Том 3. Книга 2. Драматические произведения - Марина Цветаева

(Кладя ему руку на плечо.)

Без раздумья!Я тоже старый человек.Проводим вместе Старый Век,И в Новый — нас одна каретаПомчит. Что скажете на это,Мой Ариостов паладин?

Казанова

Я должен умереть один.

(Пауза.)

Идите, князь. Князь, Бога ради!Вы князь, фельдмаршал, здешний дядяИ дедушка… Князь, если ктоВас спросит обо мне — ничтоВ ночь новогоднюю не чудо —Скажите: раздражен иль в грудуТомов зарылся… Я чудак,И все привыкли… Словом, так,Чтоб нынче не хватились.

Князь де Линь

ХватитЛи средств у вас?

Казанова

Кто мастер тратить,Кто щедро платит, тот привыкК безденежью.

Князь де Линь

(протягивая ему кошелек)

Жак, вы старик,И я старик. На солнцах пятнаРастут…

Казанова

И так уж неоплатныйДолжник я ваш. Нельзя же всехБродяг одаривать.

(Смущаясь, прячет.)

Князь де Линь

А мехДорожный есть?

Казанова

Князь, вы безбожны!Великолепный плащ дорожный!

Князь де Линь

Подбитый ветром?

Казанова

(вдохновенно)

Да, но в немПять тысяч жен таким огнемГорели, сном таким блаженнымПокоились — вдоль всей вселенной:В возках, в каретах, в визави…

Князь де Линь

Прощайте, Агасфер Любви!

(Объятия. Выходит.)

Казанова

Розина…Родинки — кудряшки —Регалии… Теперь рубашки:Раз, две… Гм… Не хватает трех.Грабители! Последних крохЛишили! Равноправья принцип!Все разокрали! Якобинцы!Негодники! Ну две, так две…В таком нелепом воровствеЯ и слепца не заподозрю.Мои рубашки! Славный козырь!Добыча! Черт бы вас растряс,Колбасники свиные! Да-с.Жизнь. Да-с. Кончать в лесах богемских,Начав в Венеции. У немцевНе кровь, а сыворотка! ШутС рубашками! Не обойдутПоследнего из Кавалеров!Честь старая и АгасферовПлащ огнедышащий — при нас!Куда еще в последний часПомчит — в какие Трапезунды?Меня Folia Vagabunda[27]Моя? Последняя из всехРоз, Флор, Марий, Елен и Ев…О, как меня обворовалаОдна Марион!Бьет одиннадцать.— Так. КарнавалуОсталось час. — Но что за храмЛюбви была! —

(Сгребая и швыряя в чемодан разбросанное тряпье.)

Ну-с, старый хлам! —И как потом о ней я плакал!

(Берет со стола Ариоста.)

Ну-с, старый, отвечай, оракул:Когда к Хароновой рекеСпущусь, — и с чьей рукой в рукеОчнусь в небесных будуарах?

(Из книги вылетает письмо. Подымает. Читает.)

«Когда-нибудь в старинных мемуарах —Ты будешь их писать совсем седой,Смешной, забытый, в старомодном, странномСиреневом камзоле…

(Смотрит на свой камзол)

где-нибудьВ Богом забытом замке — на чужбине —Под вой волков — под гром ветров — при двух свечах —Один — один — один — со всей ЛюбовьюПокончив, Казанова! Но глаза,Глаза твои я вижу — те же, в угольВсе обращающие, те же, в пепл и прахЖизнь обратившие мою… Я вижу…И литеры встают из-под руки, —Старинные — из-под руки старинной,Старинной — старческой — вот этой вот — моей…

(Смотрит на свою руку.)

Когда-нибудь в старинных мемуарахКакая-нибудь женщина — как яТакая ж…»

На пороге — существо в плаще и в сапогах. Высокая меховая шапка, из-под нее медные кудри. Вся в снегу. Стоит неподвижно.

Казанова

Весь небесный сонм!Вы — Генриэтта или сон?

Франциска

Не сон я и не Генриэтта,Я — он, верней сказать: одетаКак мальчик — как бы вам сказать?Я — девочка.

(Отряхивает плащ.)

Казанова

Но дети спатьДолжны, а не бродить, как духи!

(Разглядывает.)

Костер в глазах. Сережка в ухе.

(Кладет руку на огонь свечи.)

Нет, жжется. Брежу или сплю?

Франциска

(отчетливо)

Я к вам пришла сказать, что вас люблю.

Казанова

(успокоившись)

Так. Значит, сплю. Должно быть, по дорогеИз Дукса. Добрый Жак укрыл мне ногиПлащом. — А все ж польщен! И вот под звонИ стон метельный — сплю. И вижу сон.Так. Стало быть, дитя пришло сказать мне:«Я вас люблю». Музыки нет приятнейСих слов. Готов их слушать по часам(Должно быть, их подсказываю сам!)

(Поддразнивая.)

Мне двадцать лет, я молодой, я храбрый…

Франциска

Да вы не спите! Я святую правдуВам говорю!.. Я знаю, что глупа,Что так нельзя! Но целая толпаГостей у них, и через край все вазыОт роз, а на сударынях алмазы,Как солнца! А в буфетной — столько вин!А вы один — такой прекрасный господин!Так лучше всех!

Казанова

(себе)

Должно быть, лесом еду.Я молодой?

Франциска

Нет, вы немножко седы,Но это ничего.

Казанова

Во сне — и сед!Обидно! Значит — девочка и дед,Да?

Франциска

Нет, не да! Дед глуп, дед глух, дед в тряпкиОдет. Скелет! И о какой-то бабкеБормочет от зари и до зари.

Казанова

Пожалуйста, потише говори.Боюсь — проснусь!

Франциска

(вынимая из-под плаща сверток)

А это, в узелочке,Здесь — только вы рассердитесь! — сорочки,Три штуки.

Казанова

(себе)

Неужели ж и сейчасЯ ими озабочен?

Франциска

Не спросясь —Вы не рассердитесь — что зачинила?

Казанова

(галантно)

Хоть и во сне, но это очень мило.Давно мне их не чинят наяву!Чуть женский голос — и опять живу!Морфея чудодейственная помощь.

Франциска

Я здешнему лесничему приемыш:Так, лесом шел и подобрал в лесу.Вот и расту!

Казанова

В двенадцатом часуТакого века хоть ничто не диво,Но все ж…

(Разводит руками.)

Франциска

(как о вещи самой естественной)

Я к вам пришла, чтоб стать счастливой.

Казанова

Обезоружен, коли лжешь — так лги!

Франциска

(занося ногу на локотник кресла)

Как нравятся вам наши сапоги?

Казанова

Для сновиденья что-то много прыти!

Франциска быстрым жестом пригибается к его руке. Тот, отдергивая.

Ай!!!

Франциска

Я ж перекрестилась, что не спите!— Мне очень стыдно! — Ох, что я за дрянь!Ох, что я сделала!

(Плачет.)