Город без памяти - Кир Булычев

– Да здравствует! – согласился второй мудрец.

Но тут же, таясь и от Алисы, и от своего коллеги, нацарапал камешком на перилах веранды букву «Д». И губы его шевельнулись.

«Запомнил», – подумала Алиса.

Она хотела сказать об этом Ирии, но не успела. Она почувствовала, что за ними кто-то следит.

Над забором торчала голова Вери-Мери.

Увидев, что Алиса обернулась, пигмей тут же исчез.

– Он здесь! – сказала Алиса. – Выследил!

– Кто выследил? Где? – всполошился второй мудрец.

– Вас не касается, живите спокойно, разгадывайте.

Она сбежала с веранды и поманила за собой Ирию и Белку.

– Там Вери-Мери! – прошептала она.

Белка тут же бросилась к калитке, распахнула ее и выглянула наружу.

– Никого нет, – сказала она. – Может, это тебе показалось?

– К сожалению, мне не показалось, – вздохнула Алиса.

К ним подошел второй мудрец.

– Я не хочу беспокоить моего коллегу, – сказал он, – но я вижу, что вы не подслушники, а эту девочку я узнал, ее сегодня хотели убить. Так что я могу быть с вами предельно откровенен. А если вы на меня донесете, то я скажу, что ничего вам не говорил.

– И что вы хотите сказать? – спросила Ирия.

– Мы, молодое поколение мудрецов, уже многое понимаем. И, может быть, в чем-то по большому счету вы правы – в том, например, что касается знания. Но как только мы признаем знание, значит, мы окажемся где-то, как-то в одних рядах с помниками. А это недопустимо.

– Боитесь вкушецов?

– И не только это, – сказал мудрец. – Наш счастливый мир незыблем, потому что не меняется. И к нам, к мудрецам, идут, потому что мы единственные, кто знает то, чего не знает никто. Поэтому нас уважают и ценят, мы придумываем все названия, а нам за это дают красивые дома и одежды. А если мы научимся читать, то станем самыми обыкновенными помниками и нас придется лишить памяти. Вы меня понимаете?

– Я ничего не поняла, – сказала Белка.

– А я кое-что поняла, – сказала Алиса. – Но должна сказать вам под большим секретом, что Повелитель Радикулит умеет читать и у него в спальне есть книги.

– Молчите! – закричал мудрец и присел от страха.

– Молчу, – согласилась Алиса, мысли которой сейчас были заняты совсем другим.

Мудрец наклонился к Алисе и прошептал:

– У меня тоже есть книга. И мне очень хочется ее прочитать.

И мелкими шажками, так и не отняв пальцы от губ, он убежал обратно на веранду.

– Давайте вернемся в комнату, – сказала Ирия. – Расскажем обо всем Вепрю. Он лучше нас знает, что делать.

У лесенки их догнал веселый молодой повар Моро-Пари и сказал:

– Если голодные, я накормлю. Правда, все остыло.

– Спасибо, – сказала Ирия.

Они зашли на кухню. Моро-Пари налил им холодной похлебки.

Похлебка была вкусной, крупяной. На длинном столе, отшлифованном локтями, стояла свечка. Было уютно, как на даче вечером. Вокруг свечи кружились маленькие оранжевые мотыльки. Слышно было, как в саду под навесом ворочаются, сопят пигмеи. Издалека донесся удар колокола.

– Ночная стража, – сказал Моро-Пари, принеся всем по кружке молока. – Что-то Вепрь пропал. Но вы не бойтесь, он вернется.

Из сумеречной сини на пороге кухни возник пигмей.

– Госпожу Белку зовут, – сказал он.

– Кто зовет? – удивилась Белка. – Никто не знает, что я здесь.

– Один человек, говорит, что у него для тебя важные новости.

– Это от Ручейка! – вскочила Белка.

– Ручеек не может передавать тебе новости, – сказала Алиса. – Он все скажет через Вепря.

– Этот человек ждет близко за домом, – сказал пигмей и растворился в кустах, подступающих к дверям кухни.

– Я пошла, – сказала Белка. – Это Ручеек. Я точно знаю.

Белка выбежала из кухни.

Ирия поднялась.

– Мне это не нравится.

– Я боюсь, что это штучки Вери-Мери, – сказала Алиса, тоже поднимаясь.

Они быстро вышли из кухни. В саду уже было темно, хотя небо было светлым, зеленоватым и лишь самые яркие звезды появились на нем.

Тихо.

Они дошли до угла. Остановились, прислушиваясь. С веранды доносилось бормотание мудрецов. Потом от забора из чащи послышался тихий голос:

– Нет, пойдешь! Пойдешь добром, иначе мы всех возьмем.

– Я сейчас закричу! – Это был голос Белки.

– Закричишь – будет хуже. Тогда твои дружки попадут в яму беспамятства. Ты этого хочешь?

– Нет, я не пойду! Я боюсь тебя! Ты противный.

– Привыкнешь. Госпожа Сороконожка тоже сначала спорила, потом смирилась.

Короткий крик… Треск кустов… Шум борьбы…

Ирия бросилась к забору. За ней – Алиса.

Два темных тела боролись на фоне белой каменной стены. Алисе показалось, что она видит сцену в театре теней.

Плотный, крепкий, почти квадратный Вери-Мери зажимал рот Белке, другой рукой держал ее за горло.

– Нет, пойдешь! – шипел он. – Не шуми! Если твои прибегут, им же хуже будет.

Но договорить он не успел.

В следующее мгновение он валялся в траве. С Ирией шутки плохи.

Алиса подхватила падающую Белку.

– Не бойся, – сказала она, – мы с тобой.

Зашуршали кусты, из них выглянул второй мудрец. Его голова в высоком цилиндре сокрушенно закивала при виде этой сцены. Он произнес:

– Ничего не вижу, ничего не слышу – в этом высшая мудрость.

И исчез.

Вери-Мери с трудом поднялся. В полутьме его глаза сверкали ненавистью.

– Ты за это поплатишься, – пробормотал он, вытирая окровавленную губу. – Ты выплачешь это оскорбление горючими слезами.

Белка заплакала:

– Он такой страшный, такой противный! Я не хочу с ним идти!

– Не бойся, никуда ты не пойдешь, – сказала Ирия. Она возвышалась над Вери-Мери, как громадная статуя прекрасной богини над бешеным индюком. – И Вери-Мери никому никогда не расскажет, что он здесь видел.

– Расскажу. Теперь-то наверняка расскажу, – ответил Вери-Мери. – Ты посмела поднять руку на советника великих поклонов, на самого богатого человека в столице, на будущего барона Крота.

– А мне все равно, кто ты. Я знаю только одно: если ты хоть пальцем тронешь Белку, тебе не жить. Ни здесь, ни в лесу, ни в небе.

– Кто ты такая, чтобы указывать мне? – храбрился Вери-Мери.

– Я госпожа с далекой звезды, – сказала Ирия. – Я живая богиня неба. За мной стоят могущественные силы Вселенной, и не тебе, жалкий работорговец, грозить мне.

Ирия так замечательно играла свою роль богини, что Белка замерла в страхе и удивлении и даже у Алисы мурашки побежали по коже.

– Я видел тебя в цепях, – ответил Вери-Мери. – Ты не смогла их снять. Я видел тебя на помосте для рабов, и тебя продавали как скотину. Я не верю тебе, женщина.

– Потом будет поздно, – сказала Ирия. – Если ты хочешь сохранить свою жалкую, подлую жизнь, уйди отсюда тихо, забудь, что видел. И когда времена изменятся, а они изменятся скоро, ты сохранишь жизнь. Иначе я не могу тебе обещать даже этого.

Голос Ирии и ее уверенность в себе произвели впечатление на карлика. Но ему так не хотелось расставаться с добычей…

– Почему же ты таишься, почему скрываешь беглую девушку из рода кровожадных Кротов? В чем твоя сила?

– Вери-Мери, – вмешалась Алиса, – я даю тебе честное слово, что Ирия прилетела с далекой звезды. Я знаю, я была вместе с ней. И я даю честное слово, что ее власть бесконечна по сравнению с властью твоих вкушецов и твоего Радикулита.

– Но ты меня тоже пойми, – Вери-Мери с облегчением обернулся к Алисе. Наверное, потому, что разница в росте между ними была не так велика. – Я тоже человек, у меня тоже есть чувства. Одни меня не любят, другие боятся, ибо власть моя тайная. Но я давно люблю эту девушку. Я мечтаю о ней. Я ночами не сплю, думая о Белке. Вот, например, прошлую ночь совершенно не спал… Подумайте о чувствах немолодого человека! Я согласен жить с ней в шалаше, хотя, должен сказать, у меня скоплены скромные средства. Увидев Белку в Городе, где ей грозят опасности, я обезумел. Я хочу одного: отвести ее в безопасное место, охранять ее и беречь…

Обильные слезы заблестели в полутьме, стекая по толстым щекам пигмея.

Алиса растерялась.

Не очень приятно смотреть, как плачет взрослый мужчина.

– Я не верю ему! И ты не верь. Не верь, Алиса! – Голос Белки развеял гипноз.

– Я не лгу! – ответил пигмей. – Я уйду сейчас. Но при одном условии: вы будете охранять Белку так, как охранял бы ее я. Я не появлюсь здесь до тех пор, пока вы не позволите. Но я буду охранять этот дом, эту улицу…

– Разумно, – сказала Ирия. – Больше того, мы заплатим тебе за молчание.

– Заплатите? Вы хотите оскорбить меня деньгами?

– Да, – сказала Ирия, – хотим. Сколько тебе нужно? Мешок золота?

– Мешок? А большой мешок?

– Такой, чтобы ты не смог унести, – сказала Алиса. – У нас в школьном музее килограммов на триста самородков есть. Мне дадут.

– Вы поражаете меня своей щедростью!

– А сколько тебе надо, чтобы вообще забыть о существовании Белки?