Знакомьтесь: МУР - Вениамин Полубинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Батальон МУРа входил в состав сводной дивизии Осоавиахима Краснопресненского района Москвы и принимал активное участие во всех оборонно-массовых мероприятиях района. Военизированные походы, марш-броски, мотопробеги, марши с боевыми стрельбами стали непременным условием общей программы военной подготовки. Среди других военизированных подразделений столицы муровцы отличались особой организованностью и дисциплиной. Поэтому, когда в 1940 году состоялась общегородская конференция Осоавиахима, многие сотрудники МУРа за активное участие в оборонной работе были награждены почетными грамотами и памятными подарками.
Обучение не было напрасным. Очень скоро полученные навыки и знания по военному делу работникам МУРа пришлось применить на практике — как во время обороны столицы от фашистских захватчиков, так и в рейдах по тылам врага под Москвой.
Военизированное формирование Московского уголовного розыска сохранилось и в первые годы Великой Отечественной войны, целиком влившись в организованную вскоре после нападения фашистов на нашу страну Московскую милицейскую дивизию.
Ранним утром 22 июня 1941 года сотрудники МУРа, как и весь личный состав столичной милиции, были подняты по тревоге. В последнее время учебные тревоги стали делом уже привычным, поэтому никого не удивило появление спозаранку посыльного и его торопливые слова: «Тревога! Вам приказано срочно прибыть на Петровку».
Отлаженная система оповещения и связи сработала четко. Потребовалось менее часа, чтобы все сотрудники в этот ранний час собрались в ленинской комнате. Переговариваясь между собой, обмениваясь новостями, беззлобно подшучивая друг над другом в ожидании тех, кто их собрал сюда, они еще не ведали, что в истории Родины, а следовательно, и в жизни каждого из них уже наступил новый период.
Когда в широко распахнутой двери ленкомнаты показался К. Рудин, все сразу же затихли. Начальник МУРа прошел к столу, заваленному подшивками газет и стопками журналов, и повернулся лицом к собравшимся. Медленно обвел всех испытывающим взглядом, словно хотел заглянуть в душу каждого, и с легкой хрипотцой в голосе произнес:
— Товарищи! Сегодня на рассвете гитлеровская Германия без объявления войны вероломно напала на нашу страну. С этого момента до особого распоряжения всем находиться на рабочих местах. Ожидается важное правительственное сообщение по радио… — Выдержав короткую паузу, Рудин закончил: — Это все, что я хотел вам сообщить.
Молча покидали сотрудники ленинскую комнату. В сознании никак не укладывалось, что фашисты все же решились поднять меч на первое в мире государство рабочих и крестьян. На всех политзанятиях постоянно повторялось, что фашизм — это война, ударная сила мирового империализма и к отпору ему надо быть постоянно готовым. Однако все верили в торжество мирной политики Советского государства и внутренне убеждали себя, если Гитлер и развяжет войну, то не завтра и даже не послезавтра. А оказалось — уже сегодня.
И вот 12 часов дня. На всю страну прозвучало обращение Коммунистической партии и Советского правительства к народу. Суровые чеканные слова призывали каждого грудью стать на защиту Отечества, с оружием в руках громить немецких оккупантов.
В тот же день многие муровцы подали рапорты с просьбой отправить на фронт. Но все получили короткий ответ: «Ждите». Легко сказать: «Ждите», когда видишь, как по улицам маршируют колонны добровольцев, среди которых немало пожилых людей, а ты, молодой, полный сил и энергии, вынужден сидеть в кабинете, составлять протоколы осмотров, вести допросы разного жулья.
Из МУРа в эти дни в армию призвали менее тридцати человек. В основном сотрудников, которые имели воинские специальности артиллеристов, саперов, кавалеристов, водителей. Счастливчикам откровенно завидовали и не боясь ругали «бюрократов», которые заставляют людей, получивших достаточную военную подготовку в учебном батальоне Осоавиахима, значкистов ГТО, томиться в тылу. Подобные сетования были более или менее обоснованны, так как работы муровцам в первые дни начала войны действительно поубавилось. Количество регистрируемых преступлений в Москве заметно сократилось.
Вскоре однако положение изменилось. Начались кражи, главным образом из квартир эвакуированных москвичей, выросло число грабежей, других правонарушений. И хотя объем оперативно-розыскной работы все увеличивался, число рапортов сотрудников о направлении в действующую армию не уменьшалось. Пришлось проводить воспитательную работу и разъяснять некоторым товарищам, что и в столице кто-то должен поддерживать общественный порядок и вести борьбу с преступностью.
После одного из оперативных совещаний начальник МУРа К. Рудин попросил задержаться секретаря партбюро МУРа Я. Петрова и секретаря комсомольской организации В. Колесова.
Когда они остались втроем, он спросил:
— Вчерашнюю сводку помните?
Секретарь партбюро МУРа Я. Петров и секретарь комсомольской организации В. Колесов переглянулись, не понимая, куда клонит начальник. Ведь сообщениям о зарегистрированных преступлениях в городе за минувшие сутки и было посвящено только что закончившееся совещание.
— Напомни, — попросил Рудин Петрова.
— Ну, грабеж в Сокольниках, три квартирные кражи, убийство военнослужащего.
— Без ну, товарищ Петров. Кражи-то из квартир москвичей, ушедших на фронт. Правильно, товарищ Колесов?
— Правильно.
— А вы считаете, что Москва уже очищена от разной нечисти и вам здесь делать нечего?
— Мы так не считали, товарищ майор, — с обидой проговорил Колесов. — Это вы зря.
— Значит, вы считаете, что все эти грабежи, кражи, убийства вас не касаются. Пусть другие ими занимаются, а вас — на фронт, там легче…
Такого поворота разговора ни Петров, ни Колесов не ожидали. Действительно, они подавали рапорта о добровольном уходе на фронт. И конечно же, не потому что там легче, а здесь труднее. Они, как и большинство муровцев, считали, что их долг сейчас быть в действующей армии.
Рудин закурил, несколько раз затянулся и совсем уже другим тоном проговорил:
— Понимаю вас, товарищи. Я тоже просился в армию, не пускают. Говорят: здесь твой фронт. Ясен смысл? Так-то! Здесь наш фронт, на Петровке.
Начальник МУРа достал из стола красную бумажную папку и продолжил:
— К чему все это говорю? А к тому, что мы сообща — руководство, партийное бюро, наш комсомол должны создать в коллективе такой настрой, чтобы каждый сотрудник глубоко осознал, что его сегодняшняя напряженная, с утроенной энергией работа по охране порядка в столице и есть реальная помощь фронту. И начинать надо с себя, товарищи партийный и комсомольский вожаки. Вот видите, сколько рапортов, и все с одной и той же просьбой: скорей пошлите на фронт. — Рудин раскрыл папку. — А раз человек написал, он ждет удовлетворения своей просьбы и, естественно, на сегодняшнюю службу некоторые начинают смотреть как на временное дело. Но сейчас даже малейшая расслабленность в работе только на руку преступникам. Вот я и прошу партийное бюро и комсомольскую организацию вплотную заняться вопросами укрепления дисциплины личного состава, помочь быстрее провести перестройку нашей работы, как того требует военное время. Давайте и подумаем вместе, что необходимо для этого сделать. Вы сами видите, что условия деятельности уголовного розыска коренным образом изменились.
Разговор затянулся. Но был он очень полезным. Разошлись, четко определив, что будет сделано в ближайшее же время для дальнейшего повышения уровня политико-воспитательной работы в коллективе и совершенствования оперативно-розыскной деятельности сотрудников. Партийная и комсомольская организации активно подключились к мероприятиям по перестройке работы всех служб МУРа в новых условиях. И результаты не замедлили сказаться. Укрепилась дисциплина, улучшилась организованность, выросла ответственность личного состава за состояние порядка в Москве. Все сотрудники с полным пониманием требований военного времени отнеслись к новым для них обязанностям, заметно увеличившейся нагрузке. А нового в их функциях появилось немало.
Мобилизация части личного состава столичной милиции на фронт, уход добровольцев в народное ополчение и истребительные батальоны привели к сокращению численности всех милицейских служб в городе. Часть их обязанностей, в частности таких, как патрулирование улиц и других общественных мест, охрана заводов и предприятий, муровцам пришлось взять на себя.
Теперь уже никто не жаловался, что какие-то бюрократы заставляют их бездельничать в тылу. Обстановка военного времени выдвигала перед работниками уголовного розыска ряд новых проблем, которые неотложно надо было решать.
Уже в июле 1941 года московская партийная организация провела большую работу по формированию и оснащению первых истребительных батальонов. Основу их составили хорошо подготовленные в военном отношении москвичи, но по тем или иным причинам не подлежавшие призыву в Красную Армию. На них возлагалось обеспечение безопасности города и пригородных районов в условиях напряженной военной обстановки.