Властелины Doom. Как двое парней создали игровую индустрию и воспитали целое поколение геймеров - Дэвид Кушнер

Подали еду, и началась беседа. Супруги Уильямс очень гордились тем фактом, что отыскивали и взращивали молодые таланты. Успех этих парней, думал Уильямс, под большим вопросом. Они, казалось, начисто лишены деловой хватки. Но когда они озвучили сумму, которую им приносит Commander Keen, он побелел. «Вы хотите сказать, что зарабатываете пятьдесят тысяч долларов в месяц только на shareware?»

Парни достали свои выкладки. Скотт повысил их гонорар до сорока пяти процентов. Парни объяснили, что у них почти не было никаких накладных расходов. Политика использования shareware, которой придерживалась Apogee, позволяла компании удерживать девяносто пять центов с каждого доллара прибыли. «Мы производим лучший продукт в области shareware, – заявил Ромеро, – поэтому наша прибыль так велика. Если вам нравятся эти цифры, оцените наш товар».

Том достал лэптоп, поставил его на стол и усадил Уильямса за Wolfenstein. Тот играл с абсолютно непроницаемым лицом. Парни места себе не находили от нетерпения. Наконец Уильямс произнес: «Неплохо», – и закрыл программу. На экране появилось лицо Commander Keen и зеленый монстр из Aliens Ate My Babysitter, а по центру большими буквами было написано: «id Software станет частью семьи Sierra?»

– Может, лучше убрать вопросительный знак? – сказал Уильямс. И предложил парням 2,5 миллиона долларов.

Ребята вернулись в свое занесенное снегом жилище, чтобы обсудить сделку. Два с половиной миллиона долларов были огромной суммой, и ее не так легко разделить между четырьмя или пятью членами компании. Они решили не торопить событий. Ведь им требовалась не просто стоковая сделка, они хотели получить всю сумму наличными. Поэтому они вознамерились придерживаться того подхода, который изначально выработали со Скоттом Миллером. «Почему бы не сделать следующее? – подал голос Ромеро. – Давайте-ка попросим сто тысяч вперед. Если их это заинтересует, игру мы продадим. Нет значит нет».

Услышав такое требование, Уильямс дал задний ход. Его, безусловно, впечатлила работа парней, но все же он был не готов платить настолько большую сумму наличными. Сделка не состоялась. Парни решили, что он просто до конца не осознал, какую бомбу они ему предложили. Если бы осознал, то сразу отдал бы наличные. Ребята были явно разочарованы, но не только потому, что им не удалось заработать. Гораздо сильнее их расстроил тот факт, что их кумир и его компания их подвели. Они знали, что Wolfenstein взорвет компьютерный мир, ведь в нем до сих пор не было ничего похожего. «Хрен с ней, с этой Sierra и ее программистами-неудачниками, – сказал Ромеро коллегам, – id останется независимой. И, оставаясь независимыми, мы будем править миром».

Воодушевившись поездкой в Sierra, парни с удовольствием накинулись на Dungeons and Dragons. Игры уже давно стали для них способом самовыражения. В последних раундах Ромеро играл с Demonicron, могущественной книгой о темных силах, отобранной ими у демонов. Это был довольно опасный шаг, который мог либо сделать их властелинами мира, либо разрушить его. Кармака начинала раздражать беспечность Ромеро. Он не хотел, чтобы тот разрушил то, над чем он так долго работал. От отчаяния он позвонил Джею Уилберу в Шривпорт с просьбой, чтобы тот прилетел в Мэдисон, реанимировал своего персонажа и помог притормозить Ромеро. Но Джей не мог этого сделать. В конце концов Кармак решил проверить решимость Ромеро и посмотреть, как далеко зайдет его партнер.

Однажды ночью Кармак, исполнявший обязанности Мастера Игры, ввел нового персонажа – дьявола. Он сообщил Ромеро, что один демон жаждет заключить сделку: Отдай ему Demonicron, и дьявол выполнит твои самые смелые желания. На что Ромеро ответил: «Если уж я отдам ему эту книгу, то взамен хочу увидеть по-настоящему жестокие забавы». Кармак уверил его, что демон отблагодарит его с помощью Daikatana.

Глаза Ромеро расширились. Daikatana – очень могущественный меч, один из самых могущественных в игре. Несмотря на то что остальные умоляли его этого не делать, Ромеро заявил Кармаку, что готов к сделке. Как того требовали правила, Мастер Игры бросил кости, чтобы узнать ответ демона. «Демон использовал книгу, чтобы вызвать других демонов», – сообщил он группе. Произошла битва эпических масштабов, по окончании которой Кармак объявил исход. «Материальный мир захвачен нечистью, демоны победили, – заявил он холодно. – Все умерли. Вот и все. Конец. М-м-м».

Воцарилось молчание. Парни не могли в это поверить. После всех раундов, всех долгих ночных посиделок за круглым столом в Шривпорте, приключений, благодаря которым удавалось забыть о холоде ночей в Мэдисоне, все закончилось?! В воздухе повисли разочарование и грусть. Наконец Ромеро сказал Кармаку: «Дерьмо, ведь было так весело. А теперь игра окончена? Есть ли какая-то возможность все вернуть?» Но, задавая вопрос, он уже знал ответ. Кармак всегда оставался верен себе и своей игре. «Нет, – сказал он. – Это конец». Пора было Ромеро вынести урок из своего поведения: он зашел слишком далеко.

Мир D&D рухнул, сделка в Sierra не состоялась, а в Мэдисон становилось холоднее день ото дня. Парням оставалось только прибавить жару – выражаясь буквально и фигурально. Но чтобы закончить Wolfenstein, им требовалась помощь. И они решили звонить Кевину Клауду.

Кевин выполнял обязанности редакционного директора в Softdisk и играл роль неформального посредника между id и их бывшим домом. Артистичный, умный, организованный – казалось, он был бы идеальным дополнением их команды. Он родился в 1965 году в семье учительницы и электрика, рос в Шривпорте, читал комиксы и играл в аркадные игры. Получая образование в области политологии, он устроился компьютерным художником в Softdisk. Получилось так, что это изменило всю его жизнь.

Кевин в свое время быстро подружился с парнями из Gamer’s Edge и стал одним из немногих, кто их поддержал, когда начались известные волнения. Он на южный манер немного растягивал слова, любил ковбойские сапоги и голубые джинсы. Он был вежливым и спокойным, однако порой не чурался скабрезных шуток и сортирного юмора и мог ржать так же неистово, как Ромеро и Том. Но в отличие от них, он умел себя контролировать, легко возвращался в нормальное состояние, чего нельзя было сказать об этих двух со свойственным им инфантилизмом. После того как парни ушли из компании, Кевин проявил дипломатические навыки, сдерживая Softdisk и предоставляя id возможность сохранять максимум свободы.

Парни позвонили ему из Висконсина и сказали, что хотят, чтобы он стал членом их команды, но только с одним условием: ему придется переехать в Мэдисон. Уговаривать Кевина не пришлось. Ему уже начинало надоедать в Softdisk. Кроме того, он как раз женился и был готов начать новую жизнь. Поэтому он быстренько упаковал свои пожитки и отправился с женой в путь: ему предстояло провести за рулем девятнадцать часов. Прибыв на место рано утром следующего дня, он постучал в дверь. Спустя пару минут на пороге возник, потирая глаза, всклокоченный Кармак в трусах. «Приходите позже», – сказал он и закрыл дверь, оставив ребят стоять на холоде.