Ты думал, что я слабая... (СИ) - Осадчая Виктория

Свобода… да, это то, что мне сейчас было необходимо. Хотя тревоги по поводу своего пребывания здесь, я не чувствовала. Мне бы нужно было плакать и паниковать, но вместо этого я начала думать о том, как отсюда можно выбраться. И это несмотря на то, что я становилась похожа на мутанта у которого на затылке начинала расти вторая голова. Это я об огромной шишке, что осталась на мне после соприкосновения черепной коробки со стеной. Спасибо тебе, Краснослободцев Владимир. Ещё не хватало сотрясение заработать. Врача я, конечно, не дождусь, поэтому вынесла сама себе диагноз, сама же и приступила к лечению. Главное сейчас не заснуть, а несколько таблеток обезболивающего, которые мне оставили на малюсеньком столике вместе с водой, немного облегчили состояние дурной головы, которая все продолжала думать. Сначала необходимо было оценить свои шансы. Вовка, конечно преступник, любящий распускать руки, но он мелкая пешка. Что-что, а организовать мое похищение ему бы никогда не пришло в голову. Нужно как-то вызволять себя из его лап. А помочь… А помочь сможет только Захар. Такая кратковременная и очень теплая вспышка в мозгу, заставляющая кровь пульсировать по венам с новой силой и дышать чаще. Вот тебе и плен, а возбуждаюсь от упоминания незнакомого практически мужика. Хотя почему незнакомого? Конечно, странного, но… Боже, меня снова понесло совсем не в то русло. Нет бы просто взять и проверить, есть ли какие лазейки… нет. Оставлять меня наедине с собой в помещении, откуда есть возможность сбежать, никто бы не стал это точно, но попытка — не пытка.

Иллюминатор, был заперт снаружи, и даже если бы я его открыла, пролезть не смогла бы. Тем более с тем учётом, что в последнее время я набрала парочку (это ещё мягко сказано) килограммчиков. Спишемся все на реакцию организма на непривычный холодный климат от которого я отвыкла. Организм утепляется. И то, что я ем, как ненормальная огромными порциями высококалорийную пищу совсем не в счёт.

Ха! А ведь у меня проблемка появилась. В этой беготне с гонками по пересечённой местности, я и забыла про ежемесячный цикл своего женского организма. Мамочки родные…

Выдохнув, я посадила свою пятую точку на кровать. В ногах стало как-то совсем мягко, сердце затарабанило набатом, отдаваясь в висках. Нет, этого не может быть. А ведь я даже не знаю кто отец… хотя какая разница, когда он все равно не родиться.

Я погладила свой плоский животик и завыла белугой, забыв про то, что собиралась рвать когти отсюда. Вот тебе и сбежала, называется.

— Думаю, они ее держат на старой лодочной станции. Из всех объектов, которые принадлежат Мамонту, этот самый отдаленный и туда никто не сунется просто так, — Митяй извлёк из пачки сигарету и закурил, вертя в руках карту города, где только что показывал другу расположение места, где сейчас может находиться эта Алиса.

Знаком он с ней, конечно, не был, но что-то подсказывало, что для Захара это не просто увлечение на один день или он спасает ее от того, что попала в беду из-за него. Нет, тут явно что-то было, и это «было» могло сподвигнуть рассудительного Ольшанского на любые глупости. А кто его прикроет? Ну, да! Боевой друг и товарищ.

— И как узнать, чтобы не опарафиниться? — Захар потирает большими ладонями лицо. Не мудрено, что устал. Вторые сутки на ногах без сна и отдыха

— Я разведку послал. Они из кустов понаблюдать и доложат.

— Птенцов своих на боевое задание заслал. А не боишься, что засветятся в силу своей безмозглости?

— На это и рассчитываем. Если там кто есть и девка…

— Митяй, не девка, — буркнул Захар.

— Ну, извините Ваше графское высокоблагородие. Нам холопам все одно, — стал поясничать мужчина, но увидев тяжёлый взгляд друга, продолжил. — Если девушка у них, то они задергаются в любом случае.

— А если они ее прихлопнут для большей убедительности?

— Я смотрел записи с камер наблюдения в аэропорту. И знаешь что? Я выяснил очень интересный факт по поводу исчезновения твоей благоверной, — заинтересованный взгляд Захара сподвиг Митяя на дальнейший рассказ. — Увел ее, тыча в спину пушкой никто иной, как Владимир Краснослободцев, который по нашей базе числится, как бывший Зэка. Как тебе?

— И это тебе о чем-то говорит? Ты ведь тоже помнишь, как мы его брали?

— Помню! И Алису эту вспомнил, как она в истерике отбивала этого самого Володю.

— Хочешь сказать, что она могла это подстроить? — за двадцатилетний стаж дружбы Захар научился понимать Митяя практически по одному выражению лица, которую можно с большим успехом окрестить мордой.

— Ну, а что? Она прилетела из своей Италии, и вы вдруг случайно встречаетесь. Хочешь сказать совпадение? — мысли Митяя ему были понятны, но он не верил. Хоть бейся головой о стену, но не верил в то, что Алиса могла оказаться простой подсадной уткой.

— Она вышла замуж после того, как его посадили. Когда он вышел, развелась, поменяла документы и свалила из страны. Думаешь, этот Краснослободцев не может отомстить ей?

— Думаю, может. Но рассматриваю оба варианта.

— Пацифизмом ты точно не страдаешь! — усмехнулся Захар, а у самого в душе было гадко-гадко. Вот что значит, думать с точки зрения влюбленного человека. А у Митяя все рассчитано. Нет, это явно акт возмездия.

— О! Вероника Андреевна! Доброе утро, — по аллее, где они сейчас находились, вышагивала, отбивая каблуками ритм по брусчатке, высокая молодая женщина в форме сотрудника.

— Я не думаю, что оно может быть добрым, когда начинается со встречи с Вами, Митрий Павлович, — огрызнулся женщина.

— Ой, и не любите Вы меня, Вероника Андреевна! Я ведь со всей душой!

— Знаете, я не думаю, что у человека, которого боятся все психологи города, может быть такие чистые намерения, — хмыкнула женщина и поспешила прочь.

— М-да, романтик из тебя никакой, — заметил Захар.

— Да, я ее один раз чуть не взорвал нечаянно. Но это история старая и совсем неинтересная. Главное, сейчас твою блондинку вытащить. А потом может и расскажу.

Из состояния полудремы меня вывел грохот снаружи. Всю ночь убеждала себя не спать, вот только не получилось. К утру все равно начало клонить в сонное забытье. Мыслей было много. Одну только отгоняла подальше, чтобы не свыкаться с ней — ребенок. Это была своеобразная защитная реакция.

В иллюминаторе, естественно, ничеоо не видно, но ситуация меня начала напрягать. А затем выстрел… От неожиданности Я даже присела на пол. Ещё один, и ещё… Возня где-то в коридоре, звук ударов. И тут дверь распахивается и на пороге появляется Вова. Он тяжело дышит, над бровью саднящая рана, которая заливает лицо кровью.

— Бежим! Бежим со мной, Алиса, — протягивает он мне руку, но сделать шаг вперёд я так и не решаюсь.

— Алиса, не глупи, больше у нас не будет возможности. Мы должны быть вместе.

— Не будет, я в этом уверен, — слышу знакомый хрипловатый голос и смотрю, как Вова начинает оседать на пол, пропустив удар.

— Захар! — сердце начинает бешено колотиться, ноги трясутся, и чтобы не упасть от этой глупой эйфории, кидаюсь ему на шею.

— Маленькая моя, хорошая моя! — его большая ладонь гладит меня по волосам, и я даже не чувствую боли от гематомы, когда он не по неосторожности касается. — Прости меня, прости, — дыхание щекочет ухо, а я замираю со счастливой улыбкой на лице. Он пришел, он за мной пришел и заберёт меня. Все! Теперь мне не может быть страшно, я под надёжной защитой.

— Это что? — мой подбородок оказался в его пальцах, а внимательный взгляд начал ощупывать и лицо, помимо того, что шишку он, кажется, заметил. — Откуда эти гематомы?

— Я упала, — соврала и не покраснела. Нет, так нельзя. Ему нельзя врать не под каким предлогом, он заслужил, чтобы я была с ним полностью честна.

— И лицом тоже? Этот говнюк тебя бил? — почти зарычал Захар.

— Один раз, а потом неудачно попытался предотвратить мою истерику — да, вот так лучше. Стыдно, опускающейся глаза, рассматривая зашарканный пол каюты. А потом чувствую поцелуй у самого виска.