Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин

мышление уже со стереотипа сдвинулось от опережающей информации, в том числе и технической – и к его экипажу это тоже относится, хотя и в меньшей мере. Нашей главной тайны не знают, но обучение на «Воронеже» проходили. Как мне кэп сказал, а ему Лазарев, кто-то наверху решил еще и посмотреть, насколько реально научить людей из этого времени работать на технике будущего. А отбирали для учебы лучших – кто справится, если не они?

Так что стоим в готовности, если что, а пока обмениваемся новостями и просто болтаем.

– Перегоним это в Молотовск, и считай, война для нас вся, – говорит Видяев. – Нарвик наш, какие еще задачи у СФ? Немцев от конвоев отбивать – так они сами туда и близко не подходят. В Полярном уже полгода даже воздушную тревогу не объявляли. Скоро на сроки выслуги мирного времени перейдем.

– Боюсь, что ненадолго, – отвечаю. – Что дальше будет, знаешь? То, что сейчас – это как дебют к следующей партии против совсем других игроков. И хотел бы ошибиться – но если я окажусь прав, то флоту поработать придется больше, чем армии сейчас. Поскольку враг будет за морем.

– Погано выйдет. Я ведь в Мурманске с англичанами разговаривал. Ну не фашисты они!

– Эти да! – соглашаюсь. – Вот только ты же с простыми людьми говорил, а не с теми, кто наверху? А решать будут они, именно им новая война нужна будет, ради прибылей. И эти главари нам никогда не простят, что мы не дадим им нажиться за наш счет! И будут своему же народу головы дурить – как Гитлер немцам. Нет у нас других верных союзников, кроме армии и флота! И вряд ли будут.

Ведь даже если эту лодку наши разберут по винтику, серия «613-х», сошедшая с наших верфей, уже никак не успеет на эту войну. Выходит, сейчас мы стараемся уже для войны следующей?

Ну, а те простые американские и английские парни? Жаль, но вам придется быть пешками в игре своих правителей. Которые, едва завершится эта война (а может быть, еще до того) станут внушать вам, что теперь мы – это силы Тьмы, мешающей жить вам, таким белым и пушистым. Вы всегда белые – и ведь не мы, а вы, по идее, начнете ту, следующую войну. Вот только мы будем готовы к ней лучше, чем в сорок первом – и лучше, чем вы сейчас.

Ведь белые начинают – но выигрывают не всегда!

Адальберт Шнее. Корветтен-капитан, командир U-1505

Мы были патриотами Германии. Честно служили своей стране, хотели, чтобы она стала великой. Чтобы поднялась из упадка и позора, в который она была ввергнута в Версале.

Мне выпала честь начать службу под командой самого Отто Кречмера. Затем я был назначен командиром – сначала U-60, после U-201. За двенадцать походов я потопил двадцать пять кораблей и транспортов. Но это была честная битва, как положено на войне. Мы уважали своих противников, даже когда выпускали в них торпеды. Война казалась нам чем-то вроде спорта, охоты. И мы признавали за противником его право охотиться на нас, всё было честно – кто окажется сильнее, кому повезет.

В мае сорок второго я получил Дубовые листья к своему Рыцарскому кресту. В кригсмарине было очень немного подводников, стоящих выше меня. Приказом фюрера, я был назначен на штабную должность и больше не выходил в море, занимаясь планированием операций в Атлантике. Перспективы моей карьеры и моя дальнейшая судьба казались безоблачными. Я был удостоен всего, на что мог рассчитывать солдат Германии, и мне было всего двадцать девять лет! В мечтах, я уже примерял себе адмиральские погоны. А в пятьдесят лет рассчитывал быть не меньше, чем гросс-адмиралом.

Мы считали фюрера великим человеком, поднявшим Германию с колен. Можно ли осуждать его за то, что он оказался человеком, а не богом, со всеми человеческими слабостями и недостатками? Когда мерзавцы и предатели устроили гнусный заговор – можно ли осуждать фюрера за то, что измена стала видеться ему везде? В той обстановке мне, боевому офицеру, казалось лучше находиться не в штабе, а на передовой. В строй начали вступать новейшие субмарины XXI серии, и я подал рапорт о назначении меня на пост командира одной из них. Закончив курс боевой подготовки, мы прибыли в Нарвик в августе 1943 года. Это был новый для меня театр – лодки, которыми я прежде командовал, входили в 1-ю флотилию в Бресте.

И когда пришел час вступить в бой, я действовал как солдат, как истинный германский рыцарь, не знающий страха перед врагом! Я атаковал и потопил американский авианосец «Лексингтон» и эсминец «Стоктон». И тот, кто обвиняет нас в излишней жестокости, ничего не смыслит в подводной войне. Насколько я знаю, американские и английские подводники на Тихом океане точно так же расстреливали японцев, спасавшихся с торпедированных транспортов – и был ли после войны суд над кем-нибудь из них, или хотя бы моральное осуждение?

О событиях 23 октября 1943 года я могу сказать, что виной всему была всё та же проклятая измена! Бедная Германия, во все века она блистательно выигрывала сражения, но часто проигрывала войны из-за подлого удара в спину. Мы, немцы? умеем побеждать, когда орднунг! Воевать же, когда всё смешалось – у русских для этого есть слово «бардак», то есть полное отсутствие порядка, – результат будет отрицательный всегда! А вся цепь событий, приведшая к позорному падению крепости Нарвик, характеризуется именно этим!

Днем двадцать второго октября на U-1505 приняли радиограмму из штаба флотилии, с категорическим приказом вернуться на базу, хотя у нас еще оставались и топливо и торпеды. Пришвартовавшись к причалу уже в темноте, мы с удивлением узнали, что русские не просто нарушили нейтралитет Швеции и перешли границу, как было сообщено нам в оперативной сводке, а развивают свое наступление с бешеной энергией, превосходящими силами, и вот-вот прорвут нашу оборону. Но главное, заговорщики из так называемой Свободной Германии предательски захватили подводную лодку U-1506, однотипную с нашей, и увели ее в расположение русских войск в Бейс-фиорд!

Субмарины «тип XXI» считались военным секретом Германии. Не приходилось гадать, какая будет реакция рейхсфюрера, занимавшего одновременно пост командующего ваффенмарине! Адмирал Кумметц, сменивший на должности «адмирала Арктики» великого Тиле, уже чувствовал петлю на своей шее. И не он один – год назад, когда сразу несколько подводных лодок перешли к русским, очень многие высокие чины лишились тогда постов, а некоторые и жизни. Потому о происшествии не спешили докладывать в Берлин, пока оставалась надежда, что можно исправить последствия. Потому было нежелательно задействовать силы люфтваффе, это значило бы вынести сор