Жаворонки. Часть первая - Игорь Викторов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Понять не могу, зачем было так густо бомбить город. Ведь для его разрушения было бы достаточно одной боеголовки.
– Полковник говорил, что на ракете этого типа размещаются до восьми боеголовок, вот и считай, куда девать остальные боеголовки, если на город ронять одну-две? Плюс, как бы это не выглядело глупо, так меньше заражение местности. Представь, если по городу ударят одной-двумя боеголовками. В зоне тотального поражения все конечно погибнут, но эта зона сколько? Два-три километра. А за пределами этой зоны останутся раненые и облучённые люди в разной степени тяжести и все они начнут расходиться по окрестностям со своим скарбом разнося радиацию. А выживших бы осталось, при ударе одной-двумя боеголовками, не меньше миллиона-миллиона двухсот. А это огромные показатели разноса. А сейчас как ты видишь, всё тихо, город превратили в кладбище.
– А твое мнение, доктор, зачем вообще надо было бомбить? Ты слышал мой доклад на собрании и без бомбёжки нас можно было опрокинуть, только обрушением средств связи.
– Будущему императору надо иметь отмазку, что он не приделах. Что это старые правительства наворотили ядерную войну и конец света. А с них теперь какой спрос? Их больше нет. А он вообще весь хороший и всех спасает, и строит новую жизнь. А останься старые правительства, вопрос упавшего интернета решили бы, и связь наладили бы и вообще новому императору был бы облом, место-то занято. – и добавил просительно-вопросительным тоном, – Поехали чай пить? Пока не развили твою эсхатологическую теорию о массовом жертвоприношении во славу будущего императора.
Дома у доктора был холостяцкий порядок и уют в стиле минимализма. Сергей поймал себя на мысли, что отвык от квартирной жизни и домашнего уюта. Он даже подсчитал сколько дней прошло с его прошлой жизни и удивился, как давно, по его ощущению, был прежний мир. У доктора были удобные кресла, удобный чайный столик между ними, роскошный телевизор и музыкальный центр напротив. Рассевшись в креслах, под музыку попивая приготовленный хозяином травяной чай, товарищи наслаждались покоем и уютом. Доктор достал свои листочки и протянул Сергею проект приказа номер один, о создании подразделения НОАР. Сергей, находясь в неге, прочитал текст приказа.
– Доктор, ты крут! Первый среднеуральский егерский батальон! Твой чай во истину умопомрачительный! Жаль полковника здесь нет.
– Что-же тебе не нравится? Есть воинское подразделение, должно быть у него соответствующее название!
– Чую, ты долго боролся с собой, вычеркивая императорский из названия! – смех накатывал на Сергея.
– Хорошо! Предложи название ты! – доктор на полном серьёзе, хотя и находясь в расслабленной позе, отстаивал своё творение.
Сергей задумался. Потом задумался ещё раз сморщив лоб. Доктор меж тем вставил ему шпильку:
– Отряд народных мстителей! Вот, тот максимум, который из вас с полковником можно выжать. И то, ценой недельных усилий!
– Ну, хорошо. Но, объясни, почему егерский и почему батальон?
– Всё просто. С учётом тех боевых возможностей которые мы будем иметь в ближайшее время, единственная тактика которую мы сможем применять – егерская. Вот, только скажи, что это не так! – доктор ткнул пальцем в Сергея. Тот только хмыкнул и развёл руки.
– А батальон, потому, что название происходит от слова баталия. То есть, батальон, это воинская группа готовая вступить в бой. И пофиг на численность. Помнишь, в нашем детстве была книжка, «Батальон четверых». Я надеюсь мы готовы вступить в бой? И нас наберётся минимум полтора десятка!
– А кого ты видишь командиром батальона? – Сергей пристально посмотрел на друга.
– Фу, ну у тебя и мысли! Для меня это слишком мелко и суетно! И никакой свободы действий. Полагаю полковник должен справиться.
– И ты ему предложишь снять звёзды?
– Что ему звёзды на погонах, не обеспеченные денежным довольствием и идеологией, когда он может получить полк и иметь шанс зажечь звёзды в душе.
Товарищи так проболтали остаток дня, слушая музыку и смотря по телевизору фильмы с дисков. Совершенство время провождения и угощения выставленного доктором было так велико, что Сергей не пошёл на казённый ужин. И только глубоким вечером отправился к себе в казарму, спать. Прибыв в казарму, Сергей нашел всех своих ребят в порядке, накормленных и умытых, готовящихся ко сну. Раздеваясь и укладываясь Сергей спросил у ребят:
– Знаете, как мы будем называться? – те замотали головами, за некали.
– Первый среднеуральский егерский батальон, Народной освободительной армии России!
Ночь для обитателей воинской части прошла спокойно. Никто, кроме бодрствующего караула, не заметил конца света произошедшего этой ночью. Энергетики все-таки устали «зубами сжимать провода» и обеспечивать подачу сетевого электричества. В части все были к этому готовы и уже через десять минут электрический ток вновь заструился по проводам, обеспечивая потребителей внутри части, а окружающие посёлки оказались ввергнуты во мрак, в прямом смысле.
Утром, практически сразу после подъёма, в казарму вломился доктор с несколькими сумками и рюкзаком. Сложив сумки под свободную кровать в кубрике у товарищей, он громко заявил:
– Конец света, о котором так долго твердили, все кому не лень, всё таки свершился! Перехожу на казарменное положение! – И пошёл добывать у каптёрщика постельные принадлежности.
– Однако! – только и смог выдавить полковник, а Сергей с тоской вспомнил вчерашнее времяпрепровождение в уюте докторской квартиры, «Похоже следующий такой вечер произойдёт не скоро» – пронеслось у него в голове. Обратясь к полковнику он сказал:
– Знаешь, как мы теперь называемся? – и не дожидаясь ответа продолжил, – Первый среднеуральский егерский батальон, Народной освободительной армии России! А знаешь, кто нами командует?
– Судя по пафосу в антураже, доктор?
– Ты! – Сергей подтверждающе ткнул пальцем в полковника.
– Я
