Изумрудные ночи - Вирджиния Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трейс подошел к ней сзади и тихо спросил:
— Тебе не кажется, что на нас все смотрят?
— Я в этом уверена! — так же тихо ответила она.
— Жаль, что мы ничем не заслужили такого внимания, — усмехнулся он.
Бетани густо покраснела, но, упорно продолжая возиться со своей дорожной сумкой, не удержалась и искоса взглянула на Трейса. Он мог вогнать ее в краску одним взглядом, парой слов, легким прикосновением и знал об этом! Чего он добивается от нее? И чего она хотела от него?
Не было ничего удивительного в том, что Трейс думал о том же самом, но в несколько ином ключе. Бетани вряд ли понравились бы его размышления. Он подошел к своему мулу и подал знак отправляться в путь. Бетани не выходила у него из головы. Даже приказав себе больше не думать о ней, Трейс смог продержаться всего пару минут. Ночью, когда все спали, он поймал себя на том, что мечтает о ее волосах, нежной коже и упоительном вкусе ее губ. Это было безумие! Он должен выполнять свою работу. Трейс прекрасно понимал, как опасно влюбляться в такую женщину, как Бетани Брейсфилд. Если он не будет полностью сосредоточен на работе, то может совершить ошибку, которая всем будет стоить жизни.
Глава 13
Солнце клонилось к закату, и дорога едва угадывалась в быстро сгущавшемся тумане. Бетани дрожала от холода и напряжения, вызванного постоянным ощущением опасности. Неужели им удастся преодолеть эти крутые склоны, думала она, непроизвольно зажмуривая глаза.
Даже Трейс был непривычно мрачен и сосредоточен. Узкая лента тропы змеилась вниз почти вертикально. Одно неверное движение, и человек или животное могли сорваться и кануть в пустоту. Обычно бесстрастные лица индейцев-носильщиков были напряжены, а оба перуанских офицера откровенно выражали свое недовольство.
— Туда ведет только эта дорога? — спросил профессор Брейсфилд, и Трейс заметил, как побелели его губы. — Не понимаю, как инки умудрялись строить дома на такой высоте, поднимать тяжелейшие камни… Бетани, как ты себя чувствуешь? — спросил он, видя, как дочь раскачивается на муле.
— Хорошо, папа, — солгала та.
В этот момент ее мул споткнулся, и у нее похолодело внутри. Тихо охнув, Бетани едва смогла удержать равновесие.
— Осталось совсем немного, — успокоил Трейс профессора и ободряюще улыбнулся Бетани: — Ты сможешь. Продолжай двигаться вперед.
— У меня нет выбора, — пробормотала она и устало улыбнулась в ответ.
Через некоторое время до них донесся рокот реки Апуримак. Напоенная талыми снегами, она неслась с вершин, пробивая себе дорогу в теле гор и сметая все на своем пути. Вскоре путешественники достигли большой ровной площадки, на которой должны были остановиться на ночлег. Бетани спешилась и посмотрела вверх, на тропу, по которой только что спустилась. С ее губ сорвался возглас изумления: казалось, даже птица не осмелится сложить крылья на узкой ленте, извивающейся серпантином вверх практически под прямым углом.
Бетани села на землю и прижала колени к груди. Она почти не слышала, что говорил ей отец, указывая на расположенные наверху террасы.
— Просто удивительно, как инкам удавалось это, — восхищался профессор. — Они процветали в местах, в которых другие люди просто не могли бы выжить! Когда кто-то рассуждает о древних как о примитивном народе.
Он покачал головой и подошел к краю площадки, туда, где внизу бушевала река.
— На вашем месте, профессор, я не стал бы подходить к реке так близко, — предостерег его Трейс. — В это время года вода непредсказуема. Иногда волны поднимаются довольно высоко.
Брейсфилд вздрогнул и немедленно вернулся к остальным, на узкую полоску камня и травы.
Бетани безучастно сидела возле своего мула, не в силах пошевелить даже пальцем. Трейс подошел к ней и сел рядом.
— Знаешь, это был еще не самый трудный участок, — сообщил он, но Бетани только пожала плечами.
— Если таким образом ты пытаешься поднять мне настроение, то у тебя ничего не получится. Он посмотрел на гору и добавил:
— Она не настолько высокая, как кажется. Всего шесть тысяч футов…
— О Господи! — Ее глаза испуганно распахнулись. — Шесть тысяч футов! Мне кажется, что это очень много.
— Об этом я и пытался предупредить тебя, когда советовал остаться в Куско. Скоро нам придется оставить мулов и идти пешком, иногда даже ползти на четвереньках. А ты думала, что я нарочно запугиваю тебя.
— Да, мне страшно, — откровенно призналась она. — Но я не собираюсь поворачивать назад или останавливаться. Я пойду дальше, что бы ты ни говорил.
— Почему-то я был уверен в этом, — тихо проговорил он. — Бетани Брейсфилд, ты очень целеустремленная женщина.
Она внимательно посмотрела на него, но не заметила и тени насмешки в его глазах.
— Ты прав, Трейс Тейлор, — улыбнулась она. — Я действительно очень целеустремленная женщина и готова идти вперед. Я не хочу слушать рассказы о развалинах, я хочу увидеть их своими глазами.
— Надеюсь, они того стоят. — Трейс взглянул на профессора. — Я знаю, он в любом случае будет счастлив, даже если мы не найдем ничего, кроме пары глиняных черепков. Но ты наверняка ждешь чего-то большего.
— О чем ты? — нахмурилась Бетани.
— О том, что там может не оказаться золота, о котором мечтают Бентуорт и власти Перу. Возможно, мы не найдем ничего, кроме древних камней и призраков.
— Отцу этого будет достаточно, — кивнула головой Бетани.
— Но не всем остальным. — Трейс надолго замолчал, а когда заговорил снова, в его голосе слышалась нескрываемая тревога. — Я начинаю думать, что это путешествие может быть слишком опасным для всех нас. Бетани, как бы мне хотелось, чтобы тебя не было с нами.
Она страшно разозлилась. Казалось бы, они только начали нормально разговаривать, но он опять все испортил!
— Понятно, — произнесла она раздраженно. — Ты все еще не бросил своих попыток оставить меня. — Бетани встала, Трейс тоже поднялся и посмотрел на нее сверху вниз. — А я не останусь! Можешь и не мечтать избавиться от меня, потому что я уже здесь и пойду дальше!
— Беру обратно свои слова насчет твоей целеустремленности, — спокойно взглянул на нее Трейс. — Ты упряма, как и твой мул!
— А ты подлый, как… как змея! — выпалила Бетани. — Не можешь оставить меня в покое? Что еще предпримешь? Начнешь уговаривать моего отца не ехать дальше?
— Хорошо! — Трейс поднял вверх одну руку. — Я сдаюсь. Это был последний шанс оставить тебя в безопасном месте. Завтра, когда, мы продолжим наш путь, ты уже не сможешь вернуться. Тебе придется идти с нами, невзирая ни на что.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});