Звероловы. Сборник - Карл Гагенбек
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После того как гамбургские слитки прибыли в Петербург, мои агенты Григер и Вахе сели в поезд и направились в Монголию. Ранней весной, когда матки жеребятся, экспедиция должна была уже быть на месте. Сначала они поехали через Москву по сибирской железной дороге до Оби, затем от Оби на санях 250 верст до Бийска, расположенного примерно в 75 верстах к востоку от Алтая. До сих пор еще можно было кое-как получать пищу на далеко отстоящих одна от другой ямских станциях. Но отсюда уже начались для путешественников серьезные затруднения. У туземных племен наняли проводников и вьючных животных, которые должны были доставить наших путешественников с их багажом — складными палатками, ящиками с консервами и главным образом, слитками серебра в глубь страны.
Частью на лошадях, частью на верблюдах, но все время в седле, путники проехали 900 километров по глубокому снегу при сильном морозе через Кош-Агач до Кобдо. Когда сняли с вьючных животных пятьдесят ящиков со стерилизованным молоком, предназначенным для выкармливания диких жеребят, то в них был лед, так как молоко при температуре в 30 градусов Реомюра ниже нуля полностью замерзло.
Кобдо было выбрано нашими путешественниками в качестве главной базы экспедиции. На карте этот отдаленный пункт хота и значился как город, однако насчитывал всего лишь 1500 жителей. Расположенный в конце караванного пути из Пекина, он является крепостью и местопребыванием китайского губернатора. Товары, получаемые из Пекина, приходят в Кобдо с караваном, который идет почти два с половиной месяца.
В ожидании весны Григер и Вахе занялись вербовкой в долинах Алтайских гор людей, необходимых им для охоты и выкармливания пойманных жеребят. Бросим еще беглый взгляд на местность, раскинувшуюся по берегам реки Зедзик-Нур, граничащей к югу с Алтаем. Она населена разными монгольским, племенами, которые управляются вождями или князьями. Григер нашел у этих кочевников дружеский прием, хотя раскинутая в снегу палатка, даже с шубами и одеялами, плохо защищала от ледяного холода. Топлива нигде нельзя было достать, так как применяемого для этой цели сушеного навоза (кизяка) и это время бывает очень мало. Монголы предпочитают в качестве топлива лошадиный навоз, который складывают просто в кучи. Кусок такого сушеного навоза монгол берет в руки и растирает в порошок, который поджигают огнивом. Если есть ветер, то монгол предоставляет ему раздувать огонь. Если же нет ветра, то он сам садится к огню и терпеливо дует до тех пор, пока огонь не разгорится.
В продолжение четырех месяцев ели одну только баранину, которую туземцы запивают «тзамба» — смесь чая, соли, масла. Это национальный напиток в Монголии и Тибете, он высоко ценится и во всех пограничных с Китаем областях. Другой любимый напиток у монголов — «арка» — нечто вроде водки, приготовляемой из сыворотки прокисшего молока. Суровые сын о природы, монголы, совершенно неприхотливы в пище. Здоровую скотину режут только в случае крайней необходимости, вообще же не брезгают больными животными и даже падалью. Внутренности, очищенные от своего содержимого, просто бросают затем котел, где варится пища. Примечательно, что они вовсе не едят рыбу, причисляя ее к змеям. Поэтому форели в монгольских реках так расплодились, что Зедзик-Нур была буквально до краев переполнена ими. Весной они плыли целыми стаями, и Григер мог их вычерпывать голыми руками. Однажды он поймал сто штук форелей, которых варил, жарил и даже, хотя и не сразу, научился коптить.
Монголы охотно попробовали бы вкусного ароматного мяса. Около палатки Григера собиралось много нищих и любопытных, о он быстро избавился от них самым забавным образом. Григер густо посыпал перцем кусок мяса и вынес его нищим, после чего началось чихание, плевки и, наконец, поспешное бегство. Перец был совсем неизвестен кочевникам, и того из них, кто хоть раз попробовал острое, горячее блюдо удивительного европейца, уже нельзя было заставить отведать его снова. Григер имел полную возможность наблюдать странные нравы и обычаи монголов. Своих мертвых они просто бросают в степи и оставляют на съедение собакам, воронам и хищным птицам. Земледелием монголы не занимаются вовсе. Основное занятие-скотоводство. Каждый мужчина имеет коня и вооружен ружьями старинного образца — от самопала до кремневого ружья. Мужчины и женщины носят шаровары и высокие сапоги. Шаровары шьют большей частью из синего холста, широкие же подошвы сапог — из холщовых стелек, сшитых вместе, толщиной до двух сантиметров. Самое большое удовольствие доставляет монголу табак, и обладание им составляет его заветное желание он придает очень большое значение внешней отделке трубки по ней судит о состоянии ее владельца. Длинный деревянный чубук — от тридцати до сорока сантиметров — украшен мундштуком из агатового камня. Чем больше и красивее этот мундштук, тем богаче и знатнее его обладатель. Монголы очень гостеприимны, но мало разговорчивы.
Каждая монгольская юрта охраняется целой сворой очень злых собак, похожих на шакалов. Хозяин быстро отгоняет своих лающих сторожей, ласково и приветливо встречает гостя берет у него лошадь, которую тотчас же стреножит и пускает пастись на воле. Гость входит в общую юрту, и будь то день или ночь, монголка сейчас же приготовляет чай и постель для пришельца.
В долине Кобдо Григер весной настрелял целую коллекцию разных птиц, среди которых был новый, совсем еще не известный в Европе вид фазанов. При всем этом Григер не забывал о главной цели экспедиции, и когда наступило время охоты, все приготовления к ней были уже закончены. С помощью вождя племени, с которым Триер успел подружиться, были подобраны охотники, однако они никогда еще в жизни не ловили животных живьем и потому их надо было этому обучить.
Прежде всего стали на большом расстоянии наблюдать, когда животные приходят на водопой, чтобы установить количество жеребят в табуне. Можно было ясно различить три разные породы диких лошадей. Одна водилась на большом плоскогорье в восточной части горного хребта, ограниченного с севера и юга реками Кийкуюс и Урунгу, берущими начало на Алтае. Обе реки текут к западу и впадают в озеро. Вторая порода паслась в степи, километрах в 300 к югу от Кобдо, окруженной со всех сторон горами, а третья обитала в местности, расположенной к юго-востоку на большом плато в области Зедзик-Нур. У всех трех пород густая, волнистая шерсть, даже на ногах, глаза черны, очень выпуклый лоб. Они отличаются только мастью. Нельзя сказать, чтобы дикие лошади были очень многочисленны в этой местности. Григер насчитал только несколько небольших табунов —
