Кремль 2222. Арбат - Максим Хорсун

– Уходим! – просипел сдавленным голосом Титан. – Со двора прет подмога!

Лан наступил на подергивающийся в конвульсиях труп лохматого мутанта и выдернул из его пасти славно сработавший обрезок арматуры.

Они кинулись к повороту на Малый Кисловский переулок, надеясь скрыться с глаз преследователей, а заодно – от возможного броска копья или выстрела из лука.

Послышался топот и стук досок, это в переулок вывернули трое нео, одетые в нелепые деревянные доспехи.

– Стой, хомо! – заорал один из них. – Наша ваша домой на Арена вперед-вперед! Наша ваша мало-мало убивать!

Раздался оглушительный дребезжащий вопль. Переулок залил красноватый свет прожектора Одинокого Ходока. Завизжал метательный диск, раскручиваясь в замысловатом орудии, размещенном на плече био. Нео обернулись и застыли уродливыми статуями, словно загипнотизированные светом.

Фррр! – рассек воздух метательный диск. Головы двух нео, оказавшихся на одной линии, покатились по растрескавшемуся асфальту. Третий нео – самый юный в этой шайке – плаксиво запричитал, опустился на четвереньки и одним махом впрыгнул в окно ближайшего здания.

– Ну, Мара! Ну, умничка! – восхитился Лан и показал Одинокому Ходоку кулак большим пальцем вверх.

– А ты уверен?.. – хмуро буркнул Титан.

В наплечном орудии Ходока завизжал следующий метательный диск. Био издал довольный рокот и развернулся к человеку и киборгу боком, готовясь нанести смертельный удар.

– Вот черт… – успел процедить Лан сквозь стиснутые зубы.

Досталось снова Титану. Очевидно, полоумный «Маунтин» решил, будто мешки и киборг – это одно существо, и не смог отказать себе в удовольствии подстрелить такую жирную добычу.

Диск врезался в мешок за спиной Титана и швырнул киборга метров на пять вперед. Чемпион Арены не потерял равновесия и не покатился по дороге кубарем, приданное ускорение он смог использовать с толком: раз-два, и Титан уже скрылся за поворотом на Малый Кисловский. Лану пришлось выложиться на все сто десять, чтобы не отстать.

Настырный и жадный на органику биоробот-зомби припустил следом. Его мощные ступни доламывали дорожное покрытие, вентиляторы, охлаждающие мозг, завывали на полных оборотах. Био, скрипя и выплевывая из сочленений снопы искр, разгонялся, теперь он несся скачками. Каждый его шаг порождал сейсмические толчки, и с полуразрушенных домов срывалась штукатурка, а то и куски стен.

– Сюда! – Титан впрыгнул в затянутый какими-то серебряными нитями пролом в асфальте. Лан, недолго думая, бросился за киборгом и сразу же оказался в кромешной тьме. Вдоль узкого прохода тянулись склизкие трубы разного диаметра, впереди пыхтел Титан, распространяя запах нечеловеческого пота. Потолок, с которого свисали корни, был таким низким, что бежать пришлось, склонившись в три погибели. За пазуху стекали ручейки земли, по темени щелкали мелкие камешки, намекая, что в любой момент свод может обрушиться.

Одинокий Ходок, потеряв цель, негодующе взвизгнул. Грохот его шагов стих. Био со всего размаху опустил манипулятор в провал, принялся шарить, сминая трубы и разбивая худую каменную кладку. Лан и киборг тем временем уходили по тоннелю все дальше. Тогда биоробот-зомби сдался. Посчитал, что тратить энергию на поиск ускользнувших целей неэффективно. Следовало вернуться к обезглавленным нео, пока на них не позарились другие стервятники Москвы.

Лану казалось, что бег сквозь темноту продолжается вечность. Тоннель вел прямо с небольшим, но ощутимым уклоном вниз. Титан вышиб ногой преградившую дорогу дверь. Застонали обитые ржавым железом створки. Воздух становился более влажным и более зловонным. Поначалу Лан думал, что так разит от бегущего перед ним Титана, но потом понял, что один, пусть даже крупнотелый, киборг не может распространять столь разнообразную палитру запахов.

Воняло желчью, дерьмом, гноем и клопами. Вздыхал ветер в оборванных трубопроводах. Тьма постепенно стала редеть, вскоре уже можно было смутно различить стены и арочный свод. Из мрака вырисовались гротескные контуры, принадлежащие непонятно чему: то ли старинным механизмам, то ли природным образованиям. Лан понял, что источник серого зыбкого света – это микроорганизмы, обжившие влажный камень. Титан несколько раз что-то неразборчиво пробурчал, он постепенно снизил темп движения и перешел на размеренный шаг.

– Слушай, а тебе отдохнуть не надо? – спросил на всякий случай Лан.

– Говори ти-ше! – ответил Титан, выделив последнее слово.

Киборг остановился, тяжело опустил мешки на пол. Похоже, ему действительно требовалось сбросить нагрузку со скелета, пока не деформировались усиленные танталом кости.

Лан прикоснулся к стене. Под ладонью оказалось нечто холодное и студенистое. Руку пришлось вытирать краем рубахи.

– Не трогай тут ничего, – бросил приглушенно Титан.

– Где мы? – спросил Лан.

– Если повезет, выйдем возле Арбатских Ворот…

Сердце ускорило ход. Арбат близок! Еще чуть-чуть поднажать, и, чем черт не шутит, безродный пахарь, не имеющий права носить оружие, сможет сделать то, что не удалось отряду дружинников. Гордыня – грех, конечно, но чуяло же сердце, что рожден он был для большего, чем просто гнуть спину в теплицах. Но да черт с тем, что он смог доказать самому себе, что является человеком действия, способным выживать в трудных условиях и использовать вместо оружия почти все, что под руку попадется. Главное – лекарства для Кремля. То-то радости будет на лицах отца Филарета, Светозара и остальных. Может, даже сам Князь спасибо скажет.

– Идем дальше, – сказал Титан. Зазвенело золото, киборг поднял мешки.

– Я тут как слепая курица, – проворчал Лан. – Можно подсветить хоть немного?

Титан похлопал по карманам куртки. Протянул Лану зажигалку:

– Свети, если очень хочется.

Лан неловко откинул колпачок, чиркнул колесиком кремня. Вспыхнула искра, пахнуло почти драгоценным бензином, над зажигалкой затрепетал язычок пламени.

Стены тоннеля были покрыты осклизлыми наростами, образующими причудливые формы и структуры. В слизи копошилось что-то мелкое: то ли насекомые, то ли черви. Вдоль стен сидели и лежали в разных позах скелеты людей и нео, а также остовы, которые могли принадлежать киборгам: они отличались от человеческих тем, что их кости были покрыты сложным рисунком выступающих наружу танталовых нитей. Грязная паутина покрывала скелеты, точно худое, дырявое одеяло.

Лан затушил зажигалку, сунул ее в карман штанов.

– Пойдем-ка отсюда поскорее.

Титана не нужно было просить дважды. Он уже поднимался по ступеням крутой лестницы, уводящей, казалось, прямо в бетонный свод.

– Дай сюда свое пырялово! – киборг требовательно протянул руку, Лан подал ему арматуру.

Один взмах, второй – и паутинный занавес, что маскировал ход, словно камуфляжная сеть, обвалился с тихим шорохом. Поднялась пыль, и Лану пришлось зажать нос, чтобы не чихнуть. Киборг вернул Лану его нехитрое оружие и тяжело затопал по ступеням. Поднимаясь следом, Лан насиловал свой мозг, вспоминая нужное слово. Мастер Утраченных Знаний ведь рассказывал о лестницах, которые сами поднимали или опускали тех, кто становился на ступени.

– Экскаватор? – спросил он.

– Эскалатор, – поправил Титан. – Мы выходим из метро.

Внезапно топоту киборга стал вторить нарастающий шум, похожий на гул прибывающей воды или усиливающегося ливня. Было непонятно, что это, но звучало угрожающе. Лан подхватил мешок, который Титан нес на спине, и вместе, в четыре ноги, они понеслись дальше.

Шум стал громче и достиг апогея, когда они выбрались в вестибюль. Лан оглянулся: за ними по пятам двигалась темная шевелящаяся масса. Отдаленно это напоминало пену, прущую из кружки с квасом. У «пены» было множество рук и ног, а еще она гомонила журчащими нечленораздельными голосами.

Когда стало ясно, что от этого преследователя им не оторваться, Титан бросил мешки на засыпанный кусками отколовшейся лепнины пол, из его ладоней вылезли штыри, похожие на насекомьи жала. Лан и киборг стали спиной к спине.

Черная «пена» окружила их со всех сторон, взяла в плотное беспокойно шевелящееся кольцо.

– Баги… – процедил Титан.

Было слишком темно, чтобы разглядеть существ, которые составляли «пену», но Лану они представлялись чем-то вроде муравьиного полчища.

На эскалаторе забрезжил свет. Кто-то поднимался по ступеням, неся чадящий факел. Лан поудобнее перехватил арматурину, предвкушая, что сейчас он сможет рассмотреть нового неприятеля во всей красе. Пискнула и сразу же заткнулась в глубине души обида, что судьба поставила очередную подножку, когда цель близка как никогда. Но потом в нем заговорил воин, лишние мысли опустились на дно, как опускается муть во взбаламученной воде. Осталась кристальная чистота восприятия и готовность отвечать ударом на удар. Приличный меч бы сейчас… Например, как тот, с которым он выходил на Арену.