Отшельник. Роман в трёх книгах - Александр Горшков

От этих и прочих сетей вражьих никакой человек сам не может избавиться. Избавитель наш — Всесильный Господь. Святой Пророк своим примером указывает на средство, которым от сетей его избавляемся, и говорит:

«Возвел я очи мои в горы, откуда придет помощь моя. Помощь моя от Господа, сотворившего небо и землю». Вот оно, самое верное средство спасительное — помощь Божия. Все наши старания и труд без помощи Божией бесполезны и суетны.

— Как же устоять нам, отче, среди нынешних соблазнов мира? — вопрошали старца. — Как быть всем верным среди этих сетей и искушений?

— Не уставайте напоминать людям, что через Святое Крещение мы избавились от рабства дьяволу, и путем жизни этой, как пустыней, идем в Небесное наше Отечество, для которого искуплены Кровью Христовой. Но дьявол со своими злокозненными сетями, мир — с соблазнами, плоть — со страстями и похотями противятся нам, чинят нам преграды и не пускают нас. Однако мы своего дела да не оставим, а далее и далее путем нашим да пойдем. Ибо Тот же Господь Иисус Христос с нами невидимо присутствует, по непреложному обещанию Своему: «Овцы Мои слушаются голоса Моего, и Я знаю их; и они идут за Мною. И Я даю им жизнь вечную, и не погибнут вовек; и никто не похитит их из руки Моей»

Сейчас прошло время истинных богатырей духа, остались единицы. Нынешние люди лишь восхищаются подвигами тех, о ком читают в житиях, а этим нужно не только восхищаться, но жить самим, подражая им. Через страсть к материальному изобилию, достатку, комфорту, поразившую даже духовных людей, почти оскудел дух истинного подвижничества, который в прежние времена был нормой. Возьмите в руки старинные книги: они зачитаны буквально до дыр, уголки страниц черные, на бумаге следы от горящих свечей и слез. Люди не просто читали, а жили тем, что читали, — и так становились святыми. Было изобилие добра, был подвижнический дух, поэтому человек духовно расслабленный, ленивый, нерадивый не мог устоять в своем нерадении. Его увлекал за собой общий поток добра.

Это напомнило мне один случай. Когда я впервые приехал из деревни в огромный город, то очутился в метро. Стою, ничего не соображая, куда идти, в какую сторону ехать. Пошел к эскалатору, бегущей вниз лестнице, — и тут меня как подхватит людской поток, как понесет с собой, что я не мог и сопротивляться. Куда они, туда и я, только успевай ноги переставлять.

Так и в духовной жизни. Если все стремятся, дружно идут в одно и то же место, то кому-то одному сложно не идти вместе со всеми, даже если он этого не хочет, сопротивляется, упорствует. Другие увлекают его за собой. Теперь же все наоборот: если человек хочет жить духовно, то в суетном бездуховном мире ему не находится места. И стоит лишь на секунду расслабиться — как несущийся вниз поток мгновенно подхватит и унесет с собою. В прежние времена было обилие добра, добродетели, хватало добрых примеров — не только книжных, а прежде всего живых, реальных, и зло не могло противостоять этому добру, оно тонуло во множестве добра. Да, было нерадение, бесчинство, которое существовало и в миру, и даже в монастырях, но оно не вредило людям, не развращало их так бесстыдно и открыто, как сейчас. Малое добро тонет во многом зле: и в простых людях, и в тех, кто наделен большой властью над ними.

Если хотя бы в ком-то живет подвижнический дух, это сильно помогает другим. Неслучайно преподобный Серафим говорил: «Спасайся сам, и вокруг тебя спасутся тысячи» Если духовно преуспевает один, польза от этого будет не только ему самому, но и многим. Как и с человеком духовно вялым: он своим примером неизбежно воздействует на других. Поэтому те, кто хочет преуспеть в христианской духовной жизни, должны не только не поддаваться влиянию мирского духа, но и не сравнивать себя с людьми мира сего. Поставь себя рядом с мирскими — и начинаешь считать себя святым, затем идет расслабление и в итоге такая духовная рассеянность приводит к тому, что люди становятся нерадивее тех, с кем себя сравнивали. Образцом в духовной жизни должны быть святые, а не люди мира сего. Один подвижник советовал совершать по отношению к каждой добродетели такую работу: находить святого, который этой добродетелью отличался, и со вниманием читать его житие. Тогда человек увидит, что он еще ничего не достиг, и будет продолжать свою духовную жизнь со смирением. Ведь когда спортсмены бегут, никто из них не оглядывается назад, чтобы увидеть отстающих. Только вперед! Ведь если они будут бежать вперед, но постоянно оглядываться назад, то станут последними сами. У того, кто стремится подражать тем, кто преуспевает, совесть утончается. Глядя же на тех, кто живет порочной, расхлябанной жизнью, человек начинает находить себе оправдание, извинять себя тем, что в сравнении с чьими-то грехами его собственные не так уж велики и страшны. Так закрадывается очень опасный лукавый помысел: я, дескать, грешен, но есть кто-то и хуже меня. Так человек заглушает в себе голос совести, душит ее, сердце становится бесчувственным, словно его закатали в асфальт.

Молодые пастыри примеряли эти наставления к собственной жизни и немощам, все глубже и глубже осознавая свое несовершенство и неопытность, благодаря Бога за то, что Он послал им такого умудренного в духовных бранях пустынножителя.

Отец Агафадор приводил в своем разговоре сравнения, взятые не только из творений святых отцов, но и непосредственно из прежней жизни: очень простые, понятные и даже трогательные.

— У меня рядом с пещеркой, прямо в дупле дерева, дикие пчелы поставили свой улей. Как же у них все там продуманно, хотя нет ни архитектора, ни подрядчика, ни техники строительной — ничего. Желаю и вам трудиться правильно, духовно, создать духовный улей, дающий духовный мед, дабы все, вкушающие его с верою, наслаждались, исцелялись и крепли. Бог помогает не только нам, людям, но и животным тоже. Не зря столько есть святых покровителей животных. А самим животным сколько приходится терпеть! Мы и неделю не смогли бы понести того послушания, какое они несут, служа человеку. Хорошо, если добрый хозяин о них вспомнит и накормит. Если нет, то остаются голодными, без крова над головой. Если же не угодят хозяину, не выполнят того, что он хочет, их бьют. А трудятся ведь без всякого вознаграждения! Мы за одно лишь «Господи, помилуй!» можем получить рай. А животные превзошли нас и в нестяжании, и в терпении, и в послушании.

Советую всем вам внимательно наблюдать за жизнью животных и насекомых, это полезно для души. Я любил, например, смотреть, как усердно трудятся в своем муравьином домике муравьи, не имея руководителя. Ни в одном человеке нет такого трудолюбия, какое в муравьях. Молодые, неопытные муравьи тащат к себе мелкие палочки и много других бесполезных вещей, потому что еще не знают, что нужно, а что нет. Взрослые же муравьи им не препятствуют, но потом сами выносят все ненужное из своего жилища. Со временем молодые всему старательно учатся. Бог сотворил животных не только для того, чтобы они служили человеку, но и чтобы человек брал с них пример. Стремящийся набраться мудрости из всего извлекает пользу. Даже из муравьев.

Господь печется о всех Своих созданиях. О всех без исключения! В одном лесном пруду я наблюдал за водившимися там рыбами. Когда рыбка только появляется на свет, когда она еще совсем малюсенькая, есть мешочек с жидкостью, которой она питается, пока не вырастет и не станет способной самостоятельно поедать водные микроорганизмы. Вот как премудро устроил Господь! Если же Он промышляет даже о рыбках, что водятся в лесном пруду, то насколько больше промышляет о человеке!

А сколько полезного и даже мудрого можно почерпнуть, наблюдая за овцами. Не зря вся библейская история — и старозаветная, и новая — насыщена образами овец, овечьего стада. Для древнееврейской семьи овца была основным источником молока, мяса, шерсти, а, значит, и достатка, здоровья, материального благополучия. Занимаясь разведением овечьих стад, кочевники хорошо изучили характер и повадки этих животных. Они хорошо понимали, что овца является абсолютно беззащитным, миролюбивым и очень послушным человеку животным, не способным существовать без помощи пастуха. Такие черты, как покорность и миролюбие овцы стали нарицательными, издавна используясь как символ в культуре не только еврейского, но и других народов, традиционно занимающихся овцеводством. Домашняя же овца вовсе не приспособлена для жизни в диких условиях и нуждается в особой заботе пастухов.

В то же время в Писании упоминается свойственная характеру овец боязливость, кротость и беспомощность, когда они вдруг теряются, отстают от стада, испытывают чувство приближающейся опасности. Кто является главным символом человека, отступившего от веры, впавшего во власть греха? Заблудшая овца.

Поскольку же главным занятием древних евреев было разведение овец, то более всего они ненавидели волков — главных врагов пасомых. Отрицательное отношение к волку основывалось на коварном и хищном характере этого дикого животного. Известно, что если волк пробирается в овечье стадо или в овчарню, то не успокоится до тех пор, пока не уничтожит всех овец. Будем помнить это: пустить волка в свою душу — значит обречь ее на верную гибель.