Музыкальные диверсанты - Максим Кравчинский

В отличие от самиздата, который запрещен, магнитиздат не был объявлен противозаконным… Все же… советские власти на деле вовсе не восхищены этой тенденцией. Недавно советскими таможенниками были конфискованы записи, приобретенные в России несколькими западными туристами. Правительство также попыталось отвлечь внимание народа от острых новых баллад с помощью переиздания на пластинках старых любимых песен, таких как дореволюционные цыганские напевы, которые до последнего времени осуждались как декадентские…

В очерке «Советские трубадуры» («Русская мысль», декабрь 1971) Аллен копает еще глубже:

…Новое поколение бардов в своих сатирических балладах отражает полное цинизма отношение жителей России к образу своей жизни, к насаждаемой путем притеснений и преследований со стороны власти идеологии. Современный трубадур уже не удовлетворяется прямым контактом с аудиторией, будь то в небольшом кафе, на квартире у друзей во время вечеринки или просто в пивной, — нет, сын XX века, он использует современное средство техники — магнитофон.

Не будет преувеличением сказать, что из всех достижений электроники, появившихся в советской России за последние двадцать лет, самое большое влияние на жизнь интеллигенции и студенчества оказал именно он — магнитофон. Он позволил расширить аудиторию до невероятных размеров и сделать достоянием масс те произведения, которые в рукописях доходили лишь до незначительного числа читателей. Ленты легко переписать, и этот способ размножения позволяет успешно избегать цензуры, которая была бы обязательна при изготовлении граммофонных пластинок.

Магнитофонные ленты позволяют заглянуть в советскую действительность гораздо глубже и увидеть многое из того, что тщательно и успешно скрывается в официально поощряемом советском искусстве и прессе. Песни, записанные на магнитофонных лентах, доносят до нас живые голоса с самого «дна» советской жизни. В них поется о тиранической бюрократии, которая заставляет советских людей возвеличивать предавших их вождей и клясться в верности идеям, в которые они не верят.

<…> Новое поколение трубадуров разоблачает миф о «новом» советском человеке очень эффективно. Поэтому они и навлекают на себя гнев «вышестоящих инстанций».

Узник — этот образ был всегда дорог русскому сердцу. Вне зависимости от совершенного преступления, заключенный вызывал сострадание. Это отношение не изменилось и после падения царизма. Ярким доказательством тому является популярность записанных на магнитофонные ленты песен целой плеяды поэтов, никогда не печатавшихся и никоим образом не одобряемых властью.

Художественное достоинство этих произведений иногда невелико. Но не это главное. Значение этих песен — в их искренности и подлинности, как документов, отражающих самые сокровенные чувства советской молодежи.

«Запрещенные песни» охватывают огромный круг тем, которые традиционно считаются табу для советского искусства. Здесь затрагиваются такие проблемы, как тяготение народа к религии, отвращение простого человека к вездесущим доносчикам-кагэбистам, спекуляция, семейная жизнь руководящих кругов советского общества и, наконец, — всепроникающая отрава ханжества и лицемерия. В этих песнях проводится четкая граница между патриотизмом, истинной любовью к России, с одной стороны, и тошнотворной рекламой идеологии, оправдывающей существование отвратительного режима, — с другой.

…«Руководящие инстанции» не упускают случая, чтобы периодически атаковать подпольных издателей и авторов, будь то Солженицын или очередной поэт-«бард», записывающий свои произведения на магнитофоне.

Так, например, в прошлом году был приговорен к заключению некий Макаренко[41] по обвинению в «паразитизме и антиобщественном поведении». Среди инкриминируемых ему поступков было приглашение певцов-трубадуров А. Галича и В. Высоцкого на выступление в Академгородок — закрытый поселок для элиты советской науки. Макаренко был заведующим клубом — или кафе — в Академгородке, в обязанности которого входила организация подобного рода развлечений для проживающих в поселке ученых и членов их семей.

И тем не менее сегодняшняя советская цензура не в силах прекратить распространение песен трубадуров, не в состоянии оторвать их от народа.

…Самым плодотворным и самым популярным — безусловно — является Владимир Высоцкий. У него теперь в Советском Союзе самое большое число почитателей во всех слоях студенчества и интеллигенции. Поэт «отбыл» свой положенный срок в трудовых советских лагерях[42], когда был еще юношей. Освобожденный в период хрущевской «оттепели», вернулся в Москву и работал в знаменитом Театре на Таганке, где выступает и по сей день. Если поискать хорошенько, можно наверняка найти магнитофонные пленки с песнями Высоцкого и в «приличных» домах высокопоставленных советских и партийных работников.

…Они разные, современные советские трубадуры. Но всех их объединяет одно: их сатира горька, как груба и горька сама правда.

В апреле 1979 года, когда Высоцкий гастролировал в Торонто, состоялась теплая встреча поэта со своим первым переводчиком.

«Он произвел на меня исключительно хорошее впечатление — очень порядочный, очень скромный. И очень больной, — вспоминал Миша Аллен [29] в интервью Марку Цибульскому. — Чувствовалось, что ему было нехорошо. Мы поговорили о его стихах, о переводах. Он надписал для меня буклет “Владимир Высоцкий”, выпущенный в Москве. Потом мы сфотографировались вместе. Я спросил, можно ли это фото опубликовать. Он ответил, что после его смерти можно будет опубликовать всё. Я сказал, что он оставляет мне немного шансов, поскольку я старше на двадцать пять лет. На это он заметил: “Поэты в России долго не живут”…»

Как дань памяти, в 1987 году Мишей была выпущена кассета «Стихи и песни Владимира Высоцкого», где его переводы читал американский аюгер, а потом эта же песня звучала в авторском исполнении.

Американская пластинка Булата Окуджавы. 1968

Вот такой уникальный и фанатично преданный русской песне человек выступил одним из создателей альбома Нугза-ра Шария «Песни советского подполья», содействовал Миша и подбору песен для дебютного диска бывшего одессита Алика Ошмянского.

Усилия Миши Аллена по пропаганде «запрещенной песни» сделали свое дело. Примерно в тот же период в США вышло сразу две пластинки с аршинными буквами на обложках Underground soviet ballads.

На первой (выдержавшей, судя по различному оформлению) два или три переиздания) эти самые подпольные «бэлладс» пел Булат Окуджава. Его портрет сопровождала фотография статьи из «Нью-Йорк тайме» за 1966 год, смысл которой сводился к следующему: советская молодец давно обращается к властям с просьбой разрешить автор, скую песню, но натыкается на непонимание и отказы. Но благодаря американской фирме ARFA голос popular balladeer теперь звучит в полную силу.

Американская пластинка Владимира Высоцкого. 1972

Второй диск принадлежал Владимиру Высоцкому, хотя из-за недостатка информации и неважного качества туда «заплыла» песня Галича «Облака». В короткой заметке говорилось;

«…Песни Высоцкого невероятно популярны. Они широко распространены на магнитных лентах. Все усилия агентов КГБ конфисковать эти пленки сводятся на нет фанатами певца, которые решительно настроены продолжать записывать и распространять его песни.

…Высоцкий поет о сталинских лагерях смерти, о любви и дружбе и чести. Но самое главное то, что его песни правдивы…» (Интересная деталь: на конверте этой пластинки, хранящейся в Музее Высоцкого, абзац про КГБ аккуратно вырезан бритвой).

Издание «запрещенных в СССР» исполнителей становится прибыльным бизнесом. Зачем искать артиста, платить за аренду студии, аранжировки и права, если можно переписать все с контрабандных пленок и вложиться только в тираж и нехитрый дизайн?

В 1971 году на волнах радио «Свобода» в эфир выходит программа «Они поют под струнный звон». В дебютном выпуске Галина Зотова сообщила:

«Мы недавно начали новую серию передач, передач-песен. Редко исполнявшиеся публично, записанные на магнитофонные ленты, они обошли страну. Тексты их, размноженные на машинке, ходят по рукам Эти песни популярны в народе. Несмотря на это, в эфире вы их вряд ли услышите. Мы решили их поэтому для вас передавать. Хочу добавить, что все эти песни мы передаем без ведома и согласия их авторов и исполнителей. Стандартное вступление к нашей этой новой серии “Они поют под струнный звон” исполняет Юлий Ким. Юлий Ким — поэт. Его стихотворения не раз были помещены на страницах печати. Вы, вероятно, их читали. Ким — геолог. Он один из молодых в плеяде поэтов, поющих свои вещи под аккомпанемент гитары. Он прекрасно исполняет и свои, и чужие песни. Тематика у Кима самая разнообразная. Очень много поет он о молодежи, школьниках, студентах. Сегодня я хочу предложить вам прослушать его песню, которая называется *Мешает жить Париж”.