Индеец (СИ) - Алексей Стародубов

   Глава 14.

   Ехать верхом в этот теплый и солнечный день Всеволоду доставляло настоящее удовольствие. Дома он не получал подобного удовольствия от конных прогулок. Сейчас же подобное время провождения было ему по- настоящему приятно. Находясь в теле Серого Енота, Всеволод прекрасно себя чувствовал во время длительной верховой езды. Ехал он не один - компанию ему составляли еще около сотни человек. И для всех этих людей студент сейчас являлся командиром.

   Целью их поездки был лагерь киуни, который они неосмотрительно разбили всего на расстоянии одного дневного перехода от крепости Больших Енотов. Этими сведениями поделились захваченные накануне конокрады, причем шаману удалось их разговорить довольно быстро и без всяких пыток. Пленные подробно рассказали про расположение стоянки и про количество находящегося там народа.

   Теперь, по мнению шамана, то бишь единодушному решению совета поселка, было необходимо навестить беспокойных соседей. Причем не просто навестить, а привести к ним назад попавшихся конокрадов и затем убедить находящихся на стоянке киуни в необходимости добровольно "принять помощь" Больших Енотов. То есть теперь свои шатры киуни должны будут разбивать на стоянках Больших Енотов, взрослые мужчины будут охотиться и пасти стада с Большими Енотами, а юноши пойдут добровольцами как пополнения для отряда Всеволода.

   Чтобы доводы звучали значительней и весомей, по мнению Энку, необходимо было обязательно приехать вместе с большим вооруженным отрядом. Одних только молодых охотников из отряда студента для шамана показалось недостаточно. Так что в сводный отряд по решению Энку вошла еще и большая группа более взрослых охотников. Всего вместе собрали почти полную сотню человек. Однако сам отряд поставили под командованием Всеволода. Свой выбор шаман обосновал весьма просто и кратко - предки присоветовали. Такого объяснения к удивлению студента всем оказалось достаточно, то есть никаких возражений просто не оказалось даже при всей любви местных жителей к разговорам и спорам. Можно было еще раз убедиться - шаман здесь однозначно невероятно уважаемая личность. Это отнюдь не очередной проворовавшийся чиновник, честному слову которого поверит только какой-нибудь умственно отсталый. Слово шамана среди Больших Енотов никто не пытался подвергать сомнению. Он же в свою очередь просто не давал никому повода сомневаться в своих словах и поступках.

   Племя киуни, к стоянке которого сейчас ехал отряд, пострадало во время последнего Большого Мора особенно сильно. Из объяснений шамана и Бельчонка Всеволод понял, что так аборигены называли времени свирепствовавшие среди них время от эпидемии. По описанию симптомов болезни студент предположил, что это, скорее всего, была оспа. В отсутствия прививок болезнь достаточно серьезная и опасная даже для имеющих к ней некоторый иммунитет европейцев. Бельчонок это предположение косвенно подтвердил, сообщив, что чужаки тоже от нее умирали, хотя и гораздо реже аборигенов.

   Явно попадающая к аборигенам через торговцев болезнь в несколько раз уменьшила население окрестных племен. Хотя большого количества смертей в племени Больших Енотов не было. По рассказу Бельчонка почти два десятка лет назад шаманы племени сумели спасти Больших Енотов от свирепствовавшей среди индейцев эпидемии.

   Предположив определенное сходство обоих миров по этим событиям, Всеволод постарался вспомнить все, что знал об этом. Упоминания об эпидемиях встречались ему в исторических материалах по Северной Америке, которые он не так давно успел изучить в большом количестве.

   По подсчетам Всеволода получалось, что рассказы о последнем Большом Море очень подходят под описание большой эпидемии оспы среди индейцев, которая происходила в 1837-38 году. Во время этой страшной эпидемии племена индейцев потеряли от половины до четырех пятых своих людей. До этого еще одна массовая эпидемия происходила в 1824 году, и она была по своим последствиям гораздо страшнее. Однако, по словам охотника, племя Больших Енотов в предыдущий раз почти не пострадало, от болезни умерло всего несколько слабых здоровьем человек. Отец Энку, бывший тогда старшим шаманом племени, в тот раз вовремя остановил распространение эпидемии и сумел вылечить уже заболевших людей. Судя по всему, шаманы Больших Енотов достигли просто невероятных высот своего мастерства.

   Всеволод был не в курсе, как дела обстояли в других племенах аборигенов. Однако племя киуни, к стоянке которого сейчас ехал отряд, пострадало во время последней эпидемии особенно сильно. И до того не особо многочисленное, от эпидемии оспы племя чуть не исчезло совсем. Особенно много от болезни погибло детей и женщин. В живых осталось едва ли не пятая часть людей.

   После эпидемии оставшиеся в живых киуни кочевали вместе, не разделяясь на отдельные стоянки по родам. С тех пор племя успело немного оправиться и численно вырасти, но все еще оставалось очень небольшим. Киуни на текущий момент сильно зависели от своих союзников арапахо, вместе с которыми часто кочевали и охотились.

   Энку, пользуясь подходящей возможностью, решил теперь "привязать" киуни к Большим Енотам. По его мнению, если сделать это сейчас достаточно решительно и быстро, то арапахо позднее ничем уже не смогут помешать. Как объяснил шаман, у вождей арапахо в настоящее время серьезно ссориться с Большими Енотами нет ни сил, ни желания.

   К стоянке киуни отряд подъехал уже к закату. До этой поездки Всеволод всерьез предполагал, что только у Больших Енотов дозорная служба налажено из рук вон плохо. Но и у племени киуни ничего подобного также не было. В раскинувшемся перед ними лагере не оказалось ни часовых, ни дозорных. Приближение отряда на стоянке заметили только когда всадники уже вплотную подъехали к палаткам. Сама стоянка по сравнению с крепостью и поселением Больших Енотов выглядела небольшой, явно меньше сотни палаток. Пересчитывать точно студент не стал. Он оценил их приблизительное число в шестьдесят - семьдесят палаток.

   Всеволод отметил для себя, что жилье киуни выглядели как раз в классическом стиле индейской национальной избы - вигвам обыкновенный. Именно так как общепринято дома изображали индейские вигвамы: несколько шестов соединены верхами конусом и покрыты выделанными шкурами. Все вместе - это настоящая индейское жилище. Хотя такую постройку все же чаще называли типи. Хотя как помнил студент, у индейцев оба этих названия на самом деле не являлись именами именно такого жилья.

   Неожиданный приезд большой группы вооруженных всадников оказался для киуни настоящим потрясением. Население стоянки столпилось у палаток и пристально смотрело на подъезжающих всадников. Некоторые порывались убежать, другие хватались за оружие. Но дальше судорожных дерганий отдельных личностей дело не пошло. Большинство людей оставались стоять на своих местах и встречали подъезжающий отряд с каким-то непонятным равнодушием. Хотя было видно, что совсем игнорировать приехавших всадников у киуни все же не получалось.

   Отряд растянулся полукругом и становился практически у самых палаток. Все всадники остались сидеть верхом - об этом договаривались заранее. Теперь оставалось дождаться реакции самих киуни. Рассматривая местных жителей, Всеволод заметил, что выглядели они по сравнению с Большими Енотами довольно бедновато. Одежды из тканей почти не было видно ни у кого, а аналогичные изделия из кожи и шкур практически не имели украшений.

   Один из местных, немолодой, солидной комплекции мужчина, все же вышел на встречу незваным гостям. После небольшого обмена обязательными приветствиями выяснилось, что это "мирный" вождь племени "Людей Больших Шатров" (именно так назвал себя киуни) по имени Сильный Олень.

   Студент про себя с иронией отметил, что если здесь еще найдется и "военный" вождь, то для такого небольшого племени это будет явный перебор. Получиться практически полное подобие любой из банановых республик, в которой генералов и маршалов больше чем рядовых солдат. Однако "военного" вождя в наличии не оказалось. Как позднее объяснил Всеволоду Бельчонок, "военный" вождь в племени киуни выбирался только во время войны или набега на соседей.

   Говорили с вождем киуни на языке Больших Енотов. Как оказалось, Сильный Олень его неплохо понимал. Студенту имя вождя показалось довольно запоминающимся, его так и подмывало сказать в разговоре: "так вот ты какой, олень северный". Похоже, от некоторого волнения Всеволода потянуло на неуместный здесь юмор. С некоторым трудом он все же удержался - подобную шутку здесь явно никто бы не оценил. Вместо этого студент молча выслушал, как Бельчонок подробно рассказал о визите неудачливых конокрадов в поселок, и после окончания его рассказа изложил предъявляемые требования, точно следуя наставлениям шамана.