Авиаторы Его Величества - Василий Вадимович Зеленков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда они с Грезой нагнали Павла, он затягивал удавку на шее бандита. При этом повернулся так, чтобы жертва оказалась между ним и дозорным, перезаряжавшим ружье в десяти ярдах от них.
Тот смерти напарника не заметил. Павел опустил тело на пол и, пригнувшись, скользнул вперед, точно харанский тигр сквозь джунгли. В руке пехотинца возник широкий нож.
Дозорный потянулся к патронташу, обратился к напарнику:
– Эй, послушай… – и поднял глаза.
Больше «зуб» ничего сделать не успел. Рука пехотинца запечатала ему рот, лезвие ножа вошло сверху под ключицу. Павел придержал вздрогнувшее в агонии тело и прислонил труп к свае.
«Двумя меньше», – Лем пролезла за Устином внутрь.
Заметив нечеткий силуэт на противоположном конце чердака, она выхватила из кобуры левый «кейц». Увлеченный стрельбой противник не смотрел по сторонам, но обернулся на хлопок револьвера.
Пуля вошла бандиту под подбородок. «Зуб» выронил ружье, обхватил руками шею и опустился на колени.
Павел пристально, очень пристально, посмотрел на капитана: выстрел был на грани человеческих возможностей.
– Вниз, – не дожидаясь, пока жертва затихнет, она подошла к люку и прислушалась.
Со второго этажа на чердак вела узкая крепкая деревянная лестница. Внизу звучали голоса.
Лем осторожно выглянула.
Комната была бы просторной, если бы не стоуны хлама по углам. Помещение задумывалось как холл: из него вели несколько дверей, на стене виднелись прямоугольники окон. Трое бандитов отстреливались, укрываясь за кладкой от пуль Верахвии и Константина.
Устин подполз к краю люка, присмотрелся и на вопросительный взгляд капитана отрицательно покачал головой. Нет, он не видел этих парней на складе.
Оба отпрянули, когда один из «зубов» обернулся.
Вовремя – их не заметили.
– Зачищаем, – сказала Лем. – Павел – налево, Греза – направо. Встречаемся посередине. Корабль на подходе, поэтому действуем быст…
Ее голос утонул в реве дизелей, так что дважды повторять не пришлось.
Павел спустился и размытой тенью метнулся к намеченному проходу. Устин задержал дыхание, боясь, что того увидят, но бандиты на миг завороженно застыли. Затем бросились на пол, как по команде.
Кладка взорвалась кирпичной крошкой, перемешанной с обрывками газет, заменявших стекла. Пулеметные очереди прострочили ветхое здание, словно прогнивший брезент.
За окнами скользнула большая серая тень, и Устин победно ухмыльнулся.
Лем понимала его. Ей тоже начинало казаться, что любой безумный план обречен на успех, если «Аве Асандаро» поблизости.
Парень соскочил вниз и спрятался за большим ящиком. Убедившись, что не привлек внимания, он скрылся в правом коридоре.
Лем приготовилась прыгнуть за Устином, но снова взвыли пулеметы. С крыши потек шифер – треск смешался с грохотом выстрелов. Очередь прошибла разлом в скате. Пули выбили облачка пыли из пола. Трещина света пробежала к капитану, точно молния.
«Молодец, Виго!» – беззвучно похвалила штурмана Лем и скатилась с чердака. За два года она ни разу не пожалела, что взяла угрюмого данкельца с темным прошлым на корабль.
Наверху обрушилось крепление крыши – обломки запечатали люк.
Скрывшись в облаке пыли, Лем ползком пробралась к третьей и последней двери – средней. Перед капитаном оказалась уходившая вниз лестница. Лем прижалась к стене, поджидая Павла и Устина. Она хотела было проверить, остались ли еще живые в холле, но на нее выскочил ополоумевший от страха «зуб». Последний из троицы и безоружный.
Лем среагировала мгновенно. Схватила его за плечо, развернула к себе и ударила двумя пальцами в солнечное сплетение. Наставник с Фелимана объяснял: так боль ощущалась даже при хорошем брюшном прессе. Согнувшегося бандита капитан добила рукоятью револьвера по затылку. С трудом удержав рухнувшее тело, она привалила тушу к стене.
Павел возник из «своего» коридора так же беззвучно, как туда канул, и одобрительно хмыкнул. Он встал с другой стороны от двери, покачал головой – никого.
Устин появился вторым и развел руками:
– Все на первом, по ходу.
– Ищем дальше, – Лем начала спускаться.
Первый этаж встретил темнотой. Ее не могли разогнать ни рассеянный свет, сочившийся в щели между досками на окнах, ни затухавшая у стены перевернутая газовая лампа.
Лестницу от остального помещения отделяла стена. Лем подкралась туда и напрягла глаза, осматривая комнату. Павел тронул ее за плечо и указал в дальний угол. Капитан с трудом различила очертания затаившегося человека и забаррикадированную парадную дверь. Коснувшись ее плеча снова, пехотинец поднял три пальца. Лем оставалось только позавидовать кошачьему зрению или опыту заметившего засаду великана.
«Сразу не пройдем», – помрачнела капитан и жестами объяснила напарникам, что они должны окружить бандитов, а она отвлечет внимание на себя.
Павел и Устин приготовились. Лем подняла револьвер, прищурилась, медленно надавила на спусковой крючок.
Выстрел вспорол темноту, и две тени брызнули в комнату, разделившись. Павел налево, Устин направо.
Крик раненого «зуба» прозвучал мигом позже. В лицо капитану ударил луч фонаря, и она отступила в укрытие.
Стена над ее головой дважды не то щелкнула, не то крякнула – камень раскололся, макушку обожгло жаром, нос зачесался от пыли и запаха раскаленного металла.
Не целясь, Лем выстрелила на свет. Тут же отдернула руку, отодвинувшись от края.
Ненадолго все стихло.
Затем едва устоявшаяся тишина в который раз взорвалась выстрелами.
«Четыре, пять, шесть…» – сосчитала Лем, доставая правый «кейц» и гадая, какие из них принадлежали Павлу и Устину.
Рванулась вперед, дважды выстрелила с обеих рук. Чужая пуля свистнула под левым рукавом, и капитан опять вжалась в стену.
В правом «кейце» осталось четыре патрона, в левом – два. Достаточно. На этих «зубов» хватит с лихвой.
«Четыре, пять… – повторно начала Лем, – шесть…»
Она приготовилась стрелять, но вдруг уловила едва слышный шорох. Капитан повернулась на звук и только теперь заметила дыру в стене напротив лестницы.
«Хозяйкины псы!» – успела подумать Лем.
Из черноты выпрыгнула и набросилась на нее массивная фигура.
Капитан уклонилась, оттолкнула запястьем нацеленный в горло нож – лезвие лишь чиркнуло по стене. Вторым ударом выбила оружие из руки нападавшего. Пригнулась, избежав бокового по лицу. Отшатнулась от пинка – и вместе с противником оказалась на виду у засевших в комнате «зубов».
Противник дернулся от бандитской пули, отбросил Лем на ступени и метнулся под укрытие стены, вдавливая капитана в лестницу. Она уперла револьвер ему в грудь и внезапно узнала.
Палец занемел: «Я ведь почти нажала на спуск!»
– Какого цверга?!..
– Заткнитесь, мисс, – Диров тоже узнал Лем и откатился в сторону, выхватив рацию: – Кейтид, пора!
Каким-то шестым чувством капитан поняла, что сейчас произойдет. Внутри все оборвалось от страха за своих людей. Она зажала уши и пригнула голову к коленям, как и Диров.
В следующую секунду дом содрогнулся до основания. Пехотинцы взорвали парадную дверь. С потолка посыпались щепки и каменная крошка. Вокруг резко стало светлее. Клубы пыли и дыма выкатились из комнаты и расстелились ковром
