Детонатор для секс-бомбы - Дарья Калинина

– А где родственница вашей погибшей? – спросил лейтенант. – Михалыч говорил, дочь у нее?

– Да, дочь, – кивнула Мариша. – Только она сейчас в вашей больнице. К ней никого не пускают.

– Вот как, – хмыкнул лейтенант. – Ну, ничего. Меня пустят.

– Там такая злая тетка сидит, ни за что не пустит, – хором попытались отговорить его подруги.

– Знаю, это моя мама, – кротко признался лейтенант, и подруги прикусили языки.

– Впрочем, я и ходить не буду, – сказал лейтенант. – По телефону позвоню.

Он и в самом деле снял трубку и набрал несколько цифр.

– Мама? Я к тебе по делу. У тебя там девушка лежит. Нет, не буду я ее тревожить. Просто спроси у нее, согласна она, чтобы от ее имени я написал заявление на розыск машины ее матери? Если да, то я напишу, а она потом, когда будет в состоянии, его подпишет. Просто чтобы времени не терять. А то пока она в себя придет, пока дадим делу ход, машина может оказаться уже за тридевять километров. Если уже не оказалась, – пробормотал лейтенант, прикрыв рукой трубку.

Через минуту он обрадованно закивал.

– Хорошо, мама. Спасибо тебе! Считай, что я твой должник.

– Дрова у бабки в выходные поколи! – прогремел из трубки голос его матери. – Должник мне нашелся!

Лейтенант поспешно повесил трубку и обратился к подругам:

– Сейчас напишем заявление от имени дочери потерпевшей на розыск ее имущества, – сказал он. – А там дело за малым. Найти машину или покупателя, который торговал эту машину у погибшей.

Поразившись про себя оптимизму лейтенанта, который даже донести пачки бумаг от шкафа до стола без приключений не мог, но собирался искать в довольно большом городе украденную несколько дней назад машину, подруги выбрались на улицу.

Глава 9

– Что-то мне не верится, чтобы он нашел того мужика или машину Глафиры, – сказала Мариша. – Если Глафиру убили, а машину угнали, то, ясное дело, тот мужик на машине с таким темным прошлым не раскатывает по Костроме взад и вперед, дожидаясь, пока его задержат. Думаю, он уже давно разобрал машину на запчасти и продал.

– В таком случае нужно будет поручить Михалычу побродить возле вокзала, может быть, ему улыбнется счастье и он углядит того пассажира, которого возил к Глафире, – добавила Дуня.

– Слушай, а это мысль! – обрадовалась Мариша. – Если покупатель и в самом деле там живет, то Михалыч вполне может на него наткнуться.

– А еще можно составить фоторобот и побродить по домам, – воодушевившись, сказала Дуня. – Может быть, кто-то из соседей его и опознает.

– А зачем ждать фоторобота? – даже остановившись от осенившей ее прекрасной мысли, спросила Мариша. – У нас же есть описание того типа. Так что найти его, вполне вероятно, не так уж и сложно.

– А как?

– Будем ходить и спрашивать, не живет ли в соседней квартире тип с такими приметами, – ответила Мариша. – Лысый, упитанный, средних лет и с красной рожей. Глядишь, нам и повезет. Все-таки Кострома – это не Питер и тем более не Москва. Территория, которую нам придется обойти, несравнимо меньше.

Но уже после третьего дома, где обнаружилось два подходящих типа, подруги приуныли, а потом и вовсе затосковали. Оба найденных ими мужчины дружно отрицали свою причастность к покупке красной машины «Жигули»-«пятерка». Причем наотрез, и прищучить их никак не удавалось.

– И как нам понять, врут они или действительно все так и есть? – расстроилась Дуня.

– Да, идея не так хороша, как мне показалось вначале, – вынуждена была признать Мариша. – Да просто плоха. Если мы случайно наткнемся на нужного нам типа, в самом деле в чем-то виноватого, то мы его только напугаем. Он насторожится, и потом милиции будет еще трудней вывести его на чистую воду.

Загрустившие подруги вышли из дома во двор и присели на лавочку в тени.

– Ох, боже мой! – донеслось до них с соседней лавочки. – Горе-то какое горькое! И куда же он деваться мог? Он же у тебя такой серьезный был!

Подруги невольно повернули головы в ту сторону, откуда слышались причитания. Там собралось не меньше десятка теток разных возрастов. Старшей было не меньше восьмидесяти пяти, и она очень напоминала сушеный подберезовик. Но тем не менее проявляла к беседе не меньший интерес, чем самая молодая из компании – ярко накрашенная деваха лет тридцати с хвостиком.

– Все мужики на один манер скроены! – заметила другая. – Вроде бы все ничего, думаешь, наконец-то нормальный мужик попался, а ему вдруг как в голову что-то стукнет, так только руками разведешь и перекрестишься. Вот Сашка из второго подъезда, очень уж положительный семьянин был. Каждый вечер с работы сразу домой. Или за детишками в садик. Жена на него нахвалиться не могла. И не пил, и из командировок ей всегда подарочки привозил. А потом выяснилось, что у него то ли в трех, то ли в пяти городах любовницы жили. И подарочки эти они ему дарили, а он уж потом жене и ее родственникам передаривал.

– Подумаешь, невидаль! – фыркнула тетка постарше. – Другая семья. Вот у меня дед всю жизнь копейку к копейке складывал, голодом всех детей морил, себе никогда ничего дороже творожного сырка к Новому году не покупал. А помер, мы его матрас на помойку выносить стали, он у нас в руках от ветхости и развалился. А оттуда деньги так и посыпались.

– Разбогатели, значит? – хмыкнула вторая тетка. – А все бедненькой прикидываешься!

– Разбогатели, до сих пор жируем! – фыркнула рассказчица. – Дело-то во время реформы или чуть после нее было. В общем, деньги были все старые. А обмен к этому времени уже закончился. Так мы с теми деньгами и остались. Что с ними делать-то было? Брат стенки в туалете обклеил, потом знакомым показывал. Вот и весь навар нам с дедовской экономии.

– А у меня с первым моим мужем похожая история приключилась! – неожиданно бодро произнесла старуха. – Мы с ним уже года четыре вместе прожили, детишек собирались завести. Все хорошо было. Днем в воскресенье он у меня пять рублей взял и за хлебом отправился. И пропал! Я все ноги себе стоптала. В милиции дневала и ночевала. Нет, не нашли. Я уж его в мыслях похоронила, даже в церковь тайком сходила, свечку за упокой его души поставила. Ну, погоревала, а потом через суд его без вести пропавшим объявили, и я через несколько лет в другой город переехала и снова замуж вышла. И вот выхожу я из дворца бракосочетания, сама вся такая красивая, в белом платье, и вдруг спотыкаюсь. Туфля у меня подвернулась. И кто-то мне руку подал. Глаза поднимаю и прямо обомлела. Муж мой! Которого я схоронила и за упокой души свечку ему ставила. Живехонек! Выяснилось, сбежал он от семейной жизни, и все дела.

– И у меня похожий случай был! – презрительно поморщилась деваха. – Сбежал и объяснять ничего не стал. Даже в другой город переехал. А у моей подруги, так у той и вовсе два раза кавалеры сбегали. Один так еще и ее серебряные ложечки прихватил. Ну и плевать! Мужиков на свете много!

– Молчи, пустомеля! – осадила деваху старая бабка. – Это у вас у молодежи все на один раз. А мы, если женились, так уж на всю жизнь. А с мужиков, конечно, какой спрос? Необязательные они. То тут сидит, в кресле, кисель пьет, в телевизор таращится, а глянь, и нет его. Сбежал, испарился. Потом-то появится, да что толку?

– Ой нет! – разрыдалась одна из женщин, сидящая с непокрытой головой в малость помятом платье.

Вообще вид у нее был самый смятенный. Волосы растрепались, из глаз текли слезы, а сама она тряслась.

– Мой не такой совсем! Если уж сказал, что вернется к шести, то без одной минуты шесть в дверь звонит. А если не сможет или опоздает, то всегда звонил заранее. Предупреждал. Не мог он вот так взять и из дома уйти.

– Как же, не мог? – фыркнула ярко раскрашенная деваха. – Ты же говоришь, деньги вместе с ним все пропали?

– Так он на машину копил, – прорыдала женщина. – За машиной и поехал.

Мариша с Дуней выразительно переглянулись и придвинулись поближе к женщинам. Конечно, эта рыдающая женщина была довольно молода. А мужчина, ехавший покупать машину у Глафиры, был по возрасту ровня именно Глафире. То есть ему уже перевалило за пятьдесят. Но и что с того? Разве у молодой женщины не может быть пожилого мужа? Странно, конечно, что она так убивается по старику, но, с другой стороны, сердцу не прикажешь. Можно и старикашку любить, если он человек хороший. Или какие-то там у него другие достоинства имеются. Не даром же говорят, что старый конь борозды не испортит.

– Ну конечно! – фыркнула тем временем девица, не обращая внимания на буквально повисшую у нее на плече Дуню. – На ночь глядя за машиной он поперся! Ты эти сказки кому-нибудь другому рассказывай. А мне не нужно.

– Да, вообще-то, Зинаида, это как-то подозрительно выглядит, – нерешительно подтвердила другая женщина, обратившись к жене пропавшего мужика. – Что же он, другого времени найти не мог? Где это видано, с большими деньгами на ночь глядя куда-то отправляться?