Брат - Валерий Александрович Гуров

стали бы лезть, чтобы потом опера нашли в какой-нибудь канаве виновных, застреленных, как уличных псов. Таких «умников» свои бы и покрошили, но этого не произошло. Следствие при этом подвисло…

Вывод простой — все далеко не просто так, как кажется на поверку. Не исключаю, что мой так называемый брат — нечто большее, чем просто коммерс. А кто? Вот хрен его знает кто… Но поразмыслив, я решил все-таки решил немного дистанцироваться от убийства брата и его семьи. Куда идти? В прокуратуру? На хрена — только ненужное внимание к себе привлеку, а ничего нового по обстоятельствам дела вряд ли узнаю. Ну а поскольку случился такой серьезный замес, нужно быть готовым к тому, что если подниму голову, то эти люди (точнее, нелюди), устроившую расправу, заинтересуются моим вниманием к тем событиям. Люди же там действительно серьезные, раз им удалось прогнуть ментов и прокурорских закрыть на резонансное дело глаза. Ну и прессу тоже, кстати прогнуть…

Поэтому пауза, у меня всех ресурсов — я сам да два товарища, хоть и надежных. И один ствол на троих. Ствол же это не ноль пять, на троих не раздавишь. Да нас по запчастям разберут раньше, чем мы успеем туда сунуться — информирование в бандитских коллективах поставлена прекрасно.

Но и пауза не значит бить по тормозам, я буду определенно держать эту информацию в поле зрения. Иметь, что называется, в виду — а там, мало ли, может, и подвернется какая-то возможность. Или во время какой-нибудь опасности пойму, как лучше действовать. В любом случае такие сведения лишними не бывают. И дело не столько в мести за брата, которого я знать не знал (хотя мое новое тело реагировало на имя брата легкой болью в сердце), сколько в том, что за всей этой мутью может лежать какая-то перспективная тема. А пока — сидим на дне, отдыхаем, не отсвечиваем, денежки на жизнь имеются…

Вот, кстати, о денежках. Их ведь реально много. На повседневные потребности всем троим хватит и десятой части того, что мы взяли — даже на такую сумму мы можем прожить год, особо не беспокоясь и не стесняясь. Остальные бабки? Остальные мы планировали вложить в собственное дело. Я не боялся вот так с нуля открывать бизнес, калач я тертый, видел и Крым и Рым, и баб голых. И в делах предпринимательских далеко не новичок, как раз в 90-е начинал свой путь. И вот это знание меня останавливало от того, чтобы открыть бизнес здесь и сейчас. Рано. Мы не должны светить средства раньше времени. Продемонстрировать, что у трех никому не известных вчерашних военных спустя несколько месяцев после дембеля образовалась интересная сумма — значило прийти к тем же бандитам с повинной. А на свете существуют и более гуманные способы самоубийства, тем более оно в наши планы вообще не входило.

С другой стороны, бабки не должны лежать, они должны работать, плодиться и приносить еще больше своему обладателю. Инфляция сейчас в стране такая, что ценники в магазинах меняются иногда по несколько раз за день. Значит, хорошо бы эти деньги втихаря куда-то вложить. Банки отпадали сразу: во-первых, частные коммерческие банки в нынешних условиях могут бесследно исчезнуть в любой момент, а «официальные», большие могут заинтересоваться происхождением такого богатства. Ну и вложенные средства тебе могут тупо даже не вернуть.

Ну и второе тоже есть, да — это опять же засветка. Даже если банк без бандосов (что вряд ли) у бандюг там есть свои люди. И я жопу не успею со стула в отделении банка поднять, как о моих «богатствах» будет доложено.

Тогда куда бабки вкладывать?

От мыслей меня отвлекла молоденькая девчонка в ростовом костюме петуха, стоявшая с листовками.

— Ты не сможешь съесть только одну порцию! — пропищала она откуда-то из дырки в шлеме и сунула листовку мне в руку.

— Русская народная кухня, — прочитал я на листовке.

Ладно, уговорила. На голодный желудок и вправду думается не очень. Я увидел кафешку в паре десятков метров от носящегося по улице «петушка», вернее «курочки» и решил туда заглянуть. Место действительно выглядело колоритно — все изрисовано кокошниками и матрешками. Кто-то ж решил вложиться во все русское, и ошибся наверняка, потому что в начале девяностых все русское вытеснялось американским. Какой на хрен квас, когда есть кола? Я, кстати, сам когда велся на мейд ин USA, поэтому ничуть не удивился, что внутри кафе тишина и всего двое посетителей — немолодая пара за столиком у дальней стены. За витриной русского кафе стояла русская же девчонка, но в бандане цвета американского флага и жующая жвачку. Она была занят тем, что листала журнал и на меня не обратила внимания.

— Не отвлекаю? — я подошел к витрине, ломившейся от русских национальных блюд.

— Ой, а я вас и не заметила, — смутилась девчонка, закрывая журнал с выкройками. — Что будете?

Я заказал борща и котлету с картофельным пюре — что-то соскучился я по такой кухне. Конечно, борщ наверняка не пойдет ни в какое сравнение с тем, что готовила жена дяди Саши, но все-таки. Да и нравились мне простые блюда, без изысков. Жаль, что время спустя от этой милой кафешки не останется воспоминаний, открой его хозяин в будущем, лет так через тридцать, и от посетителей не было бы отбоя.

Еду быстро принесли, все горячее, свежее.

— Пожалуйста, — улыбнулась кассирша-официантка в американской бандане. — Приятного аппетита.

Следом в кафе вошли еще двое посетителей — блондинка и ее спутник, с лицом, означающим «ща всех урою». Они подошли к витрине, и долго выбирали, что поесть.

— Люся, пойдем лучше поедим в макдональдсе, здесь цены совсем озверели! — пробурчал парень.

Занятый своими мыслями, я поглядывал на посетителей и развлечения ради попытался прикинуть, где они могли бы хранить свои сбережения. Эти двое пожилых людей за столиком у стенки наверняка никаких других способов, кроме сберкассы, не признавали (если у них вообще есть, что хранить). А вот симпатичная блондинка вообще на эти темы не задумывается: у нее для этого есть спутник, явно браток.

«Марина Сергеевна — одинокая женщина, она никому не верит!» — вдруг раздалось из работающего в кафе телевизора. — «Ой, а чего это я здесь сижу?» — кокетливо повернула голову женщина перед зеркалом в телерекламе. «Пойду-ка еще куплю акций АО МММ!».

Мать честная. Как я мог об этом забыть? Грандиозная афера, ставшая символом целого десятилетия! И рекламой этой задалбывали так, что «Леня Голубков» стало именем нарицательным.

— Любимый, а мы вложимся в акции? — зашептала своему муженьку