Веспасиан. Фальшивый бог Рима - Фаббри Роберт

— Корвин! — удивлённо воскликнул Веспасиан. — Так это он шпионил за мной?

— Я бы не стала называть это так, Веспасиан. Просто время от времени он оказывает мне небольшие услуги, ибо так же, как и ты, кое-чем мне обязан. Когда он услышал, как Капелла сказал тебе, что ларец принадлежит представителю императорской семьи, он решил, что это будет мне интересно, и по возвращении в Барку сообщил мне об этом в письме. Корвин происходит из крайне честолюбивого семейства и хотел бы как можно выше продвинуться по службе. Кроме того, в его письме весьма подробно изложены причины, подвигнувшие тебя отправиться в пустыню.

Веспасиан покраснел. Есть ли хоть что-то такое, чего она не знала бы?

— Не переживай, — улыбнулась Антония. — Ты справился, каковы бы ни были твои мотивы. А теперь скажи, какие у тебя вопросы.

— Ах да! — спохватился Веспасиан и даже тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли. — Мне непонятно, зачем Клавдию продавать Макрону свои поместья в Египте, если это даст тому полную власть над провинцией и по сути дела выведет её из состава империи. А ведь он сам в один прекрасный день может примерить пурпур.

— Меня это тоже поначалу озадачило. Но потом я поняла: Клавдий, как и Нарцисс, не в курсе планов Макрона. Возможно, они даже не ведают, что покупатель — именно он. Сделка была осуществлена через Поппея, а он, как мы знаем, близок к Клавдию. Им же с Нарциссом нужно лишь одно — выплатить гигантскую ссуду, которую они взяли под покупку имений, и по возможности остаться с барышом. Кстати, они продают далеко не все имения, а лишь половину. Благодаря прибыли, которую они получат от продажи семи из них, остальные тотчас перейдут в их неотчуждаемую собственность.

— Думаю, нетрудно догадаться, кто выдал им ссуду, — с улыбкой произнёс Веспасиан.

— В этом-то и вся прелесть. Клавдий отдаёт договоры Поппею, тот списывает ему долг и передаёт договоры Макрону. Никаких записей о совершении сделки, никакие деньги не переходили из рук в руки. Все трое ни разу не встречались.

— А какая выгода от этого лично Поппею, за исключением денег от обеих сторон? Неужели ему больше ничего не нужно?

— О, это я поняла не сразу, — призналась Антония, — пока в один прекрасный день не сообразила. Что будет иметь Поппей, если Макрон оторвёт от Рима Египет? Ничего, если только сам не участвует в дележе. Подумайте сами. С запада Макрону ничего не грозит, ибо там пустыня. Сирийские легионы завязли в Парфии и Армении. Атаковать с моря — дело рискованное. Как бы вы напали на Египет в таких обстоятельствах?

— О, проще простого! — заявил Корбулон. — Я бы перебросил шесть легионов по Виа Эгнатия через Македонию и Фракию, оттуда переправился бы в Азию, после чего двинулся бы дальше по побережью и заодно стёр в порошок Ирода.

— Именно. Но кто у нас наместник Мёзии, Македонии и Ахайи? Поппей. Ему достаточно снять с Данувия свои два легиона и десять союзных когорт, пересечь Геллеспонт и бросить их против любой армии, какая только объявится в тех краях. Иными словами, все восточные провинции будут в руках Макрона и Поппея.

Нижний Данувий будет оголён, чем не преминут воспользоваться варварские племена с северного его берега. Их орды хлынут в Мёзию, что в свою очередь спровоцирует очередной мятеж во Фракии. Так что любая армия, брошенная на Восток, прежде чем ей переправиться в Азию, будет вынуждена утихомиривать варваров, на что уйдёт пара лет. И вообще, где взять эти легионы? Снять с Рейна и оголить границу Галлии, чтобы туда хлынули германцы? Или же с Верхнего Данувия, и в результате потерять Паннонию? Или в Испании или Иллирии, где порядок поддерживается исключительно благодаря их присутствию? С тех пор как Квинтиллий Вар умудрился угробить в Тевтонбургском лесу сразу три легиона, во всей империи их осталось лишь двадцать пять.

— А как же Луций Вителлий? — спросил Азиатик.

— Стоит ему завершить парфянскую кампанию, как его ждёт незавидный выбор: или гражданская война на два фронта, с Поппеем — на севере и Макроном — на юге, или же с новым парфянским царём, который наверняка выиграет от расколотой и ослабленной Римской империи, — у себя в тылу. Согласитесь, перспектива малоприятная. По этой причине он, по всей видимости, примет единственно возможное решение: перейдёт на сторону нового режима и останется охранять восточные границы.

— Или совершит самоубийство, — подсказал Корбулон.

— Что означает одно и то же: легионы откажутся сражаться.

Они там уже давно, это их второй дом. Какая разница, кто будет ими командовать?

— Мы обязаны любой ценой предотвратить такое развитие событий, — произнёс Азиатик, как только стали понятны масштабы последствий.

— И мы это сделаем, — пообещала Антония. — Однако пока предлагаю не торопиться. Сначала нужно всё как следует обдумать и взвесить. Лично мне в данный момент нужно отлучиться по естественным потребностям.

ГЛАВА 9

агн хмуро смотрел прямо перед собой.

— Итак, поскольку ты по зову своего члена отправился в пустыню, — процедил он сквозь зубы. — Антония вновь поймала тебя в свои сети, и нам снова светит грязная работёнка.

Магн вдохнул, и черты его лица разгладились. Веспасиан повернулся к другу.

— Полегчало?

— Полегчало.

— Пока непонятно, должен ли я что-то предпринимать или нет. Она сама ещё не решила, что ей делать с Макроном.

— Чушь, она всё давно решила, — недовольно буркнул Магн. — Неужели и ты вправду веришь, что вы с Корбулоном сидели бы с ней и старшим консулом, слушая её точку зрения на все эти события, не будь вы оба частью принятого ею решения? — Магн на миг умолк, затем выразительно хмыкнул. — Как бы не так! Помяни моё слово, она наверняка уже придумала для нас работёнку, иначе она бы просто велела тебе оставить ларец Капеллы на столе, любезно поблагодарила и отправила домой ужинать.

Вошёл Корбулон. Мельком взглянув на Магна, он прошёл мимо, снял набедренную повязку, повесил её на крючок и устроился над дыркой по другую сторону от Веспасиана. Большую нужду он справил шумно и быстро.

— Скажу честно, я на такое не давал согласия, — заявил он, облегчив кишечник. — Я пришёл в качестве свидетеля вашего разговора, а вовсе не для того, чтобы быть втянутым в политические интриги.

— Нет, Корбулон. Ты пришёл, чтобы вернуть долг. Кстати, до выборов в преторы остаётся всего несколько дней. Так что ты должен благодарить меня хотя бы за то, что теперь твоё имя упоминается вместе с именем старшего консула, чьё мнение многое значит в Сенате. Тебя вполне могут избрать в этом году. Может даже, ты обойдёшь моего брата.

— Я неплохо поработал сам на себя. И да, представитель моей семьи непременно должен победить такого выскочку, как Сабин, — бросил в ответ Корбулон. — Меня заботит другое. Если Антония порушит планы заговорщиков, пятеро весьма влиятельных фигур будут далеко не в восторге.

— Это как понимать?

— Макрон и Ирод упустят свой шанс получить власть. Клавдий потеряет большие деньги. Поппей тоже лишится больших денег и шанса получить хотя бы какую-то власть. Калигула же потеряет лицо, ибо был настолько глуп, что допустил подобные вещи.

Веспасиан на миг задумался. А ведь Корбулон прав.

— Если же станет известно, что ларец доставил Антонии ты, а я тебе помогал, — продолжал Корбулон, — это значит, что мы наживём себе не одного врага.

— Что я тебе говорил, господин, — подал голос Магн. — Держись подальше от политических интриг.

— Заткнись и лучше передай-ка мне ведро.

Вытащив из ведра с чистой водой палку с губкой на конце, Веспасиан стряхнул излишек воды и, присев на корточки, принялся наводить чистоту.

— Калигула против нас ничего иметь не будет. В конце концов, мы убережём его от чудовищной ошибки.

— Это понятно, — согласился Корбулон.

Веспасиан тем временем сунул губку на палке назад в ведро и повращал, смывая с неё грязь.