Русская армия и флот в XIX веке - Любомир Бескровный

За 35 лет училище подготовило 375 артиллерийских офицеров (75 в первой четверти века, 300 — во второй).

Во время Крымской войны особенно резко почувствовалась нехватка артиллерийских офицеров. Она восполнялась путем производства унтер-офицеров, вольноопределяющихся и юнкеров по сдаче экзамена. В 1853 г. сдали экзамен 96 чел., в 1854 г. — 80 и в 1855 г. — 39[402].

Кадры топографов давал Финляндский топографический корпус, открытый в 1812 г. на базе бывшей шведской военной школы, существовавшей в м. Гаапаньеми Куопиосской губернии[403]. Корпус был рассчитан на 60 кадет. Срок обучения в нем определен в 4 года. Для предварительной подготовки при корпусе с 1823 г. была открыта трехлетняя элементарная школа. В 1818 г. корпус был переведен в Фридрихсгам и переименован в Финляндский кадетский корпус. До 1825 г. этот корпус выпустил 92 топографа[404]. В связи с преобразованием корпуса в общеобразовательное учебное заведение подготовка специалистов-топографов была возложена на школу топографов, организованную при Главном штабе в 1822 г. Первое отделение, на 40 чел., готовило полевых офицеров-топографов. Второе — на 80 чел. — готовило граверов и литографов для военно-топографического депо. Эта школа действовала до 1832 г.[405] Практическая подготовка была сосредоточена непосредственно в корпусе топографов. В его составе действовало восемь рот, рота военно-топографического депо на 120 чел., затем семь рот по 24 или 48 чел. при штабах армии или по месту выполнения съемок[406]. Всего корпус насчитывал 76 обер-офицеров и 456 топографов.

Николаевская военная академия.

Если подготовка общевойсковых строевых офицеров в какой-то мере была налажена, а затем была восстановлена система подготовки артиллерийских и инженерных офицеров среднего звена, то хуже дело обстояло с подготовкой офицеров высшего звена. С проектом организации высшей практической школы в 1805 г. выступили военный министр генерал С. К. Вязьмитинов и генерал И. Марков[407]. В 1809 г. в Военном министерстве дебатировался вопрос о «Заведении военно-учебного института для офицеров» при корпусах. Однако дальше Военного министерства эти проекты не пошли. Это и явилось причиной формирования при штабах 1-й и 2-й армий временных школ для подготовки офицеров и создания училищ колонновожатых. Петербургское училище на 80 чел. было открыто в 1810 г. при депо свиты. Начальником его стал генерал-майор А. И. Хатов.

Почти одновременно по частной инициативе М. Н. Муравьева возникло московское училище. Сначала это училище называлось «Обществом математиков», президентом которого стал генерал Н. Н. Муравьев. Эти школы просуществовали до Отечественной войны 1812 г. Во время войны преподаватели и слушатели их занимали в армиях основные штабные должности. Вновь эти школы возродились по окончании войн с наполеоновской Францией. Московское «Общество математиков» стало называться «Московским училищем для колонновожатых», но существовало оно на средства генерала Н. Н. Муравьева. Училище просуществовало восемь лет и подготовило 180 штабных офицеров, из них в свиту было направлено 127 чел. и в войска 11 чел.[408]

Петербургское училище возродилось в 1823 г. по инициативе генерала К. Ф. Толя. Московская школа была закрыта и влита в его состав. Но Петербургская школа просуществовала всего два года. Возродились также временные штабные школы в войсках. В период с 1818 по 1821 г. было представлено из войск три проекта, из которых наибольший интерес представляет предложение начальника штаба 2-й армии генерала П. Д. Киселева о создании военных лицеев[409]. Но все эти проекты не были реализованы. Для удовлетворения потребностей польских частей в Варшаве была учреждена Аппликационная школа, предназначенная для подготовки офицеров в строевые части и на штабные должности[410].

Таким образом, в начале XIX в. ставился вопрос о подготовке общевойсковых офицеров высшей квалификации, но ни одно из созданных учебных заведений не стало высшей военной школой.

Накануне Отечественной войны 1812 г. Военное министерство вплотную занялось постановкой штабной службы. Начальник свиты кн. П. Волконский, изучив состояние квартирмейстерской части за рубежом, приступил к ее реорганизации. Под его руководством было разработано «Руководство к отправлению службы чиновниками дивизионного Генерального штаба», в котором впервые были четко определены как роль штаба, так и его функции. Вслед за этим в 1812 г. было издано «Учреждение для Большой действующей армии», согласно которому штабы дивизий, корпусов и армий составляли «одно общее управление, являясь орудиями, помощью которых власть главнокомандующих, корпусных и дивизионных начальников приводилась в действие во всех подробностях»[411].

Во время Отечественной войны 1812 г. штабы действующих армий пополнились выпускниками школ колонновожатых и прогрессивно настроенными немецкими офицерами, вступившими в русскую службу после разгрома Германии Наполеоном. Среди них выделялись русские офицеры Н. Раевский, Н. Н. Муравьев, И. П. Липранди, К. Ф. Толь, А. Щербинин, а среди немецких — К. Клаузевиц. В ходе войны 1813–1815 гг. русские офицеры занимали руководящие посты в союзной армии.

Следует отметить, что именно штабы 1-й и 2-й армий после возвращения из заграничных походов стали местом сосредоточения вольнолюбиво настроенных офицеров.

После разгрома движения декабристов Николай I принялся за «очищение» армии от «опасных элементов». Из армии было удалено почти все прогрессивно настроенное офицерство.

Однако роль штабов как органов управления становилась все более важной, а потому вопрос о подготовке кадров для них продолжал привлекать внимание. К этому времени в ряде европейских стран уже были открыты высшие военно-учебные заведения. В Англии штабная школа (Staff College) была создана в начале XIX в. Во Франции высшую штабную школу организовал в 1818 г. Сен-Сир. К этому же времени относится создание высшей королевской школы (Kriegs Schule) в Австрии. В Пруссии существовавшая со времен Фридриха II Рыцарская академия в 1822 г. была преобразована в Королевскую академию (Allgemeine Kriegs Schule)[412].

В России же к вопросу создания высшей военной школы подошли лишь в начале 30-х годов XIX в.

Инициаторами предложения явились генерал-лейтенант А. И. Хатов и генерал-лейтенант А. Жомини[413]. Независимо от них представили свои соображения также генералы Леонтьев и Киселев. В докладной записке о состоянии Генерального штаба Жомини писал: «Хороший Генеральный штаб для армии столь же важен, как хорошее правительство для народа; без него можно иметь хорошие полки, но не иметь хорошей армии»[414]. Штаб нуждается в офицерах высокой квалификации, которую может обеспечить лишь высшая школа, возглавить которую, по его мнению, мог генерал Хатов. Для рассмотрения проектов в 1829 г. была создана комиссия в составе генералов Жомини, Нейгарда, П. К. Сухтелена, Шуберта и А. И. Хатова. Комиссия разработала устав, учебный план и предложила назвать новую школу «императорской военной академией». Однако академии суждено было открыться лишь в 1832 г. Революционная волна, охватившая в начале 30-х годов всю Европу, и в частности польское восстание 1830–1831 гг., отодвинули вопрос об открытии академии на два года.

Академия учреждалась «для образования офицеров к службе Генерального штаба» и «для вящего распространения знаний в армии»[415]. Следовательно, высшая школа не рассматривалась как узкоспециальное учебное заведение. Идея предоставления русским офицерам Генерального штаба широкого образования отличала русскую академию от ряда иностранных. В академию могли быть приняты только офицеры-дворяне, выдержавшие установленные экзамены. На первое время число принимаемых было установлено в 25 чел. Возглавил академию генерал И. О. Сухозанет, отличавшийся педантичностью и далекий от науки. Николай I предпочел эту кандидатуру более образованному и зарекомендовавшему себя в науке генералу Хатову.

Обращаясь однажды к слушателям академии. Сухозанет заявил: «Сама наука в военном деле не более, как пуговица к мундиру; мундир без пуговицы нельзя надеть, но пуговица не составляет всего мундира»[416]. Царь был в восторге от этой фразы и благодарил начальника академии за строгость.

В соответствии с учебным планом в академии должны были преподаваться предметы, обеспечивавшие знание основ военного дела в целом и штабной работы в особенности. Курс обучения был рассчитан на 2 года. В летнее время офицеры теоретического класса несли лагерную службу вместе с частями Петербургского гарнизона, а офицеры практического класса занимались топографическими съемками, разбивкой лагерей, составлением обозрений и участвовали в маневрах, проводимых в Царскосельском лагере.