В простор планетный - Абрам Рувимович Палей

трубам на химический завод. Всего этого, конечно, не видно, и все же здесь как-то острее чувствуешь процесс созидания новой атмосферы.

Наслаждаясь этим гордым сознанием власти человека над природой, Пьер в то же время был погружен в свои переживания. За время монтажа установки он отвлекся от них, теперь они нахлынули с новой силой. Острота разлуки с близкими как будто притупилась за это время… Но нет! Он думал о том, что не увидит Ольгу и Анну очень долго… кто знает… может быть, никогда!

Конечно, все может измениться, но пока еще люди не бессмертны, хотя длительность жизни за последние два века намного возросла.

Когда человечество прочно овладеет межпланетной телесвязью, можно будет видеть отдаленных расстоянием в десятки миллионов километров рядом с собой, слышать их и, возможно, ощущать их прикосновение. Пусть даже диалог будет происходить с паузами в несколько минут.

Но как ни больно быть оторванным от жены и дочери, Пьер все же не чувствует себя одиноким. Плечом к плечу чувствует он рядом с собой людей, сотружеников, чьими мыслями и чувствами живет, как своими.

Пожалуй, так, по-новому он ощутил свою близость к людям с того момента, как вошел в межпланетный корабль, доставивший его в последний раз на Венеру. Потом работа, Шотиш…

С кем ему предстоит работать теперь?

Монтаж в нынешних условиях — дело несложное, он им овладел. Но сейчас ему предложили совсем другую работу. Правда, начать надо опять с монтажа, однако он на этот раз еще проще. Новая работа тоже интересная: это первая на Венере плантация хлореллы.

Уже знакомая девушка с узкими, косо поставленными глазами — пилот Штаба Освоения — должна была доставить его в местность недалеко от Северного полюса. На Земле в тот период, когда он был особенно увлечен идеей освоения планет как один из инициаторов и организаторов этого дела, вряд ли заинтересовался бы он личностью и судьбой этой скромной девушки.

Сейчас он внимательно присмотрелся к ней, разговорился. На Земле она оставила родителей, брата и… девушка замялась… еще одного человека.

— И ты принесла в жертву свое чувство ради освоения Венеры? — спросил Пьер.

Она потупилась:

— Нет, я не героиня… но… словом, мне показалось, что я ему не так нужна, как он мне…

— Показалось? А может быть, ты ошиблась?

— Собственно, я в этом уверена.

Она встряхнула головой.

— Он очень хороший. Ну что ж! Не всегда так складывается, как хочешь. Зато я здесь!

Пьер с новой силой почувствовал: нет, он не одинок. Надо только всегда ощущать людей возле себя. Его спутница тоже перенесла горе. Может быть, не такое ужасное, как он… Впрочем, кто может сказать это с уверенностью? Каждый переживает горе, как и радость, по-своему. Да и разве не несчастье — неудача в серьезной любви? А по-видимому, здесь именно серьезная.

И тут по какой-то неясной ему ассоциации он вновь вспомнил о Герде. Собственно, он ни на минуту не забывал о своей любимой ученице с того момента, как узнал о приключившейся с нею беде. Это тревожило бы его и в том случае, если бы произошло до его собственной трагедии, но теперь Мерсье еще сильнее переживал ее боль. Может быть, физической боли у нее уже нет. Но остается душевная: Герда — инвалид. Разумеется, работа для нее всегда найдется, любая, интересная. Но на Венере ей делать больше нечего. Здесь нужны люди полностью трудоспособные.

Чем дальше, тем все с бо́льшими удобствами устраивались люди на Венере. Теперь уже, прежде чем доставить к хлорелловой плантации ее строителей (они же будущие ее работники), для них и рабочих химического завода приготовили хороший дом почти с полным земным комфортом.

Когда Пьер прибыл на новое место, наступила длинная венерианская ночь. Вспыхнуло электрическое солнце и залило сиянием поверхность планеты.

Ночной свет был много приятнее мрачного дневного венерианского света. Ночь определенно повышала настроение, хотя, если взглянуть вверх, ни звезд, ни луны (да у Венеры ее и нет), только тяжело плывущие облака без малейшего намека на проблеск.

Вблизи жилого дома предстояло возвести строение для плантации. На первых порах хлореллу приходится разводить в закрытом помещении: наружная температура слишком высока, да и без прямого света днем фотосинтез будет идти слишком медленно.

Двое юношей и одна девушка — новые помощники Пьера — встретили его при посадке, Девушка-пилот отправилась обратно в штаб. Пьер простился с ней сочувственным взглядом.

После обеда и короткого отдыха приступили к постройке производственного корпуса. Когда он был закончен, внутри здания зажгли электрическое солнце, подобное тем, которые уже озаряли венерианские ночи, только соответственно поменьше и послабее. Затем установили бассейны. В каждый из них по одним трубам накачивается глубинная вода, по другим сжатым газом подаются питательные соли с химического завода. В бассейны заложили доставленные с Земли колонии хлореллы — зеленые клетки размерами в 5—20 микрон.

Что собой представляют эти горсточки растительного вещества в масштабе планеты?

Однако, зная их неукротимую жизненную силу, нельзя было сомневаться, что они разрастутся быстро и, если их пересадят в будущие венерианские моря, покроют огромные водные пространства изумрудными коврами, станут одним из мощных средств преобразования планетной природы.

Пока же хлорелла должна размножаться в этих бассейнах, внутри помещения, в котором созданы обычный состав земной атмосферы и нормальное давление. В водном растворе поддерживается оптимальная для этой водоросли температура +25° Цельсия.

Очень немного времени прошло, и уже поверхность воды в бассейне покрылась зеленой корочкой. В искусственном свете солнечного спектра эта зелень выглядела празднично, нарядно. Она не была неподвижна. Легкие лопасти с едва слышным шумом перемешивали раствор, он пузырился и пенился, одни скопления водорослей погружались вглубь, другие всплывали, и все поочередно получали нужную им порцию света. Автомат продувал раствор, подавая углекислый газ. Хлорелла поглощала его и выделяла кислород.

Газовый анализатор выделял накапливающийся в воздухе помещения кислород и подавал его по трубам Компрессорами наружу. Земная хлорелла уже начала обогащать атмосферу Венеры кислородом. В каком количестве? Капля в море. Но это лишь начало. Плантаций будет много. А пока здесь, в бассейне, можно, подолгу не меняя раствора, ежедневно снимать урожай хлореллы для синтеза пищи.

К концу венерианской ночи плантация работала полным ходом. Из новых друзей Пьера на ней остался один юноша. Основную часть работы выполняют автоматы: снимают урожай, подают его в пневматические трубы, идущие на химический завод, выпускают наружу кислород, засасывают оттуда атмосферу, изобилующую углекислотой.

Но уже не так одиноко, не так оторванно чувствует себя остающийся здесь: теле связывает