Лягушка под зонтом - Вера Копейко

– Если бы на тотеме не было одной детали, – вздохнула Ольга, – этих копий наделали бы без нас с вами. – Она поморщилась.

– Но любую деталь... – Никита удивился своей горячности.

Он всегда отрицал даже мысль о подделке. Захотел показаться Ольге... крутым? Ему не нравилось это «слово дня», называл он его по аналогии с «товаром дня», но другое не пришло в голову. Как ни старайся, в ушах застревает словесная пыль.

– Не любую, – сказала Ольга. – На боку барана нанесены очертания родовой земли атабасков. Но что еще важнее – особыми знаками отмечены священные места, где запрещено охотиться, строить, вообще что-то делать на них. Иначе возмездие будет суровым. Зоя Григорьевна говорила, что ее мать отдала тотем отцу еще и для того, чтобы, охотясь, он обходил стороной священные места. – Так что совершить подлог не получится.

Ольга смахнула волосы со лба. Они взвились, просияли в свете лампочки и улеглись на темени. Ему понравилось, как они это сделали.

– Теперь кое-что ясно, – пробормотал Никита. – Похоже, у малых народов Севера стадия патриархально-родового строя затянулась на века.

– Атабаски хотят закрепить за собой родовую землю сейчас, – говорила Ольга, – тогда потом ее будет трудно отнять. Даже если отношение к коренным народам Севера переменится, – объяснила она.

– Вы так любите Арктику? – тихо спросил Никита. В его голосе звучало что-то похожее на зависть. – Вы там жили?

– Да, я там жила. Оказалось, что я без нее не могу жить, – призналась она.

– Завидую, – отозвался Никита.

Она спросила:

– Кому?

– Вам, – быстро ответил он.

На самом-то деле он завидовал Арктике. Ольга не может жить без Арктики.

– Я поняла, что в жизни нет случайных встреч. Мы привлекаем к себе не тех, кого хотим, а тех, кто похож на нас. Моя встреча с Крайним Севером из этой серии.

– Вы хотите сказать, что вы такая же холодная, как Арктика? – Никита не отрывал глаз от ее губ.

Ольга усмехнулась, не ответила. С какой стати обсуждать себя с ним? Она отвернулась и посмотрела в открытую дверь ангара.

– Все еще идет, – вздохнула она. – Я вас не утомила?

– Нет, – быстро ответил Никита. – Ничуть. Мне интересно.

– Знаете, я думала, что можно найти фигурку по аукционным каталогам.

– Шансы невероятно малы, – сказал он. – Иногда на аукционы выставляют содержимое какого-нибудь богатого дома или замка. В таком случае вы не найдете ее в каталоге.

Ольга поморщилась:

– Я полистала кое-что, погуляла по Интернету, но это не мое поле. – Она покачала головой. – Я не читаю по-английски, у меня немецкий. Там какие-то странные цены, кроме всего прочего.

Она посмотрела на него, сейчас его лицо походило на лицо доброго дядюшки, который готов ответить на такие простые для него вопросы.

– Под каждой вещью в каталоге две цены, это эстимейт. То есть предварительная оценка предмета, – объяснял он. – Ее назначают эксперты аукционного дома, потом согласовывают с хозяином вещи. Обычно торги начинают с суммы на треть ниже минимальной указанной суммы.

Наконец он понял, что крутилось в голове. Ну конечно – фигурка, которой так радовался Мазаев в Льеже, и тотем, который ищет Ольга для кого-то на Крайнем Севере. Это не одно и то же? Он хотел высказать свою мысль вслух, но удержался. Он обнадежит ее, а потом окажется, что ошибся. Тем не менее его настроение переменилось. Он снова увидит Ольгу, это точно, повод будет.

– Все поняла, – кивнула Ольга. – Вы часто бываете на торгах?

– Недавно был, – сказал Никита.

– Но даже если я найду эту вещь в каталоге, пока оформлю визу и разные бумаги, она уйдет.

– Вы можете купить ее по телефону, – заметил он.

– А как?

– Просто, – ответил он. – Оговариваете возможную для вас цену, аукционный дом покупает вам барана по минимальной для вас цене.

– Легко сказать, – вздохнула Ольга.

– Имейте в виду, покупатель должен выплатить премию аукциону, – добавил он.

– Сколько? – быстро спросила она.

– По-разному. От двенадцати до двадцати процентов от так называемой цены молотка. Кроме того, налог на добавленную стоимость по местной ставке. Иногда – ввозную пошлину за предмет, счета за хранение и транспортировку.

– Однако, – фыркнула Ольга. – Хорошо набегает.

– Могу успокоить – налог вам вернут и в Москве. Для этого есть стандартная схема.

– Никита, а могу я попросить вас...

– Можете, – не дослушав, перебил он. – Я знаю, о чем. – Она усмехнулась, внимательно посмотрела на него. – Вы хотите, чтобы я перелистал все каталоги, которые смогу. – Ольга кивнула. – А потом, если тотем обнаружится, купить его для вас и ваших... людей.

– Да, – выдохнула Ольга одно слово.

– Разумеется. Я готов. Но... – Он почувствовал, как кровь забилась в висках. – Одно условие.

– Говорите.

– Вам придется листать каталоги вместе со мной. Согласны сидеть в этом ангаре?

– Конечно, – сказала она. – Я даже могу выдавать зонты вашим клиентам.

– Приятно слышать.

– По-моему, дождь закончился. – Ольга указала на дверь.

Зонтов над головой ни у кого из прохожих не было, но лужи под ногами остались. Глубокие.

– Что ж, скоро начнется время пробок, – согласился Никита. – Пишите ваш телефон, я вам позвоню, как только что-то узнаю. Вот вам мой номер. – Он протянул ей карточку.

Ольга ушла, Никита смотрел ей вслед. Как она сказала – не бывает случайных встреч? Он и сам знает.

К тому же если встреча произошла с помощью лягушки. Эта земноводная тварь не так проста, как кажется. Древние индийцы считали, что весь мир стоит на Великой Лягушке. У древних римлян и греков она была эмблемой богини любви Афродиты.

Что ж, его ждут большие перемены. Они уже начались. Он готов, как вынутая из колодца лягушка, которая о море не знала, узнать о нем все.

О море жизни, конечно.

27

Ольга включила компьютер, чтобы посмотреть почту. С тех пор как она встретилась с Никитой, ей не терпелось получить фотографию путоранского барана. Зоя Григорьевна обещала прислать сразу, как приедет домой, но почему-то медлила.

Не может найти? Или... Ольга почувствовала, как забилась кровь в висках. Или фотография пропала – не без чьей-то помощи, разумеется. Если Зоя Григорьевна сказала, что в нее даже... стреляли, то это означает, что борьба за землю атабасков затеяна всерьез. Теми, с кем работает Куропач, например...

Ольге было нелегко поверить, что люди из ее детства, такие сильные, такие добрые, способны на жесткую схватку... Но, как правильно говорит бабушка, она жила на Севере девочкой, дочерью врачей, без которых ничья жизнь не обойдется. А во взрослой жизни – в этом она уже убедилась – даже краски мира совсем другие.

У Ольги в компьютере было три почтовых ящика, это не прихоть – от Зои Григорьевны, например, письма проходили с трудом. Она говорила, что это «из-за погоды не на Севере, а на сервере». На этот раз Ольга нашла ее письмо в третьем. Фотография была там же.

Зоя Григорьевна писала: «Надеюсь на хорошие новости. Не сомневаюсь, – писала она, – ты найдешь Барчука и уговоришь его».

«Уже нашла, – написала Ольга. – Уже уговорила».

Перечитала написанное и покраснела, словно в эти короткие фразы вложила что-то большее, чем их обыденный смысл. Сердце бухало, как деревенский колокол, созывающий по тревоге.

Ну вот, она получила фотографию, можно позвонить Никите. И снова увидеть его.

Ольга отправила письмо.

Теперь она смотрела на фотографию тотема, но видела не очертания толсторога, даже не карту на его боку.

Она видела глаза Барчука, внимательные, немигающие. Они смотрели на нее. Казалось, этот мужчина увидел в ней что-то, чего не заметил ни Куропач, ни Алексей. И уж, конечно, ни тот, которого она присмотрела в туристическом автобусе.

Она тоже увидела в нем мужчину, какого никогда не видела до сих пор. Как говорила Надя – она найдет своего мужчину, который весь будет принадлежать ей, с головы до пят, а не его половина, пускай даже нижняя?

Ольга засмеялась. Барчук годился, он такой большой, его так много... Целое состояние. Весь – до талии и ниже...

«Брось, – одернула она себя. – Делай что должна», – приказала себе Ольга.

Она подключила лазерный принтер, вложила лист бумаги, похвалила себя за то, что недавно поменяла картридж. Отпечаток получился четкий.

Позвонить Никите прямо сейчас?

Она уже потянулась к мобильнику, но голос бабушки остановил ее.

– Ольга, – услышала она через дверь.

– Я здесь, входи, – позвала ее Ольга, выключая компьютер.

– Как думаешь, кто звонил? – спросила Валентина Яковлевна. По голосу Ольга поняла, что незачем пытаться, все равно не угадает. Но у нее чуть не вырвалось: «Барчук».

Да с какой стати? Даже если бы он позвонил, разве представился бы этим именем?

– Кто же? – спросила Ольга, укладывая отпечаток в прозрачную файловую папку.