Безнадежно влип - Наталья Юнина

взглядом вижу улыбку на его лице. Краем сознания понимаю, что он хочет поцеловать меня. Однако, ощущать его губы после того, как он касался меня там… странно. Но я не успеваю ничего произнести вслух. Он закрывает мой рот поцелуем и в этот момент делает плавный толчок бедрами.

Вопреки сковавшему меня страху, я не чувствую ожидаемой боли. Неприятно, не более того. Отрываюсь от его губ. Целую в колючую щеку, и впервые за вечер осознаю, что так и не спросила почему он побрился. Ради меня? Улыбаюсь от этой мысли. А в следующий момент Миша чуть подается назад и делает очередной толчок, врываясь в мое тело полностью, обжигая болью. О былом возбуждении нет и речи. Это адски больно. Я вся сжимаюсь, боясь лишний раз пошевелиться. Закусываю нижнюю губу, дабы не ляпнуть какое-нибудь проклятие вслух.

– Потерпи чуть-чуть, маленькая, – шепчет мне на ухо. Сам терпи, ирод! Но надо отдать должное Медведеву, он замер, а не вколачивается в меня как отбойный молоток.

Так, стоп, маленькая?! Он точно так меня назвал? Ну… тогда можно и потерпеть. Что я за человек такой неблагодарный? Подумаешь, кол всадили между ног. Не вампир же, не умру.

– Все нормально, – еле выдавливаю из себя. – Продолжай, – киваю как болванчик, кажется, впиваясь в его плечи, к счастью, короткими ногтями.

Пытаюсь абстрагироваться, когда Миша продолжает двигаться во мне. И если в первые неспешные толчки мне хотелось сбежать или тупо испариться, то последующие его движения уже перестали вызывать такие желания.

Не знаю как-то объяснить, но как только Миша перестал сдерживаться и его движения стали более резкими, боль уже перестала восприниматься такой яркой как в начале. Просто фон. К нему привыкаешь. И мне хорошо от того, что сейчас я в полной мере осознаю, что теперь мы вместе. Не просто люди, подкалывающие друг друга. Мы вместе. Утыкаюсь носом в его шею, вдыхая знакомый аромат парфюма и в этот момент Миша выходит из меня, со стоном изливаясь на живот.

Глава 18

Глава 18

Смотреть на то, как Маша пытается согнуть ноги в коленях – забавно. Получается у нее это с трудом, по моим наблюдениям, после пятой попытки. Но еще больше меня забавляет то, как она смотрит на свой живот. К счастью, брезгливости там нет, но тонна смущения с пунцовой окраской лица – в изобилии. Каюсь, меня это заводит. Вряд ли от такого заводиться нормально, но, с другой стороны, нормальным во всех смыслах меня сложно назвать.

Ну что я за сволочь такая? Маша еще реально маленькая, сама не попросит стереть с нее сперму. Так и будет лежать молча. А мне, как ни странно, не просто хочется услышать ее голос, но и поговорить. Усилием воли заставляю себя потянуться к столику за салфеткой. Протираю ее живот и тяну Машу к себе. Накрываю ее частью покрывала.

На удивление, она не спешит свинтить с дивана и умчаться в душ. Кладет голову мне на грудь. И молчит. Я не любитель поговорить после секса от слова «совсем». Сейчас же чувствую в этом острую необходимость. А Маша, как назло, молчит. Собственно, бумеранг он такой, сейчас я вполне четко ощущаю себя на месте Наташи. Хотя, о чем я? Я не просто не желал говорить, я по большей части еще и уходил. И пусть правила были обговорены, все равно получается пошло по отношению к ней. Нашел, бля, когда мучиться угрызениями совести.

А что, если сейчас Машино молчание связано не с нежелание говорить, а с тем, что она жалеет о том, что случилось? К такому повороту я не был готов.

– Не пугай меня, Маш, – первым нарушаю раздражающее молчание.

– В смысле?

– В прямом. Давай.

– Что давать? – чуть приподнимается и переводит на меня взгляд. Красивая, черт возьми. А сейчас с растрепанными распущенными волосами и немного распухшими губами просто нереальная.

– Жару. Огня. Не молчи. Скажи хоть что-нибудь, а то мне уже плохо от твоего молчания.

– Теперь ты обязан на мне жениться. Полегчало? – да уж, кто бы мне сказал, что я когда-нибудь буду улыбаться от фразы про женитьбу.

– Определенно. Думал, что все, кранты. Ну а если серьезно. Ты не жалеешь о случившемся?

– Нет, почему ты так решил?

– Ты молчишь. Меня это раздражает. О чем ты думаешь?

– Ой, тебе об этом лучше не знать.

– Жги.

– Не буду.

– Я настаиваю.

– Неа. Не Скажу. Не хочу выглядеть глупой.

– Да ладно, все мы иногда тупим.

– А как долго ты можешь находиться в таком состоянии?

– В каком?

– Ну не ты, а твой товарищ.

– Ты сейчас спрашиваешь сколько люди в среднем занимаются сексом по времени?

– Нет. Люди в целом меня не интересуют. Меня интересуешь ты. У нас это было недолго. Кажется.

– Я старался как мог быстрее зафиналить, а ты еще недовольна. Вот ты неблагодарная, – пожурил я, не сдержав усмешки.

– Я ничего такого не имела в виду. А зачем ты так старался?

– Наверное, затем, что тебе это пока неприятно, если не сказать по-другому.

– Да, точно. Мне было хорошо до, а не после того, как ты всадил в меня кол. Ну, ты понял.

– Кол?

– У тебя ассоциация с оценкой? Сменить название?

– Нет, просто называть вещи своими именами.

– Это мне говоришь ты? Человек, который поведал, что киса – это не кошка, а дружок – не друг?

– Во-первых, киска, во-вторых, не я это придумывал.

– Но сказал мне об этом ты. Все, ты уже жалеешь, что я начала говорить?

– Пока нет. Можешь продолжать.

– А сколько раз в неделю ты занимаешься сексом?

– Ой, все. Лучше о свадьбе говори, ей-Богу.

На мой комментарий Маша начинает заливисто смеяться.

– О свадьбе с тобой говорить бессмысленно. Когда она у нас будет, я все выберу сама, ибо ты не ценитель прекрасного. Даже скатерть не оценил, когда я ее стелила. Уж о посуде и говорить не придется. В итоге выберешь какое-нибудь колхозное кафе, нет уж, спасибо. Все будет на мне. Я бы хотела летом.

Несколько секунд смотрю Маше в глаза, а она даже не смущается. Не отводит взгляд. Едва заметно улыбается, но говорит вполне серьезно.