Размышления русского боксёра в токийской академии Тамагава (СИ) - Афанасьев Семён

Но тут оно как-то так стройно легло в строку, что решил не вести себя, как шестнадцатилетний дятел.

Всё-таки, это она – девчонка. А я вроде как способен и на большее…

Глава 19

– Спасибо, что не стал пользоваться моментом. – Говорит Цубаса, чуть помолчав после беседы на тему школьных реалий. – Я оценила… У меня сейчас нет негатива от происшедшего вообще.

– Чувства вины ты уже не учитываешь? – смеюсь в ответ. – Оно вроде у тебя как сейчас ещё вовсю зудит и веселится. В виде тараканов в голове

– Что за приложение?! Как видишь?! – моментально вспыхивает интересом красноволосая. – Это что-то ваше, ну-у, ты понял… от твоего отца?! – находится она, чтоб не произносить вслух одно слово на букву «я». – Маркировка спектра по характеру эмоциональных тонов у нас даже на уровне исследований в министерстве только в проектах. – Кимишима требовательно смотрит на меня.

– Ты сейчас похожа на кота, которого запустили в виварий с мышками. И который весело глядит по сторонам, прикидывая собственную дальнейшую стратегию на неделю вперёд.

– Интересно же, – вздыхает она. – Да, чувство вины сейчас в полный рост. Отплатить таким дерьмом на твоё добро, вместо благодарности… что есть, то есть.

– Ну вроде разобрались же? Между нами с тобой, имею ввиду? Нормально общаемся, начали с чистого листа, нет?

– Четверть миллиона иен к оплате, – моментально хмурится она. – Это очень много. Для моей семьи много…

– Ч-чёрт, об этом я забыл, – сконфуженно замолкаю.

Честно говоря, упустил из виду. Это по тем реалиям, любой ущерб школе и её основным фондам можно было как с виновников взыскивать, так и просто забить. И коллективным актом, совместно с представителем районо, банально списать по утрате. Если директор школы понимал, что ученик действовал не злонамеренно, а просто ошибся.

Скажем, многое разводилось на личных отношениях, без штрафных миллионов.

– Я понимаю, что это мои четверть миллиона. – Продолжает нудить красноволосая, впадая в меланхоличное состояние, из которого, казалось, только что вышла. – Но мне их чисто технически негде взять. Я сейчас говорю даже не о себе, а о всей своей семье…

– Нам с тобой нужна иерархия в отношениях. – Перевожу разговор на более конструктивную тему. – Ты заметила, что у нас с тобой изо всех щелей сквозит битва за лидерство? Хотя каждый из нас и пытается себя сдерживать, и вроде как на красный свет первым не ехать?

– Да, – подхватывает она. – Заметила! Я вот сейчас думаю, как бы тебе свои задачи технично внедрить, чтоб ты проникся, что вначале делаем всё под мою диктовку…

– Та же фигня, – констатирую очевидное. – Вижу, что ты особа упрямая и себе на уме. Пытаешься быть искренней и добросовестной, но очень болезненно воспринимаешь идею того, что команды могут идти и от меня.

– Нам надо согласовывать наши задачи. – Цубаса как-то серьёзно и по-взрослому смотрит на меня, о чём-то думая. – Ты вообще в этот момент куда-то торопишься?

– Нет. Судя по тому, что отец с матерью будут сейчас выяснять отношения, домой пока лучше не идти. – Это говорит уже мой чисто взрослый опыт из другого места, но к нему сейчас грех не прислушаться. – Тренироваться в зал сегодня не пойду: после вчерашнего, нужны ещё хотя бы сутки, чтоб молочная кислота из мышц вывелась.

– Не поняла, – серьёзно хмурится красноволосая. – А ты что, ничего не стимулируешь через двести тридцать два?

– Что есть двести тридцать два?

– Приложение, для функционального развития и адаптаций, как с этой твоей культурой движений… Если я заметила точно, некоторые виды мышечных нагрузок именно тебе могут не помогать, а мешать.

А дальше она без затей достаёт мой собственный гаджет из моего же кармана и, хлопнув моим пальцем по кнопке разблокировки, лезет в магазин приложений.

– Вот оно. Бесплатное. Та-ак, периферия… концентратор у тебя, конечно, тоже говно, но… ЧЕГО? НОЛЬ-ТРИ ПРОЦЕНТА?!

– У тебя всё в порядке? Мне не пора беспокоиться? У тебя сейчас глаза растопырились, как у меня. Хотя ты ни разу не с Севера…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне сейчас смешно от того, как она выглядит. Но, судя по деталям, какой-то момент я где-то упустил.

– У тебя уровень взаимодействия с концентратором ноль-три процента! Это как… как… умный дом! Какой процент его возможностей использует кошка?!

– Да чёрт её знает. Думаю, что максимум может свет включать. Кое-что из техники по мелочи, типа кнопок на унитазе и биде. Всё.

– Вот это ты и есть, – припечатывает Кимишима и надолго задумывается. – Странно… на аутиста вроде бы не похож…

– А что с аутистами не так? И каким местом я к ним?

– А у них тоже такие цифры уровня взаимодействия, как и у тебя. Но то, как ни крути, всеми комплексами диагностируется как патология… м-м-м… – она, задумчиво теребя себя за прядь волос, начинает сосредоточенно пинать носком туфли камешки на дорожке. – Вон лавочка, присядем! – безапелляционно командует Цубаса и первой устремляется к скамейке. – Мне надо подумать. Кажется, я знаю, как отработать тебе свой долг. Или, скажем, как минимум оказать значимых услуг на равноценную сумму…

– Не уверен, что это актуальная тема. Я об услугах, – аккуратно намекаю ей в затылок, следуя за ней в кильватере.

– ДУРАК?! – оборачивается она. – Если ты о том, то оно вообще идёт бесплатно… и по взаимному согласию… НО Я СЕЙЧАС О ДРУГОМ! Помолчи пожалуйста. Дай подумать?

* * *

Мивако, повалявшись ещё с полчаса на офисном диване в кабинете босса, переместилась на своё рабочее место. Запустила сразу пару игрушек (одна типа трёхмерных шахмат, на интеллект; вторая – обычная стрелялка, дыр-дыр).

Ещё через полчаса вздохнула и, поглядев в окно на опускающиеся сумерки, она отправила сообщение младшей сестре подруги: «???»

В ответ пришёл поднятый вверх большой палец и, сразу следом, строчка из сплошных восклицательных знаков.

Затем – фото, где на скамейке рядом сидел Асада-гайдзин и беззаботно таращился в горизонт.

Кажется, Кимишима-младшая таки нашла какие-то аргументы, хе-х. Хоть по одному вопросу можно было вздохнуть спокойно, и на почти месяц вперёд. По крайней мере, новую кандидатуру лихорадочно искать и подводить не нужно.

* * *

Нозоми Асада слегка удивилась, когда Ватару пришёл домой намного раньше, чем обычно.

С ним не было его обычного портфеля с гаджетами, именно в тот момент её царапнул лёгкий червячок тревоги.

– Дети дома? – с порога спросил муж, не здороваясь.

– Нет, пока никого нет, – чуть удивилась жена. – А что?

– Нам надо поговорить…

Через два с половиной часа напряжённого разговора, достаточно приятная, вежливая и неглупая тридцатисемилетняя женщина почувствовала: мир вокруг если ещё и не перевернулся с ног на голову, то, как минимум, уже не будет прежним.

– Почему ты никогда и ничего не говорил мне раньше? – изо всех сил стараясь оставаться спокойной, спросила она мужа.

Пока ещё мужа.

– Почему ты просто не поговорил со мной? Возможно, я бы и сама не была против! Если бы ты спокойно объяснил, что проблема не в тебе! Что у тебя с этим всё в порядке!

Кажется, какие-то нотки раздражения всё-таки прорвались наружу, поскольку супруг тут же поморщился:

– Вот так вот взяла – и разрешила бы?!

– Возможно. – Решительно кивнула Нозоми. – Ты мой муж, и я тебя люблю. Если женщина искренне любит мужчину, она автоматически любит и его детей. Если бы ты просто потрудился объяснить мне, что для тебя это важно… я бы потрепала тебе нервы пару дней, но потом бы согласилась, – неожиданно для себя, обнаружила она, чуть копнув собственные ощущения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– А сейчас чем ситуация отличается от описанной тобой? – Вопросительно поднял бровь Ватару, демонстративно не прикасаясь ни к чайнику с чаем, ни к вазочке с закусками.