Кайа.История про одолженную жизнь - Александр Алексеевич Иванов

свою ставку. Только не рубль я ставлю на кон, а свою жизнь.

Превозмогая безумную слабость во всем теле, я поднялся на ноги, после чего с немалыми сложностями стащил с себя «платье», бросив его на пол.

— Вас же зовут Ришардом, господин мой?

Глава 111

— Вас же зовут Ришардом, господин мой? — поинтересовалась Кайа, ласково улыбнувшись юноше.

Даже просто стоять оказалось для Кайи занятием крайне тяжким ввиду дичайшей слабости, от которой дрожат и подкашиваются ее ноги, но она продолжает оставаться перед взором юноши в том же положении и с тем же выражением лица, хотя в иной раз наверняка бы до боли закусила губу или, что лучше, заняла бы позицию «лежа», но…

Нельзя!

— Да, мое имя Риш… — начал было отвечать ей тот, неотрывно пялясь на ничем не прикрытую девичью грудь, однако спохватился, и лицо его перекосило от внезапной вспышки злости и он, отвернувшись, прошипел. — Не смей! Не смей заговаривать со мной, Ведьма!

Резко развернувшись в ее сторону, Ришард замахнулся, собравшись было наотмашь ударить Кайю по лицу, но…

Ведьма стояла перед ним даже не шелохнувшись, улыбаясь ему при этом все той же улыбкой, от которой сердце юноши ушло в приятный пляс и не было никаких сил, чтобы не взглянуть на нее снова…и снова.

Ведьма также глядела на него, но одномоментно с этим как будто бы и мимо него. И…

Ни капли страха или волнения в ее огромных зеленых глазах он обнаружить не сумел.

А ведь, и правда, Ведьма! — подумал юноша, против воли восхитившись ею.

Ришарду вдруг вспомнилось то, как от него в ужасе отшатывались парни, зачастую старше его самого, когда он вот также замахивался на них, прежде чем как следует поколотить. Тогда, в приюте для мальчиков — сирот.

Кажется, что это было уже давным-давно…

А Ведьма, мало того, что просто девчонка (хотя, несмотря на произошедшее с ней, она одна из самых прелестных, коих ему доводилось когда — либо видеть!), так еще и младше годами его самого.

И ему вдруг стало крайне неуютно. Во — первых, от реакции этой спокойной Ведьмы — наркоманки, которая по идее должна была бы валяться в его ногах и трепетать от того ужаса, что вскорости ожидает ее. А, во — вторых, от тех воспоминаний прошлого, вызванных из его памяти Ведьмой, о которых, как надеялся, он уже позабыл.

Ну, конечно! — Ришард едва не хлопнул себя по лбу. — Ей же сам сатана силу дает, так что разве может быть как-то иначе?

Ему захотелось поскорее уйти отсюда, ну или, по крайней мере…

Убить ее.

Да, тогда все проблемы с ней сразу бы оказались решены, но господин Марек четко дал понять, чего желает…

Ришард содрогнулся, вспомнив о том, что случалось, когда господин Марек или прочие из его наставников оказывались недовольны им. И подобного опыта он более переживать не желает. Никогда!

Его размышления были прерваны громким звуком шлепка.

Это Ведьма, она сама ударила себя ладошкой по щеке, а затем еще раз и…

— Стой! — воскликнул юноша, перехватив ее руку.

— Я своими глазами видела, что вы собирались ударить меня, но, видимо, пожалели. А господин Марек четко дал понять, что мне необходимо делать все, чего бы вы ни пожелали, господин Ришард.

Господин Ришард…

Ему понравилось то, как Ведьма назвала его, однако…

Он внимательно вгляделся в ее лицо, не издевается ли. От подобной мысли сердце Ришарда охватил мгновенный гнев, отчего вспыхнули румянцем щеки. Однако, нет, не похоже…

В этот момент она вновь вознамерилась было ударить себя свободной рукой, но…

В итоге обе ее руки оказались в его руках.

— Я запрещаю тебе бить себя, ясно⁈ — он постарался напустить на себя грозный вид, чтобы немного напугать, но…

Ведьма от этого улыбнулась еще прелестнее…

— Так вы же сами подняли на меня руку, а значит, хотели ударить. И если не забыли, я должна сделать все, что вы пожелаете, ведь только тогда… — Кайа кинула взгляд на шприц, а затем, чуть склонив голову, спросила. — Разве я сделала что-нибудь не так?

Ришард не ответил. Он чувствовал, словно бы она все-таки издевается над ним. Или же…

— Тебе не смутить меня, сатанинское отродье. — произнес он наконец. — Даже то, что сам Люцифер даровал тебе часть собственных сил, ничем не поможет…

Он замолк, ибо Ведьма звонко рассмеялась.

— Давай-ка вспомним, чему меня учили в Пансионе на уроках богословия… — она перевела взгляд на потолок и постучала указательным пальцем по подбородку, а учитывая, что девица при этом была полностью нагая…

Ришард сглотнул и ему стало мучительно стыдно от грешных мыслей, полностью завладевших его разумом. Он, моля Господа, чтобы тот помог ему справиться с грехом похоти, перекрестился.

— Каковы свойства Божии? — не обращая внимания на его судорожные действия, поинтересовалась вслух она и сама же ответила. — Господь всеведущ…

Девица загнула большой палец.

— …всемогущ и… — загнула она затем указательный палец, продолжив перечислять.

— И вездесущ. — перебил ее Ришард, более-менее пришедший в себя.

— А сатана, которого вы почему-то называете моим господином? А он антипод Господа нашего, то есть немощный, ничего не ведающий и…не существующий. Разве я неправа?

— Права. — Ришарду пришлось согласиться.

— А как я могу получить силу от бессильного, которого к тому же и не существует вовсе? — задала она резонный вопрос. — Это как занять сто рублей у выдуманного нищего, который при всем желании не сможет одолжиться тебе.

Юноша промолчал, не зная, что и ответить.

— Но… — продолжила девица, улыбнувшись вновь, и по выражению ее лица было ясно, что она явно о чем-то вспомнила. — Помните же, господин мой, как бесы просили разрешения у Господа нашего, у Иисуса, на то, чтобы «переехать» из бесноватых, из которых он, собственно, и изгонял их, в стадо свиней?

— Евангелие от Матфея, глава восемь. — хриплым голосом ответил юноша, поражаясь несуразности происходящего, ибо он, воин Святой Церкви, здесь и сейчас разговаривает с полностью нагой ведьмой о евангельских сюжетах.

— То есть вы признаете, что сатана может хоть что-нибудь лишь с разрешения Господа нашего? — продолжила она этот странный разговор.

— Да. — облизнув губы, ответил Ришард.

— Значит, будь я сатанинским отродьем, ведьмой, как вы все здесь утверждаете, что, разумеется, не так, то разве смогла бы стать ею без разрешения Господа нашего? — ее улыбка стала…

Да черт тебя возьми! — прошептал про себя Ришард, не сумев понять, ангельской стала ее улыбка или же, наоборот, дьявольской.

— Нет. — вновь односложно ответил он.

— Тогда, получается, что даже будь я ведьмой, то… — Кайа быстро облизнула губы, — я такое же