасённое печенье, и протянула его «обезьянке». Та ловко схватила угощение, и тут же её сменила другая рыжая обжора. И лишь когда я скормила им все, что было, они от меня отстали. Но ещё какое-то время я слышала их визги и угукание вдалеке.

Казалось, я шла вечность, но солнце всё не садилось, и жара не думала спадать. Воздух был наполнен влагой, и одуряющим запахом цветущих растений. Пот тёк по лицу, разъедая кожу, дышать становилось всё трудней, и я сделала небольшой привал, надеясь, что пират меня ещё не хватился, и время пока есть.

Я уселась на поваленное дерево, достала сухарь и поднесла ко рту.

«Вот бы сейчас супчика или жаркого!» - мечтательно подумалось мне.

Этот чёрствый кусок хлеба выглядел совсем неаппетитным, но ресторанов поблизости не наблюдалось, и я со вздохом захрустела тем, что бог подал.

В траве мелькнуло что-то длинное и чёрное, и я, выронив нехитрый перекус, с визгом вскочила и забралась с ногами на дерево.

Как я могла забыть, что тропики должны просто кишеть змеями? Чёрт меня дёрнул пойти сюда!

Одна мысль о​ том, что гибкое чешуйчатое тело скользит где-то подо мной, выжидая момент, чтобы наброситься и укусить, вызывала во мне ужас и панику. Незнакомый лес, так впечатливший меня своей экзотической красотой, казался теперь полным опасностей.

Спустя полчаса я устала стоять, бревно оказалось скользким, и я то и дело теряла равновесие. Что ж, придется, как с нагами, и тут пересилить свой страх. Иначе далеко не уйду.

Глубоко вздохнув, я тщательно осмотрела всё вокруг, но либо змея уползла, либо затаилась так, что я её не видела. На всякий случай вынула из ножен саблю и осторожно, по миллиметру, спустилась на землю. Никто не спешил меня кусать, и я, выдохнув, поспешила подальше отсюда, стараясь глядеть под ноги, чтобы случайно не наступить на очередного ползучего гада.

Надо найти местечко поспокойней, или вообще пройти лес насквозь, и спрятаться где-нибудь на побережье с той стороны острова. Только как тогда Эбрет меня отыщет, я понятия не имела, как и не придумала пока способа дать ему знать о себе. Эх, была бы у меня магия, насколько бы всё было проще.

Вскоре лес стал редеть, и я вышла на поляну. Только ступив на неё, почувствовала себя странно, словно попала в зону с шаговым напряжением. Кожу закололо сотнями микроскопических иголочек, мышцы свело судорогой, а воздух вокруг начал тихо потрескивать.

«Что за ерунда?» - подумала я, поёжившись.

Что-то это место мне не внушает доверия, пожалуй, обойду-ка его.

Пройдя краем леса, вышла на противоположную сторону, и только тогда заметила странное сооружение в самом центре поляны. Большой круглый серый камень с плоской вершиной едва возвышался над землёй, а вокруг него в произвольном порядке были воткнуты потухшие факелы. В этом месте ничего не росло, а земля была черной, будто выжженной.

Пока раздумывала, подойти к камню, или не стоит, воздух над камнем вдруг потемнел, и на меня повеяло могильным холодом. Изо рта вырвалось облачко пара, и мне