Коко и Игорь - Крис Гринхол
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ей безумно хочется вернуться в Россию, радоваться простому благородному званию его жены, жить в своем доме. И состояние здоровья ей кажется связанным с тем, что она вдалеке от родины. Жизнь, которую она ведет теперь, представляется ей абсолютно нереальной. Ведь существование здесь — не постоянно? Только вера поддерживает ее. Она молится. Все будет хорошо. Нормальная жизнь восстановится. Подобно разбитому стеклу, осколки которого таинственным образом восстанавливаются, ее мир снова станет целым. Все соединится. Они выздоровеют. Должны.
Врач встряхивает термометр и помещает его под углом в рот Екатерины. Недавно ее дыхание ухудшилось.
Екатерина жалуется, что от лекарств, которые он ей прописал, она чувствует слабость.
— Так и должно быть. Вам требуется больше отдыхать, — отвечает врач. Уголком губ он улыбается. Хотя улыбка и кажется ироничной, она требует ответной улыбки.
— Я такая вялая, — не сдается Екатерина, трогательно подчеркивая эти слова похлопыванием по одеялу.
— Но в вашем организме должны замедлиться все процессы, если вы хотите полностью выздороветь. Вы должны отдыхать. Это единственный путь. — Врач пишет новые рецепты и протягивает их Екатерине.
— Что это? — спрашивает она, стараясь разобрать написанное. Голос ее глуховат из-за термометра под языком.
— Это наладит ваше дыхание… — Он не уверен, стоит ли продолжать… — Хотя пилюли имеют седативный эффект.
— Вы хотите сказать, что я стану еще более сонной? — раздраженно переспрашивает Екатерина.
— Боюсь, что так.
Екатерина потрясена и молчит. Врач поглядывает на часы и вынимает термометр. Поднеся его к свету, он внимательно смотрит на него сквозь пенсне. Против света линзы кажутся непрозрачными.
Игорь спрашивает:
— Какая температура?
— Что тебе за дело? — с горечью в голосе огрызается Екатерина. В ее губах — ни кровинки.
Врач озабоченно глядит на одного, потом на другого. Снова смотрит на термометр. Он колеблется, не зная, с кем говорить, с Екатериной или с Игорем. В виде компромисса он отвечает в воздух между ними:
— Высокая, но не опасная. Я по-прежнему рекомендую постельный режим.
— Еще более постельный! — шипит Екатерина.
Врача раздражает собственная беспомощность.
— Это естественное лекарство и лучшее лечение. — Он разговаривает с ней, как с ребенком, а она опускает глаза и разглаживает морщинки на одеяле. — Разумеется, я мог бы прописать более современные лекарства. — И затем, странно подчеркнуто: — Дорогие лекарства. Но они не дадут лучшего результата, чем постельный режим. Не говоря уж о побочных эффектах…
— Дороговизна не смутит моего мужа. За счетами следит мадемуазель Шанель!
— Екатерина! — с упреком восклицает Игорь. Его руки вцепились в ручки кресла. Он краснеет от негодования.
— А что, разве не так? — Екатерину радует ощущение минутного превосходства. Нечасто ей удается видеть мужа таким сконфуженным. Она возбуждается от осознания того, что у нее еще есть сила, чтобы помучить его.
— Простите, — говорит Игорь врачу. Он злится на Екатерину и недоволен собой, своим волнением.
Врач и сам смущен разговором об оплате. Видя это, Екатерина чувствует, как ею овладевает безрассудство. Она уже не сдерживает злости.
— Она платит вам за то, чтобы утихомирить меня и чтобы я молчала? Именно это происходит?
— У тебя просто истерика! — говорит Игорь.
— Я все понимаю. Вы все заодно! — В ее сознании растет представление о заговоре в доме, в этом заговоре участвуют не только Коко и врач, но даже слуги. Даже стены этого безбожного дома!
— Доктор не должен выслушивать твои безумные обвинения…
— Нет смысла отпираться. Что-то происходит. Мне ничего не говорят, но я это чувствую. Знаешь ли, я не дура. Я, конечно, больна, но это не означает, что я не замечаю, что творится вокруг…
Игорь теряет дар речи. Он способен только воскликнуть:
— Екатерина!
— Не кричи на меня! — Они переходят на русский.
Врач пытается всех успокоить.
— Все в порядке. Все хорошо. — Он обеими руками берется за ручку своего чемоданчика. Затем, глядя прямо на Екатерину, говорит: — Вы больны туберкулезом, и я стараюсь дать вам добрый совет, которым, надеюсь, вы воспользуетесь. — Он чуть успокаивается. — Нет сомнений, что со временем вы поправитесь. Но это медленный процесс. Тут нельзя торопиться.
Екатерина чувствует, что у нее иссякли силы.
— Мне сейчас не хватает стимула к выздоровлению. — В ее голосе слышится затаенная просьба. Она кидает на мужа суровый взгляд.
— А теперь… — Врач останавливается. Лицо его смягчается. Он улыбается Екатерине, пытаясь убедить ее, что он на ее стороне.
Игорь провожает врача, пораженный его спокойствием и тактом. Игорь тихо извиняется и пытается поделиться с ним раздражением, вызванным поведением жены.
Врач непреклонен. Он останавливается на полпути и говорит официальным тоном:
— Психическое здоровье может являться решающим фактором в определении скорости выздоровления. — Он направляется к лестнице. — Важно, чтобы ей уделяли внимание, чтобы ее баловали, суетились вокруг нее. Вы понимаете?
Игорь равнодушно выслушивает слова врача. Что тот понимает? Что это за разговор? Может быть, слуги насплетничали? Теперь его очередь задуматься о заговоре. Как переулки расходятся от главной улицы города, так в его воображении раскидывается веер предположений.
— Она в очень плохом настрое, — говорит Игорь.
— Возможно. Но я думаю, что сейчас вы должны быть чрезвычайно терпеливы и великодушны. Покажите ей вашу заботу, и я уверен, ее состояние улучшится.
— Да. — Интонация так уклончива, будто из Игоря этот ответ выдавили, он даже сам это слышит и понимает, что нужно повторить: — Да. Да. Вы правы.
Жозеф, который, должно быть, все слышал, стоит внизу у лестницы. Он подает врачу шляпу и открывает дверь.
Игорь внутренне вздрагивает. Не хочет встречаться взглядом с
