Осада Будапешта. Сто дней Второй мировой войны - Унгвари Кристиан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
31 декабря в результате контратаки немецких и венгерских войск был на один день отбит западный сектор Матьяшфёльда, в том числе аэродром. Однако в руки советских солдат попал расположенный по соседству район Цинкота. Южнее части 22-й кавалерийской дивизии СС оставили Пештсентимре, а на одном из внешних участков по улице Иллёи советские войска продвинулись на несколько сот метров в направлении внутренних районов города. Севернее, в районе Ракошкерестур венгерский 24-й дивизион штурмовой артиллерии под командованием майора Барнабаша Бако отразил атаку советских войск, в ходе которой те понесли значительные потери. Один из советских офицеров в звании майора был вынужден совершить самоубийство, чтобы не попасть в плен.
1 января главной целью для наступающих в направлении на Пештуйхей советских войск стал рубеж между Ракошпалотой и Пештсентлёринком, который обороняли подразделения венгерских 10-й пехотной и 12-й резервной дивизий. Наступающие войска в нескольких местах пересекли кольцевую железную дорогу, а несколько танков вышло к речке Ракош-Патак. Первое здание в пределах административной границы Пешта севернее Шашхалома захватила штурмовая группа под командованием гвардии сержанта Адавкина. В тот же день советская 297-я стрелковая дивизия, до этого находившаяся во втором эшелоне, нанесла удар далее на юг через Новое кладбище. Командир 3-го батальона венгерского 38-го полка капитан Дьёрдь Пецхи вспоминает:
«На рассвете бои достигли восточного края Нового кладбища и смещались в направлении Ферихедь. Батарея развернулась в районе морга. Мне прислали в качестве усиления 30 необстрелянных новичков-хунгаристов.
В 8 часов начался артиллерийский и минометный обстрел, который достиг силы, равной которой я еще не видел на венгерской земле. Кладбище ходило ходуном. Солдаты бегом оставляли позиции и пытались найти укрытие в траншее на улице Козма. Мы тоже побежали туда со стороны морга и спрятались в укрытие. Тут началась атака русской пехоты. Из траншеи мы все открыли огонь по надвигавшемуся противнику. Я командовал огнем расположившихся поблизости от меня солдат, будто взводный командир. Тем же самым занимались майоры Густав Кайди и Ференц Йоо. Наш плотный прицельный огонь возымел действие: мы остановили ту атаку…
Перед полуднем появился советский танк, который проломил каменную стену кирпичного завода. Из немецкого танка «Тигр», замаскированного за печью для обжига, к стене пополз унтер-офицер. Когда он точно установил позицию советского танка, экипаж «Тигра» по его команде стал наводить туда свое орудие. Советский танк был подбит одним выстрелом. С наступлением сумерек мы забрались в круглую печь, где уже прятались рабочие из близлежащих домов.
Примерно в полночь противник неожиданно начал атаковать. Мы заняли позиции в коридоре вокруг печи. Русские гнали перед собой венгерских военнопленных, которые кричали: «Мы венгры!» В ответ мы кричали им, что те должны по нашей команде залечь. Под плотным автоматическим огнем русские отошли. Некоторым пленным удалось убежать. Потом во время контратаки нам удалось с помощью ручных гранат полностью очистить территорию завода… На следующий день я и оставшиеся со мной 15 солдат отступили».
2 и 3 января советское наступление в направлении на Пештуйхей продолжалось. На некоторых участках наступающим удалось прорвать оборону вдоль речки Ракош-Патак, несмотря на то что солдатами венгерской 10-й пехотной дивизии было уничтожено пять или шесть танков подразделений первого эшелона. Советские и румынские пехотинцы заняли первую линию обороны, после чего ударили в тыл оборонявшимся, вынудив 3-й батальон 6-го венгерского полка отойти после ожесточенных уличных боев.
К 3 января после тяжелых боев численность венгерской 12-й резервной дивизии сократилась до 10–25 человек в батальоне. Только в тот день 307 венгерских солдат были взяты в плен румынами. Несмотря на многократные попытки немецких и венгерских войск оттеснить противника обратно за речку Ракош-Патак, советские войска продолжали расширять участок прорыва. Для того чтобы укрепить позиции, они снова развернули здесь потрепанную в боях и отведенную в тыл два дня назад румынскую 2-ю дивизию. Командир советского 30-го стрелкового корпуса генерал-майор Г.С. Лазько бросил в бой только что переданную ему 36-ю гвардейскую стрелковую дивизию, которая переправилась через Ракош-Патак и кольцевую железную дорогу. Южнее части корпуса уверенно продвигались на Пештуйхей. Войска 18-го стрелкового корпуса подошли на 500 м к временному аэродрому на ипподроме, после чего в распоряжении оборонявшихся осталась единственная взлетно-посадочная полоса на временном аэродроме на острове Чепель. Контрудар силами немецкой 13-й танковой дивизии на Альшоракош не увенчался успехом: вышедшие к железнодорожной насыпи танки были уничтожены, а плотный заградительный минометный огонь не позволил пехоте последовать за ними.
В то время произошел один из самых героических эпизодов за время осады. 40-тонная самоходная баржа с боеприпасами, на борту которой находились русские добровольцы из СС, сумела преодолеть 140-километровый путь из Дьёра через минные заграждения на Дунае и подошла к Будапешту на расстояние 17 км, сев на мель у поселка Леанифалу. Только благодаря отсутствию советских войск в каждом венгерском населенном пункте это предприятие не закончилось катастрофой. С помощью венгерского катера и его экипажа удалось доставить часть груза в город, очевидно под прикрытием деревьев вдоль берега. Предпринятые командованием СС попытки организовать транспортировку оставшейся части груза провалились, и позже для того, чтобы снять с мели застрявшее судно, был послан буксир.
Командиры советских корпусов предпринимали ряд шагов для подготовки своих солдат к уличным боям. Прежний опыт, основанный в основном на боях в Сталинграде, говорил, что самым эффективным способом ведения борьбы было дробить подразделения противника на небольшие группы с последующим их уничтожением по одиночке. Соответственно, в каждой советской дивизии формировались специальные штурмовые группы численностью от 15 до 50 бойцов и рядом представителей технических служб (саперов). Такие группы имели на вооружении, помимо легкого стрелкового оружия, станковый пулемет, один или два ручных пулемета, противотанковое ружье, огнемет и одно-два артиллерийских орудия для поддержки огнем прямой наводкой.
Поскольку во время наступления на главном направлении дивизия, как правило, наступала на полосе от 400 до 800 м, в границах двух соседних параллельных улиц, соотношение сил наступающих к обороняющимся должно было составлять не менее чем три к одному. (Это в полевом бою. В условиях же города хорошо обученные и обладающие боевым опытом штурмовые группы могут успешно подавлять сопротивление даже численно превосходящих разношерстных формирований противника — как это и происходило в Будапеште. — Ред.) Штабы должны были следовать непосредственно за наступающими частями, так как в условиях быстро меняющейся обстановки поддерживать связь становилось очень сложно. В связи с тем что совершающие стремительные прорывы подразделения постоянно отрываются друг от друга, в каждом полку создавался резерв, способный быстро перемещаться на нужный участок. Как правило, такое подразделение включало в себя роту автоматчиков, подразделение разведки и группу технической поддержки. Задачей резервного подразделения было быстрое блокирование брешей в критических ситуациях. Артиллерийские наблюдатели располагались в подразделениях первой линии, так как уже на дистанции 100 м обзор был практически перекрыт зданиями и огромными клубами дыма и пыли, образовавшихся после разрывов снарядов.
Линия фронта в Буде и Пеште в период с 28 декабря 1944 г. по 7 января 1945 г.
Ежедневные доклады обеих сторон дают одинаково необъективную картину перемещения войск на фронте. В океане зданий постоянно меняющиеся очертания переднего края можно было обрисовать только приблизительно. Кроме того, при первой возможности перед основной позицией располагались охранение или передовые патрули. Поэтому на любых картах очертания линии фронта являются не более чем приблизительной картиной.
Долгое время действиям войск мешало отсутствие взаимодействия между наступающими армейскими корпусами. Если советский 30-й стрелковый и румынский 7-й армейский корпуса получали приказы от штаба советской 7-й гвардейской армии, советский 18-й гвардейский стрелковый корпус находился в непосредственном подчинении командующего фронтом Малиновского 11 января по рекомендации советского Генерального штаба. Малиновский объединил все наступающие войска в Будапештскую группу войск, созданную на основе 18-го гвардейского стрелкового корпуса.