Город без памяти - Кир Булычев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Раскидывая кастрюли, Пашка кинулся на склад.
– Что случилось? – спросила вслед Альта.
Из склада донесся шум, грохот, потом раздался треск, и птица увидела, что сквозь дверь склада прорвался на кухню ослепительный красный свет. Она в ужасе закрыла глаза. Когда она открыла их, то увидела, что из дверей склада тянется густой белый дым, а в дыму, отчаянно кашляя, стоит счастливый Пашка, держа в одной руке изогнутую трубку, а в другой – несколько круглых длинных цилиндров.
– Что? Что случилось? – крикнула Альта. – Ты жив?
– Фейерверк! – закричал Пашка. – Сейчас мы им устроим такой фейерверк, что они запомнят его на всю жизнь! И внукам расскажут! Закройте глаза!
Альта послушно закрыла глаза и не видела, как Пашка вложил в трубку цилиндр и нажал кнопку. Ослепительный сноп искр вырвался из трубки и ударил прямо в морду медведю.
Оглушенный и ослепленный медведь отскочил от окна и помчался, ревя, в лес.
– Видишь?
Птица открыла глаза. Подвал был полон дыма, дышать было трудно. А Пашка прыгал в этом дыму, смеялся и размахивал трубкой.
– Но что это? Что? Скажи, – умоляла перепуганная Альта.
– Как говорил наш друг Ручеек? – спросил Пашка. – А он говорил: «Надо читать!» Только грамотные люди могут стать господами мира! А неграмотным дикарям – стыд и срам!
– Я не понимаю, – простонала птица.
– Я догадался. Если они хотели устроить фейерверк для детишек, но не успели, то ракеты где-то должны сохраниться? Где? На складе. А что я видел на складе? Ящик с цилиндрами. На ящике надпись: «Огнеопасно». А что, если, подумала моя гениальная голова, та изогнутая трубка и есть ракетница? Все гениальное просто! Теперь мы спасены! Я разгоню ракетами всех медведей и прочую нечисть. Я спокойно, как царь природы, пойду к медпункту, выну лупу из микроскопа, разожгу костер, и пусть только кто-нибудь попытается мне помешать!
С этими словами Пашка, рассовав ракеты по карманам, направился к двери и решительно оттащил в сторону плиту и кровать.
Медведь, что дежурил за дверью, радостно заворчал, полагая, что обитатели подвала решили сдаться ему на съедение.
– Глядите на торжество просвещения! – воскликнул Пашка, отступая назад и целясь в зверя из трубки.
Он нажал на кнопку. На этот раз сноп зеленых искр осветил подвал нереальным, мертвенным светом, а рев убегающего медведя был слышен, даже когда он умчался километра за два.
– Сидите спокойно, – сказал Пашка Альте. – Я пошел разбирать микроскоп и разводить костер.
– Погоди, – сказала птица, – ты, конечно, гениальный мальчик. Но можно глупой птице задать тебе вопрос?
– Валяйте, – ответил Пашка.
– А там много этих самых ракет?
– Больше сотни.
– А может быть, и не надо разводить костер?
– Почему? А как же нас заметят?
– А если эта штука, которую ты называешь ракетницей, может посылать цветной огонь высоко в небо, это ведь лучше, чем дым от костра?
Пашка задумался. Ему было не очень приятно сознавать, что птица права, но в конце концов Пашка улыбнулся и сказал:
– Что ж, даже гениям свойственно ошибаться.
Он вышел на поляну перед домом, поднял ракетницу вверх и выстрелил.
Ракета звездой взлетела высоко над вершинами деревьев. Даже при свете заходящего солнца было видно, как в невероятной высоте она рассыпалась красными искрами.
Альта, прихрамывая и волоча крыло, тоже выбралась наружу.
– Я уверен, – сказал Пашка, – что если они не увидят наш сигнал днем, то вечером увидят обязательно.
– Я думаю, что мои собратья уже летают над лесом, – сказала Альта.
– А тебе что здесь надо? – Пашка снова увидел в листве морду медведя, который не смел подойти ближе. Желтая ракета, как раскаленное пушечное ядро, унеслась к кустам, и визг медведя был доказательством тому, что выстрел угодил в цель.
– Эй! – крикнул Пашка. – Друзья! На помощь! – И он снова выстрелил в небо.
И как бы в ответ на его крик над прогалиной белыми облачками появились две птицы.
– Это они, – сказала Альта. И заплакала.
Никогда еще Пашке не приходилось видеть, чтобы птица плакала. Он даже растерялся. Вдруг он почувствовал, что ноги его не держат, и сел прямо на траву.
Глава 23
Вечер с мудрецом
Алиса подошла к окну. Ручеек и бородач спустились по лестнице и поспешили к дверце в ограде сада.
Вечерело. Солнце скрылось за откосом горы, южные деревья стали фиолетовыми в тени и золотыми под лучами уже невидимого солнца. Моря из окна не было видно, но присутствие его чувствовалось в воздухе, в освещении, в движении ветра.
– Пошли посмотрим, как живут мудрецы, – предложила Алиса.
– Может, все же разумнее остаться здесь? – сказала с сомнением Ирия.
– Пойдем, я не могу столько времени сидеть в комнате. Нам ведь разрешили, – вмешалась Белка.
Втроем они спустились в залитый сумраком сад. Там под навесом на циновках спали пигмеи. Они обошли дом и вышли к веранде.
Мудрец Кошмар был не один. Он сидел в кресле, а рядом с ним стоял второй мудрец. Его Алиса тоже видела в театре.
Оба с умным видом рассматривали вывески и надписи, разложенные на полу.
Алиса поднялась на веранду.
– Здравствуйте, – сказала она.
– Наше почтение, – ответили хором мудрецы. И тут же снова обратили свои взоры к вывескам.
– Вы собираете коллекцию? – спросила Алиса.
Мудрец Кошмар не ответил, зато второй оглянулся и радостно улыбнулся.
– Новое слово! – сказал он. – Коллекция! Каково его значение?
– Это собирание разных большей частью никому не нужных вещей, – сказала Алиса.
– Очень красивое слово. Его надо запомнить. Я его дам какой-нибудь знатной поклонке.
Алиса между тем рассматривала вывески. Их явно собирали по всему Городу. Были там и маленькие, лаконичные вроде: «Посторонним вход воспрещен», «Без стука не входить». Была большая, красивая, правда сильно потертая вывеска: «Булочная-кондитерская». Была золотая пластинка с черной надписью: «Директор». Были там названия улиц, «Остановка автобуса» и даже: «Не влезай – убьет!» Алиса так и не догадалась, куда нельзя влезать и кто убьет.
– Вы их читаете? – спросила Алиса.
– Шшш! – Второй мудрец приложил палец к губам. – Слово «читать» запрещено в нашем государстве. Мы их изучаем и расшифровываем. Но не читаем.
– А жалко, – сказала Алиса. – Такие красивые надписи.
– Какая самая красивая? – спросил вдруг мудрый Кошмар.
– Вот эта, – сказала Алиса, показав на небольшую табличку, явно из зоопарка, на которой было написано: «Хищников кормить воспрещено».
– А мне больше нравится вот эта, – сказала Белка, показав на табличку с надписью: «Детское питание».
Табличка эта и в самом деле была очень красивой. На ней были изображены скрещенные бутылочки и погремушка.
– А мне эта надпись не нравится, – сообщил Кошмар. – Я бьюсь над ее расшифровкой уже который год. Я понимаю, что она говорит о том, что пить молоко запрещено. Но почему?
– Нет, – сказала Алиса. – Там написано: «Детское питание».
– Глупая версия, – сказал второй мудрец. – Я давно уже разгадал эту надпись. Она означает: «Запрещено сражаться на бутылках!» В древние времена это был очень распространенный вид спорта.
– Ну зачем гадать, – сказала Алиса, – если можно прочесть? Вот видите эту букву? Что она означает?
– Это не буква, – сказал Кошмар, – это рисунок.
– Это буква «Д», – сказала Алиса.
– Мой друг, не слушай ее, – сказал второй мудрец, – я подозреваю, что мы имеем дело с помницей.
– Я ее не боюсь, – сказал Кошмар, – но попрошу уйти, потому что она мешает нам плодотворно мыслить. Она разрушает спокойную научную дискуссию.
– Но почему бы вам не научиться читать? – упорствовала Алиса. – Вы бы тогда стали вдвое мудрее.
– Высшая мудрость… – Кошмар поднял к небу палец, – заключается в том, чтобы все знать, но ничему не учиться.
– Слушайте, как мудро говорит мой коллега! – воскликнул второй мудрец.
– Учиться – это значит запоминать, – продолжал Кошмар. – Что может быть опаснее этого заблуждения? Что может быть страшнее для судьбы счастливого государства, где никто ничего не помнит и не знает?
– А почему вы боитесь знания? – спросила Ирия.
– Потому что… потому что мы боимся вкушецов, – признался Кошмар.
Вдруг он вздохнул и добавил:
– Я подозреваю, что когда-то я умел читать.
– И что?
– Ничего.
– Моего друга трижды лишали памяти, – сказал второй мудрец. – Вернее всего, за дело.
– А вас лишали?
– Может быть, – устало улыбнулся мудрец. – Но я не помню. Я вообще себя помню только с прошлого лета. Вы не представляете, как рискованна жизнь мудреца. Всегда есть опасность, что ты нечаянно научишься читать. И тогда – наказание. Вкушецы этого не прощают.
– Поэтому настоящая мудрость, – воскликнул Кошмар, – это ничего не знать, но обо всем судить! Да здравствует мудрое невежество!