Любовь с ароматом чая - Джанет Маклеод

Она неохотно допила свой чай.

– Идем, – сказала Кларри, обращаясь к Рэйчел и виновато глядя на нее. – Прогуляемся, пока не село солнце.

Весь сентябрь стояла теплая погода. Вспоминая, как они сидели на веранде в Белгури, Кларри решила попробовать поднять Луизу с кровати, чтобы она посидела у открытого окна, глядя в сад.

Худоба ее госпожи становилась все более нездоровой. Теперь, когда ее ноги совсем ослабели от неподвижности, Кларри и Олив без труда могли ее поднять.

Луиза сидела у окна, вздыхая, но, похоже, была вполне довольна. Ее лицо озарялось радостью, когда она видела, как долговязый Уилл бежит из школы домой через площадь и машет ей рукой. Его ноги стали длинными, а фигура – нескладной. Мальчик изменился по сравнению с тем, каким он был во время летних каникул. Уилл взбегал по лестнице и падал на пол возле матери, тут же принимаясь болтать.

Однажды, когда Вэрити пыталась увлечь Луизу переоформлением комнат на втором этаже, шумно вбежал Уилл и, нечаянно пнув ногой стопку с образцами тканей, повалил ее. Кларри, которая подавала в это время чай, поспешила все поднять.

– Какой же ты неуклюжий! – натянуто засмеялась Вэрити, скрывая раздражение.

– Извините, – сказал Уилл и, поцеловав мать, заговорил с ней, игнорируя будущую невестку: – Смотри, мама, я нашел первый каштан!

Он вытащил блестящий плод конского каштана из кармана шорт.

– Пусть Кларри поможет мне подвесить его на шнурок.

– А разве ты уже не слишком большой для игры в каштаны?[21] – спросила его Вэрити. – Тебе скоро тринадцать. Клайв в твоем возрасте уже занимался боксом – спортом для настоящих мужчин.

Луиза покровительственно положила ладонь на светлые кудри сына.

– Уилл еще мал, – сказала она нежно. – Мальчик успеет стать взрослым.

Вскоре после этого случая Кларри подслушала Берти, предлагающего отцу отдать Уилла в частную школу-интернат.

– Ему необходимо закалиться, папа. К тому же он слишком много времени проводит с прислугой. Мальчику нужно прививать хорошие манеры. Иногда он бывает довольно груб с Вэрити, – пожаловался Берти.

Герберт вздохнул.

– Я первый готов признать, что этот мальчик кого угодно может вывести из терпения, но я не хотел бы отсылать его из дому. Да и твоя мать никогда с этим не согласится. Вэрити со временем привыкнет к Уиллу.

Погода резко изменилась, похолодало, и Луиза снова стала проводить все время в постели. Больше разговоров о школе-интернате никто не заводил. Вэрити с головой ушла в приготовления к бракосочетанию. За неделю до Рождества молодых обвенчают в кафедральном соборе Святого Николая, а затем в Благородном собрании состоится свадебный прием и бал. Было приглашено, кажется, пол-Ньюкасла. Кларри ожидала горячая пора, поскольку Берти собирался устроить большой прием вечером накануне венчания и разместить в доме родственников из Йоркшира.

Первым ее внимание на состояние Луизы обратил Уилл.

– У мамы странный кашель, – сообщил он Кларри. – И она не притронулась к ужину.

Луиза и без того ела так мало, что ее отказ от пищи не показался Кларри чем-то подозрительным, да и по большей части ее кормлением занималась Олив. Кларри в последнее время была так занята поручениями Вэрити, что стала уделять госпоже совсем мало времени, лишь продолжала регулярно мыть ее. Но последние два дня Луиза отказывалась от водных процедур и вообще не желала, чтобы к ней прикасались, и каждый раз, когда Кларри заглядывала в ее спальню, она спала. «Почему я не обратила на это должного внимания?» – думала девушка, испытывая чувство вины.

Берти и Вэрити в тот день были в театре, и Кларри поспешила в спальню Луизы. Она обнаружила, что у ее госпожи жар и шумное, свистящее дыхание. Когда Кларри положила руку Луизе на лоб, та застонала:

– Оставьте меня в покое! Пожалуйста, не трогайте меня.

– У вас жар, мэм, – тревожно сказала Кларри.

Луиза мучительно закашлялась.

– Пойду приведу доктора, – тут же решила Кларри.

– Нет, – задыхаясь от кашля, просипела Луиза. – Не нужно… доктора.

Кларри попыталась приподнять ее, чтобы облегчить ей дыхание, но Луиза сжалась и задрожала, как будто экономка прикоснулась к ней ледяными руками. Испуганная Кларри бросилась искать Герберта и нашла его в кабинете за работой. Увидев на ее лице тревогу, он тут же поднялся.

– Что-то случилось?

– Да, миссис Сток не в порядке. Кажется, у нее лихорадка.

– Лихорадка? – переспросил Герберт. – Но я видел ее сегодня утром…

– Она вся горит, – перебила его Кларри. – И ничего не ела последние два дня, только спала.

– Почему вы ничего мне об этом не сказали? – строго спросил он у нее.

– Прошу прощения, – вспыхнула Кларри. – Думаю, нам следует вызвать врача, сэр.

– Я сам это сделаю, – резко ответил он.

Кларри покачала головой.

– Лучше я, а вы посидите с миссис Сток.

Кивнув, Герберт вышел, оставив свои бумаги разбросанными на столе.

Когда Кларри вернулась с доктором и провела его наверх, Герберт стоял у камина, сцепив руки за спиной, а Уилл с обеспокоенным лицом сидел на кровати. Увидев врача, Герберт выгнал Уилла из комнаты, и они с Кларри спустились вниз.

– Может, Олив ей почитает? – предложил мальчик. – Или же я поиграю на скрипке. Как вы думаете, маме это поможет?

– Обязательно поможет, но лучше сделать это завтра, после того как твоя мама поспит. Почему бы тебе не пойти к Олив и не поупражняться немного в игре на скрипке?

Уилл ухватился за возможность чем-нибудь заняться и убежал искать Олив. Вскоре зазвонил колокольчик в кабинете и Кларри поспешила наверх.

Доктор с Гербертом разговаривали, угощаясь спиртным. Берти уже вернулся из театра и держал в руках стакан с изрядной порцией виски.

– Миссис Сток простужена, – обратился к Кларри доктор.

– Это совсем неудивительно, – громко заявил Берти. – Белхэйвен заставляла мою бедную матушку часами сидеть на сквозняке у открытого окна, как будто у нас тут тропики.

– Но ведь причина не в этом? – с ужасом спросила она.

Врач поднял руку, давая этим понять, что обвинять друг друга бессмысленно.

– Я прописал лекарство и обтирание. У миссис Сток высокая температура. Будете в течение ночи обтирать ее теплой влажной тканью, чтобы снизить жар. Попытайтесь ее напоить, если получится.

– Да, сэр.

– Я приду завтра, – пообещал доктор Герберту, похлопав его по плечу. – К тому времени худшее должно быть уже позади.

Уязвленная грубым обвинением Берти, Кларри готова была сидеть с Луизой до утра, но в полночь пришел Герберт и отправил ее спать.

– Я побуду с ней, – сказал он хмуро. – Все равно я не смогу сегодня уснуть.

Кларри встала. Она очень устала, но, чувствуя беспокойство, не хотела уходить. Луиза лежала с закрытыми глазами. Она застонала и повернула голову, словно чего-то требуя, но на их расспросы ничего не ответила.

Уходя, Кларри произнесла:

– Если я вам понадоблюсь, позвоните – не важно, в котором часу.

Герберт кивнул ей, не сводя глаз с жены.

Кларри соорудила себе постель на полу в гостиной экономки на тот случай, если он будет звонить, и затем, не раздеваясь, улеглась. В три часа ночи, когда ее уже начал одолевать сон, она вдруг проснулась от тихого стука в дверь.

– Вот вы где! – прошептал Уилл, сжимая в руках футляр со скрипкой. – А я думал, вы у мамы. Я пошел туда, но папа велел мне уйти. Он сказал, что я только причиняю ей страдания. Но мне не удается уснуть. Могу я побыть здесь? Пожалуйста.

– Конечно, можешь, – ответила Кларри не задумываясь, хотя знала, что на это может сказать ей разозленный Берти.

Она встала и укутала дрожащего Уилла одеялом.

– Посиди, а я приготовлю для нас горячее питье.

Кларри разожгла в очаге огонь и согрела молоко.

Они сидели и, прихлебывая молоко, разговаривали о пустяках. В конце концов Уилл стал сонным и начал зевать. Пока Кларри мыла чашки, мальчик крепко уснул. Девушка умылась холодной водой и пошла наверх с чайником свежезаваренного чая.

Герберт уснул, сидя на кровати. Подойдя, Кларри услышала перемену в дыхании Луизы. Звук был похож на шуршание голышей в быстром ручье. Кларри ахнула, ставя поднос на стол. Она уже слышала такое дыхание раньше, у своего отца.

Вздрогнув, Герберт проснулся.

– Что? Что? – спросил он, смутившись.

Кларри взяла руку Луизы – пульс едва прощупывался. Вдруг миссис Сток открыла глаза и уставилась на Кларри. Она пыталась что-то сказать. Кларри обернулась к Герберту и вложила руку Луизы в его ладонь.

– Ваша жена что-то хочет вам сказать, – произнесла девушка тревожно.

Кларри отошла назад, а Герберт прижал ладонь Луизы к лицу.

– Что, любовь моя? – спросил он срывающимся голосом. – Говори!

– Хочу, – прошептала она, – хочу…