Утолю твои печали - Раиса Крапп

- Куда ты меня ведешь? - не удержавшись, недовольно проговорила Ксеня, раздраженная холодом и неприветливостью того, что она видела вокруг. - Ну не тащусь я от романтики гор, понимаешь ты?

- Уже недалеко.

Ксения недовольно вздохнула.

Теперь тропинка лепилась к почти отвесной скале, а справа круто обрывалась вниз. Арвид неторопливо, уверенно пошел впереди, Ксеня же ступила на тропинку так, будто та могла вдруг опрокинуться или предательски качнуться под ногами. Она старалась идти как можно ближе к стене. Метров через десять Арвид остановился.

- Голова не кружится? Хочешь, возьми меня за руку.

Ксюша неожиданно для себя шагнула к обрыву, заглянула вниз. На самом дне провала виден был узенький, ненастоящий голубой ручеек с зелеными берегами. От ее ботинок и до самой этой зелени падал почти отвесный склон, серые лбы камней выпирали из него. "Только качнуться... Чуть-чуть... случайно, нечаянно... И почти сразу ничего уже больше не будет. Вон там, рядом с ручьем будет лежать тело. И эти камни, трава, вода отдадут ему ровно столько внимания, сколько оно стоит... это ненавистное тело..." Ксения подняла глаза вверх и натолкнулась на взгляд Арвида. Он смотрел внимательно и серьезно. Потом сказал:

- Вместе.

Она отшатнулась назад, в глазах закипели слезы. Слезы беспомощной злости и отчаяния. Как он смеет!? Как смеет читать в ней!? Ее душа, это только ее душа! Это не книга для каждого!

- Я никуда не хочу идти! Я устала! Куда ты меня тащишь? Мне противны твои горы! И ты мне противен!

Ксеня в отчаянии ударила кулаками по каменной стене, раз и другой.

- Ты такой же непрошибаемый, как эти камни! Сколько мне еще говорить? Оставь! Оставь! Оставь меня! Господи! Я не могу так больше!

Она со стоном прижалась к камню лицом, всем телом, плечи ее дрогнули и напряглись - она изо всех сил сдерживалась, чтобы не расплакаться. Арвид прислонился спиной, потом, цепляясь курткой за угловатые камни стены, опустился на корточки. Помолчав, глядя в даль, сказал:

- Олег в четвертом классе еще был, когда мы эту пещеру разыскали... Потом много раз ходили в нее. От дождя, от снега, от тумана в ней укрывались, ночевали иногда. В ней редко кто бывал, и нам нравилось думать, что она наша. Олег придумал устроить в ней тайник. Я хочу посмотреть... там должна быть одна вещь, память об Олеге.

Помедлив, Ксения обернулась, прижалась к скале спиной и затылком, подняла лицо к небу, ожидая, пока просохнут в глазах не пролившиеся слезы. Потом вздохнула, посмотрела на Арвида сверху вниз. Он молча поднялся.

* * *

Вспышка ярости как будто придала ей силы - шаг ее стал энергичным, настойчивым, будто она злилась не только на Арвида, но и на все, что имело к нему отношение - тропа под ногами, высокомерные холодные вершины, равнодушные скалы...

Им пришлось сделать еще два привала. Арвид молчал почти все время, а если говорил, то коротко и односложно. Им вдруг овладело равнодушие. Он не знал теперь, зачем ведет Ксению в их с Олегом пещеру - она ей не нужна. И он ничего не сможет сделать с теми чувствами, которые живут теперь в ее душе для него там больше нет места. Его попытка стать ей необходимым, обернулась изнанкой. Она уедет, и ему нечем остановить ее. Она уедет именно от него, потому что ей плохо с ним, хоть в пропасть... Тяжесть давила на плечи, словно то были не лямки рюкзака, а все эти горы навалились на него. Тяжесть безысходности... опустошенности... Как тяжка, оказывается, пустота.

Арвид знал, как нужны они друг другу. По одиночке они пропадут. Что останется ему - лишь новый контракт, игры со смертью? А она? Что она будет делать наедине со своей бедой? Кто поможет ей? Он был бы счастлив наполнить ее жизнь своей бережной любовью, нежностью, новыми надеждами, если бы только захотела она протянуть ему опустошенную чашу своей души... Но как найти слова, как заставить поверить в то, что он знает наверняка? Вот в эти последние часы, пока она еще здесь, и еще не произошло непоправимого? Нет этих слов... Пусто...

Солнце еще не коснулось далеких вершин, но уже склонилось над ними, когда Арвид остановился. В это время они шли вдоль подножия почти отвесной стены. Он остановился и посмотрел вверх, на стену. Ксеня тоже равнодушно скользнула по ней глазами, но не увидела ничего достойного внимания - стена, как стена, серый неровный камень. Арвид снял рюкзак и подошел вплотную к стене. Ксения отошла и села на большой валун.

- Встань с камня, - тут же, не оборачиваясь, сказал он. - На рюкзак сядь.

Ксеня молча пересела и стала смотреть, как Арвид начал подниматься по стене. Так вот такой их дальнейший путь? Шуточки! Он что, хочет, чтобы она тоже вот так?.. И вообще, куда это он? Стена черт знает на какую высоту поднимается! Она что, одна тут останется? Да у него же и страховки никакой нет! А грохнется? Ксеня зло сжала губы. Ах, пусть делает, что хочет!

Арвид поднялся уже на несколько метров, и Ксене стало страшно - он и вправду сорвется! За что он умудряется там цепляться? Ну куда же он! Ксеня опять скользнула глазами вверх, пытаясь определить, к какой цели он устремился, а когда опустила глаза - Арвида на стене не было. Ксеня вскочила на ноги, - в этот момент он снова появился. Оказалось, что Арвид стоит на каменном козырьке, который снизу рассмотреть невозможно. Он сбросил вниз веревку с карабином.

- Давай рюкзаки.

А, так это, наконец, та самая пещера!

Ксения защелкнула карабин на лямках рюкзаков. Арвид втянул их и снова сбросил веревку.

- Застегни у себя на поясе.

Через две минуты Арвид поставил ее рядом с собой, прямо перед ней был узкий каменный зев пещеры.

- Вот... Добро пожаловать, - равнодушно сказал Арвид.

Ксения искоса коротко посмотрела на него - с Арвидом что-то происходило. Она усмехнулась про себя: неужели его бесконечное терпение кончилось? Ксеня шагнула под свод пещеры, осмотрелась. Она была не очень просторной, узкой, но ввысь глубоко разрезала скалу. Пол ее от входа повышался незаметно, потом становился круче. Глаза привыкали к полумраку, и Ксения увидела, что из дальнего угла пещеры вглубь горы идет трещина.

- Там что?

- "Шкуродер".

- Что это значит?

- Узкий ход.

Ксеня прошла вглубь и увидела след костра. У стены была навалена кучка изрубленного хвороста.

- Смотри-ка, дрова! - указала Ксения на хворост.

- Наши с Олегом.

- И ты с тех пор не был здесь?

- Нет.

Черт побери! Зачем он притащил ее сюда, если разговаривать не хочет? Ксеня резко отвернулась с намерением больше ни о чем не спрашивать. Снова посмотрела на кучу хвороста и увидала вдруг двух белоголовых мальчишек, таких, как на немногочисленных детских фотографиях Олега. Увидела, как они деловито хлопочут, рубят толстые неподатливые сучья, заготавливая для будущего костра... Дрова - вот они. А где те светлые мальчики? И костра из заготовленных дров не разожгли... Вдруг поняла, что сейчас хлынут слезы, и изо всех сил прикусила губу - заставила отступить охватившее ее чувство утраты.

Арвид прошел мимо нее к дальней стене пещеры. Что-то начал расчищать там, из-под рук посыпалась земля с каменным крошевом, и оказалось, что к стене привален плоский камень. Арвид отвалил его, открыв довольно просторную нишу. Ксеня с интересом смотрела, как он извлек оттуда свернутую веревочную лестницу, одеяло, небольшой мешок и картонную коробку из-под обуви. Из коробки он извлек толстую тетрадь в клеенчатом черном переплете.

- Вот. За этим мы шли.

- Что это? - тихо спросила Ксения.

Та волна острой тоски, внезапно нахлынувшая на нее, совсем вытеснила злость на Арвида.

- Олежка придумал, - чуть улыбнулся Арвид. - Он фантазером был. Придумал записывать мысли, мечты, желания, обиды - все, что вздумается, про что не всегда скажешь. Тетрадка дома лежала, потом мы принесли ее сюда.

- Мне... можно?..

Он подал ей тетрадь. Ксеня подошла к выходу, к свету, раскрыла обложку. Мальчишечьи неровные каракули... Она осторожно, будто имела дело с одушевленным существом, перевернула несколько страничек. Часто совсем коротенькие, но иной раз и довольно длинные записи, сделанные в разное время - отличался цвет пасты, иногда записка писалась карандашом... А подчерки - похожи. Только у Арвида более устойчивый, и записки его отличались лаконичностью и... рассудочностью, что ли, - всегда ровные строки начинались с даты, потом обращение: "Олежка... Брат..." У Олега на странички выплескивались эмоции и строчки бежали вкривь и вкось, изобиловали вопросительными и восклицательными знаками. Да и начинались они зачастую с вопросов, типа: "Зачем ты?..."

Тоскливо сжалось сердце, и Ксения поняла, что в этой тетради - встреча, после которой ей снова предстоит разлука и потеря. Потеря?.. - она обернулась, Арвид возился с рюкзаком. - Но Арвид - вот, рядом, никуда он не теряется, она сама бежит от него. От этой, совсем простой мысли, ей стало больно. Ксения неожиданно почувствовала, что тетрадь что-то изменит в ней, она станет другой, когда перевернет последнюю страницу. Ксения закрыла ее, прижала к груди, обхватив себя за плечи.