Девушка Лаки - Тэми Хоуг

Серена внимательно слушала его, впитывая не только слова, но и те эмоции, которые стояли за ними. Сейчас она слушала не браконьера Лаки и не крутого дебошира. Это был даже не Лаки, а Этьен Дюсе, студент-биолог. Мальчишка, который вырос в этих местах.

– Тебе здесь нравится. Ты любишь этот край.

Лаки ответил не сразу, погрузившись в раздумья. Здешние болота были его домом, его пристанищем, его спасением. Чувства, которые он испытывал, находясь здесь, помогли ему залечить душевные раны, когда он отчаянно боролся за возможность сохранить разум и не скатиться в пучину безумия. Молчание затянулось, сделалось ощутимо тяжелым.

– Oui, – наконец ответил он. – Я знаю, что ты ненавидишь его, но это главное место моей жизни.

Это признание тронуло Серену до глубины души, и она была готова расплакаться. Впервые Лаки в чем-то совершенно искренне ей признался, не пытаясь прикрыться грубостью.

Как ни пытался разум убедить ее в том, что это глупо, чувства заставили Серену жадно ухватиться за эту маленькую хрупкую надежду. Она повернулась лицом к Лаки и обняла его. Ей очень хотелось того, о чем она в эти мгновения не осмеливалась сказать вслух, пообещать, что приложит все силы, чтобы спасти этот уголок природы, независимо от того, как сильно он пугал ее, хотя бы для того, чтобы подарить Лаки нечто большее, нежели простое желание.

Глава 11

– Неужели ты ничего не сможешь сделать, Мейсон?

Шелби принялась мерить шагами небольшой кабинет, который ее муж занял для своих нужд, когда они перебрались в Шансон-дю-Терр. Это была, по сути дела, темная конура с обшитыми деревянными панелями стенами и дощатым полом, заставленная обтянутой кожей мебелью. У стен высились полки, уставленные пропахшими плесенью книгами. А со стен неодобрительными взглядами взирали портреты мужчин, написанные в прошлом веке. Шелби даже не удостоила их взглядом. Сложив на груди руки, она продолжала расхаживать по комнате, громко цокая каблучками.

Мейсон рассеянно оторвался от бумаг, разложенных перед ним на столе, и подвинул к переносице сидящие на кончике носа очки. Что помогло ему обратить внимание на новый красно-черный костюм супруги. В его глазах застыло ласковое, хотя и слегка глуповатое выражение.

– Я не совсем понимаю, чего ты хочешь от меня, дорогая.

Шелби недовольно посмотрела на мужа, нетерпеливо сверкнув глазами, и, подойдя ближе, положила на стол руки с идеально ухоженными ногтями. На одном из пальцев красовалось кольцо с бриллиантом.

– Ты знаешь, что сказал Берк. Он считает, что мы должны объявить Гиффорда недееспособным.

– Послушай, Шелби, – начал Мейсон и, снисходительно улыбнувшись, аккуратно положил руки на стопку бумаг, которые только что просматривал. – Я уже говорил тебе, что из этого ничего не выйдет, и объяснил почему. Во-первых, у людей может возникнуть вопрос: почему я объявил деда жены недееспособным и получил процент от сделки по продаже плантации? Так не пойдет, дорогая. Выборщикам это точно придется не по вкусу. Во-вторых, Серена никогда не согласится с таким вариантом.

– Серена! – Шелби, буквально выплюнула имя сестры, как будто оно было чем-то ядовитым, и снова принялась расхаживать по комнате. – Черт бы ее побрал! И зачем только она приехала именно тогда, когда у нас все стало так удачно складываться? Она испортит все мои планы. Это абсолютно в ее духе.

Мейсон с неодобрительной улыбкой посмотрел на супругу.

– Ну, не надо быть такой пессимисткой, моя рыбка. Серена вполне может во всем разобраться, если мы ей все толком расскажем.

– Вот увидишь, она обязательно станет на сторону Гиффорда, – возразила Шелби, поправив прядь волос, выбившуюся из идеальной – волосок к волоску – прически. – Я уверена, что дед наболтал ей всяких глупостей про меня. Да и Лаки Дюсе мог шепнуть то, чего ей не следовало бы знать.

– Да с какой стати он будет ей что-то говорить? Она всего лишь наняла его, чтобы он отвез ее на лодке к Гиффорду.

– Ну-у-у… – неуверенно протянула Шелби. – Потому что у него с головой не все порядке. Он совсем тронулся. Вот почему.

Мейсон покачал головой:

– Ты напрасно сердишься, заводишь себя по пустякам.

– Сердиться следует не мне, а кое-кому другому. Если мы в ближайшее время не соберем денег, то у нас будут большие проблемы, Мейсон. Тебе нужно оплачивать избирательную кампанию, да и новый дом тоже потребует кругленькой суммы.

– Продажей старого дома всех проблем все равно не решить.

Шелби резко остановилась и театрально прижала руку к груди. Глядя на нее, можно было подумать, будто слова мужа безжалостно ранили ее в самое сердце, словно кинжал.

– Я пытаюсь продать дом, Мейсон. Это не моя вина, что Лоутон в последнюю минуту дал задний ход. Я не виновата, что на рынке сейчас такая невыгодная конъюнктура.

– Верно, птичка, я знаю, ты ни в чем не виновата, – поспешил заверить ее супруг. – Конечно, нет. Я просто размышляю вслух, только и всего.

Больше он размышлять вслух не стал, вспомнив о том, что кредитная карточка жены подошла к лимиту еще до того, как она купила этот новый костюм. Его пронзила малоприятная мысль о том, что эти туфли-лодочки из красной кожи наверняка стоят безумно дорого, однако предпочел промолчать. Его прошлая попытка обуздать аппетиты супруги была встречена бурной истерикой.

– Я скажу тебе, чего бы я хотела больше всего на свете, – вкрадчивым шепотком произнесла Шелби, прибегнув к проверенному приему – капризному надуванию губок. – Я хотела бы быть единственным ребенком у родителей. И еще было бы здорово, если бы к Гиффорду снова вернулся рассудок. Вот чего я хотела бы.

– Ты все принимаешь слишком близко к сердцу, моя сладенькая, – проворковал в ответ Мейсон. – Все образуется, вот увидишь. Все будет хорошо, я нисколько в этом не сомневаюсь.

Раздался громкий стук в дверь, и в комнату шагнула Одиль Фонтено. Ее костлявая фигура казалась прямее обычного, а на лице, как всегда, читалось нескрываемое неудовольствие. Пышные волосы с сильной проседью были всклокочены, тонкие губы недобро поджаты. На Одиль было домашнее ситцевое платье с цветочным орнаментом, неким загадочным образом еще более усугублявшее ее мрачное настроение. Сидело оно на ней просторно, точнее, болталось, как на проволочной вешалке.

– Следует ждать, когда тебе разрешат войти, Одиль! – сердито бросила ей Шелби, не уверенная в том, что домоправительница не подслушивала под дверью. – У тебя варварские манеры. Будь я твоей хозяйкой, непременно уволила бы тебя за твою дерзость.

Одиль возмущенно фыркнула:

– Слава Всевышнему, что не вы моя хозяйка. Если бы я проработала на вас хоть день, то уж точно сошла бы с ума.

– Какая наглость! – моментально вспыхнула Шелби.

– Ты что-то хотела сообщить нам, Одиль? – поспешил вмешаться Мейсон, чтобы не доводить дело до скандала.

Одиль прищурилась и посмотрела сначала на Мейсона, затем на Шелби и снова на Мейсона.

– Мисс Рена вернулась, – не предвещающим ничего доброго тоном возвестила она, затем развернулась и, не ожидая разрешения, быстро шагнула за порог.

В следующую секунду в комнату вошла Серена. Оставив сумки на полу возле двери, она направилась прямо к сестре, намереваясь не мешкая задать ей несколько вопросов.

– Шелби, Мейсон, нам нужно серьезно поговорить! – заявила она.

– Серена! – поспешила принять встревоженный вид Шелби и бросилась к сестре, театрально раскинув руки с унизанными кольцами пальцами. – С тобой все в порядке? Мы так волновались за тебя! Ведь с тобой на болоте могло случиться все что угодно, тем более в обществе этого сумасшедшего! – Ее взгляд скользнул за спину Серены. – Разве Гиффорд не вернулся вместе с тобой?

– Нет, не вернулся.

Как и полагается светскому человеку, Мейсон проворно поднялся из-за стола и, сияя улыбкой, сделал шаг ей навстречу. Он был по-своему привлекателен, как и все мужчины семейства Тэлботов. Одетый в голубую рубашку, он излучал ауру добросердечия, которая моментально произвела на Серену умиротворяющий эффект. Мейсон встал рядом с ней, и она невольно улыбнулась.

– Серена, дорогая, как я рад снова видеть тебя! – произнес он, заключая ее в братские объятия, после чего, не отпуская, немного отстранился, чтобы лучше ее рассмотреть. – Извини, что не смог увидеться с тобой позавчера – столько дел навалилось! А потом Шелби мне сообщила, что ты уехала повидаться с Гиффордом. – Мейсон неодобрительно покачал головой. – Смею заметить, ты заставила нас изрядно поволноваться.

– Мне показалось, что Гиффорду требуется мое внимание, причем незамедлительно.

– Гиффорду – да. – Мейсон кивнул, и лицо его приняло трагическое выражение. – Шелби призналась мне, что не успела ввести тебя в курс дела. Ты уехала так стремительно, что…

– Насколько я помню, Шелби даже не пыталась мне что-либо объяснить, – сухо заметила Серена, буравя сестру взглядом.