В объятиях Кали - Уоррен Мерфи

– Это древняя маленькая страна с новым большим названием, – сказала девушка.

– Вы теперь туда направляетесь?

– Да, но окружным путем. Большую часть времени я путешествую по Востоку и делаю покупки.

– Тяжелая жизнь, – проговорил Римо.

– Временами приходится нелегко, – согласилась девушка. – Но, видите ли, это моя работа, а не хобби. Я закупаю антиквариат для коллекционеров. Тот же посыльный – только более высокого ранга.

Римо подумал, что уж за посыльного ее никто бы никогда не принял, но оставил ее слова без комментария, только спросил:

– Антиквариат? Он хорошо расходится?

Она кивнула.

– Только по-настоящему старый. Мои клиенты хотят стать обладателями греческих фризов, притолоками египетских храмов, такими вот вещами.

– Старинными статуями, – проговорил тихо Римо, думая о своем.

– Ими тоже. Кстати, последнее время я выискивала в Америке одну статую – проследила ее путь до Нового Орлеана. Но там след ее затерялся. Владелец продал ее, сам умер, и никто не знает, кто стал теперь ее хозяином.

– Ценная вещь?

– Старинная статуя стоит приблизительно четверть миллиона долларов, – ответила Айвори. – Жена бывшего владельца призналась, что муж сбыл ее всего за сорок долларов.

– Наверное, очень красивая вещь, если так дорого ценится, – предположил Римо.

Айвори пожала плечами.

– Никогда ее не видела воочию, но снимки смотрела. Глиняная богиня с несколькими руками. Число их колеблется в разных каталогах.

– Кали, – произнес Римо, закрывая глаза.

– Что вы сказали?

– Ничего. Не обращайте внимания. Может быть, вам и не стоит ее разыскивать. Вдруг она приносит несчастье.

– Если бы я боялась сглаза или проклятия, – сказала девушка, то вряд ли покупала бы что-нибудь, сотворенное более недели назад. Но эта статуя – действительно особая статуя.

Римо хмыкнул. Ему не хотелось говорить о статуе. Беседа нервировала его. Ему даже показалось, что он ощущает запах Кали в самолете. Но это скоро прошло. Хоть бы Чиун освободил его от этого запаха навсегда.

Он поймал на себе ее взгляд. Какое-то время они вглядывались друг в друга, и невыносимая печаль легла на его сердце.

– Мне кажется, я знаю вас очень давно, – почти прошептал Римо.

– Тоже самое думала и я.

Когда заработали двигатели, Римо поцеловал девушку. Он не смог бы объяснить, как осмелился это сделать, но в глазах Айвори он прочитал это желание, да и сам чувствовал, что если не прикоснётся к ней, не поцелует ее, у него разорвется сердце. Она страстно ответила на его поцелуй. Время перестало для них существовать. В ее объятиях он не был больше Римо Уильямсом, наемным убийцей, бегущим от охватившего его страха, а был просто; Мужчиной, а Айвори была той единственной, нужной ему женщиной, и они находились где-то далеко, куда не долетал шум реактивного двигателя из двадцатого века.

– О, нет! – вдруг воскликнула, она, резко отпрянув.

– Что случилось?

– Подарки! – Она поспешно поднялась и скользнула мимо колен Римо. Лицо ее приняло тревожное выражение. – Я купила кое-какие подарки и оставила их в камере хранения. Сейчас вернусь.

– Поторопитесь, – сказал Римо...

Айвори о чем-то спорила со стюардессами у трапа, потом они ее все же выпустили. Когда она бросилась вниз по трапу, обе стюардессы переглянулись и пожали плечами. Одна из них взяла в руки микрофон.

– Леди и джентльмены, самолет отправляется. Займите свои места, и пристегните пояса.

Римо бросил взгляд на сумку, которую Айвори оставила у кресла. Потом стал напряженно; вглядываться в пространство за окном, пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь затемненное стекло аэровокзала. Он увидел бегущую внутри, женскую фигурку, она остановилась, засуетилась и побежала обратно.

Самолет начал двигаться.

– Эй! – крикнул Римо. – Остановитесь! К самолету спешит пассажир!

Несколько человек оглянулись на него, но, стюардессы, демонстративно не обращая на него внимания, пошли в носовую часть. Видя, что Айвори; продолжает бежать, Римо нажал все кнопки, какие только смог найти.

– Эй! Остановите самолет! Молодая леди хочет сесть.

– Извините, сэр. Но, пассажиром не, разрешено перед самым взлетом покидать самолет, – заявила стюардесса усталым голосом, устанавливая в первоначальное положение те пятнадцать кнопок, которые нажал Римо.

– Она не собирается покидать самолет. Напротив, хочет успеть на него, – возразил Римо.

Но самолет неумолимо двигался вперед. Римо видел сквозь стекло Айвори, ее остановил техник в наушниках. Девушка полным сожаления взглядом провожала удаляющийся самолет, а потом, поставив на землю коробки и сумки, помахала ему вслед. Этот полный юмора жест как бы свидетельствовал о покорности, с которой она приняла очередной удар судьбы.

Римо очень расстроился, он чувствовал себя обкраденным. Несмотря на то, что он только что познакомился с молодой женщиной по имени Айвори, ему казалось, что он знал ее всегда, и вот теперь, она, не успев войти в его жизнь, уже потеряна для него.

Взревев, самолет оторвался от земли, а Римо тем временем взял в руки сумку из мягкой ткани, которую забыла Айвори. Он надеялся найти там какую-нибудь информацию о ней. Но внутри лежали только две ночные рубашки – сплошной шелк и кружево – совсем как она, подумал Римо – и еще косметичка, от которой исходил нежный запах – тот самый, который шел от нее самой и запомнился ему в краткий момент объятия.

Странный, необычный запах – не цветочный, как у большинства духов, а более насыщенный, дурманящий. На какое-то мгновение Римо даже засомневался, нравится ли он ему, но потом, вспомнив лицо девушки, решил, что нравится.

Не найдя в сумке никаких документов, он печально задвинул ее обратно под кресло.

Самолет набирал высоту, оторвавшись уже футов на сто от земли и поворачивая на запад от озера Пончарт-рейн. Римо послышалась глухое урчание где-то в недрах машины, как будто огромная птица переваривала еду. За какие-то считанные секунды легкий шум перешел в оглушительный рев. А еще через секунду вся передняя часть самолета вдруг отвалилась, рассыпавшись на мелкие обломки. Одна из стюардесс закричала, из рта и ушей у нее хлынула кровь, и она полетела в зияющую дыру, задев перед этим острый металлический выступ, оторвавший ей руку. Все, что не было прочно закреплено, провалилось туда же. Некоторые ремни безопасности не выдержав напряжения, порвались, и несчастные пассажиры тоже покатились в дыру.

Самолет падал в воду.

Римо слышал, как кто-то громко всхлипнул: “О, Боже!”

Но он сомневался, что Бог может сейчас им помочь.

Глава двадцать вторая

Смит чувствовал себя в конец измотанным, когда поздно вечером добрался до мотеля “Сигал” – грязной дыры на Пенберри-стрит.

Входя в мотель, он услышал пение, оно доносилось из странного строения как раз напротив гостиницы.

Пение?

И как раз против дома, где остановился Римо?

Всю усталость как рукой сняло. Сердце Смита учащенно забилось, он повернулся назад, пересек улицу и, открыв дверь, из-за которой неслось пение, оказался в большом темном помещении. Ему тут же ударил в нос едкий запах благовоний; от тесноты и множества человеческих тел в зале стояла страшная духота.

Люди здесь были, в основном, молодые, некоторые почти подростки, и все они орали, что было мочи. Внимание их сосредоточивалось на статуе, установленной на высокой платформе. Поющие часто кланялись статуе, воздевали руки и, впадая в экстаз, кружились. Харолду Смиту эти суетливые действия показались и бессмысленными, и унизительными для его участников.

Оглядевшись, Смит вздохнул и направился к дверям. Усталость вновь накатилась на него. Ни О.Х. Бейнса, ни Римо здесь не было. Ну, что ж, сказал себе Смит, версия стоила того, чтобы ее проверить, хотя она и вела, как и все остальные его версии, в тупик.

Он уже был у самых дверей, когда неизвестно откуда взявшийся коротышка-индус закричал на него:

– Эй ты! Чего тебе здесь, надо?

Из поющих юнцов никто даже не повернулся на крик, а Смит сухо произнес:

– Полагаю, мне здесь ничего не надо.

– Тогда зачем ты здесь? Что, просто вошел с улицы?

– Да. Дверь была открыта, и я вошел.

– А зачем? – раздраженно спрашивал индус. – Ищешь, к какой бы церкви присоединиться?

– Я ищу человека по имени О.Х. Бейнс. Моя фамилия Смит.

Индус удивленно заглотнул воздух.

– Бейнс? – пискнул он. – Нет здесь никакого Бейнса. Сожалею. – Говоря, он настойчиво подталкивал Смита к дверям. – Найдите себе лучше другую церковь.

– Я ищу еще одного человека, – сказал Смит. – Высокого, темноволосого мужчину. У него очень широкие запястья...

Индус решительно вытолкнул его на улицу, и Смит услышал, как он запирает дверь на засов.

А Бен Сар Дин, прислонившись к двери с другой стороны, обливался от страха потом.

Затем, расталкивая посвященных, направился в глубину ашрама в кабинет О.Х. Бейнса.