Туристы - Кристин Валла

– Юлианна? Юлианна Бие?

Девушка вскинула недоуменный взгляд:

– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – спросила она.

– Неужели ты меня не узнала?

– Узнала. Ты Баз Лу. Кондитер с Би-би-си.

– Нет, – возразил Баз и весело помотал головой. – Не угадала!

Он вздохнул и посмотрел прямо в ее растерянное лицо.

– Юлианна, – сказал он. – Это же я! Гаррет из Севильи!

Юлианна медленно опустила бокал– с вином, который держала в руке:

– Не может быть!

Баз захохотал. Ему хотелось зааплодировать самому себе. Даже она, перецеловавшая каждый сантиметр на его лице, не смогла его узнать!

– Ты стал совсем другой, – только и вымолвила она.

– Иначе не скажешь, правда? – кивнул довольный Баз. – Причем все это не бесплатно!

Юлианна осторожно улыбнулась. Улыбка была подавленной. Баз видел, как изменилось ее тело, как оно вытянулось, талия стала узкой, как за прошедшие тринадцать лет она превратилась во взрослую даму. Но взгляд у нее был погасший, иногда уголки губ забывчиво опускались вниз, как у задумавшейся старушки.

– Что ты делаешь в Амстердаме? – спросил он, придвинувшись ближе.

– Работаю на папу, – ответила она. – Обновляю его путеводители.

– Надо же! – сказал Баз. – И вот мы встречаемся здесь! Мир очень уменьшился, правда же?

– Вообще-то нет, – возразила она. – Мир остался таким же, каким и был. Только карты стали подробнее.

Она попросила принести счет. Они заплатили, каждый за себя. Затем вышли на улицу. Дождь перестал. Песок на дорожках уже немного подсох.

– Как насчет чашки кофе? – предложил Баз.

– Можно! – согласилась она.

Баз кивнул в сторону «Гринхауса», расположенного в соседнем доме. Они вошли, у окна нашелся свободный столик. На прилавке в стеклянных аквариумных шарах лежала марихуана. Сидящий за кассой парень в полотняной кепке свертывал самокрутки. Стена в глубине была выложена стеклянной плиткой, на ней горело огромное солнце, вокруг которого пламенело разноцветное сияние.

– Пару лет назад я сюда часто захаживал, – сказал Баз. – В то время я работал в «Кафе Ру».

– Ты здесь работал? – переспросила Юлианна.

– Ты, кажется, удивлена.

– Ты же собирался стать певцом.

– Верно, – согласился Баз. – Но иногда люди меняют свои планы.

Он сходил к бару и взял две чашки кофе, в придачу пакетик травы. Они уселись, переглянулись. Юлианна вынула из сумочки пачку «Кэмел» и закурила сигарету. Баз скрутил себе косяк, разгладил пальцами, выкинул пару лишних травинок, затем прикурил.

– У тебя стали светлые волосы, – заметила Юлианна.

Баз кончиками пальцев провел по косяку:

– Стилисты. Парикмахеры. Персональные тренеры. Скульпторы нашего времени трудятся над живым материалом. В каком-то смысле мы ведь все – скульпторы. Не так ли?

Она пожала плечами и вместо ответа спросила:

– Почему ты взял имя Баз Лу?

– Потому что Гаррет никогда не позволил бы так над собой изгаляться. Хочешь курнуть?

– Нет, спасибо.

Она посмотрела на него, прищурившись. И ему вдруг захотелось разобрать, что там за выражение з этих глазах.

– Ну а ты? – спросила она. – Ты-то что делаешь в Амстердаме?

– У меня турне, – сказал Баз, – я сделал коллекцию шоколадных фигур, которые должны выставляться в одной здешней галерее. Это моя первая попытка такого рода, но в Лондоне ее приняли хорошо, можно сказать, на ура, так что теперь очередь за остальным миром. За исключением разве что тропиков, сама понимаешь, там все растаяло бы. Плюс раздача автографов в книжных магазинах, несколько интервью газетам, послезавтра – выступление в утренней телепередаче, ну вот, кажется, и все. Свободного времени почти нет, можешь мне поверить.

– Ты никогда не ездишь в отпуск? – спросила она.

– Как же! – воскликнул Баз. – Но только меня и тут не оставляют в покое. Всегда кто-нибудь увяжется.

– Утомительная у тебя жизнь, как послушаешь.

– Ну что ты! Единственно только, что все требует определенной подготовки. Короче говоря, я никогда не выхожу из гостиницы в бермудах. Разве только если они подписаны Жан-Полем Готье и по его личному требованию.

– Ты его знаешь?

– Шапочное знакомство. Мы не часто встречаемся. Да что там объяснять, сама понимаешь.

Баз выпустил в сторону длинную струю дыма. Парень с прической из мелких косичек кивнул ему. Баз тоже наклонил голову. Он вдруг успокоился.

– Ты видишься с Оливаром? – спросил он. Она кивнула, глядя в чашку, и слегка улыбнулась.

– Раз в год, – сказала она. – Он приезжает в Норвегию навестить Нурию. Кроме того, мы переписываемся. Между прочим, довольно часто.

– По е-мейлу?

– Нет, пишем письма.

– Вы поставили на почтовое ведомство? Вот это да! – Баз устремил взгляд на портреты королевы Беатрикс и Фиделя Кастро. – Представляешь, один раз смотрю, он стоит перед моим домом. Себастьян, ты понимаешь? Это было во время моего первого сезона. Ну, что ты на это скажешь? Я же пел на свадьбе его сестры, а тут вдруг он стоит перед моим домом, нацелив камеру.

– Об этом он мне не говорил. Он хоть узнал тебя?

Баз помотал головой:

– И даже не поверил, когда я сказал ему. Хотя потом мы с ним оба хорошо посмеялись и от души поболтали. Такая вот странная штука у нас приключилась. Он стоял перед домом и ждал вместе с остальными. Меня ждал! Признаюсь, приятно было встретиться вот так. Потом он ни разу больше не приходил, что, в общем, понятно, а коллеги его по-прежнему приходят. Каждый день ждут с утра пораньше. Регулярнее счета за телефон и газеты «Гардиан».

– Тебя фотографируют каждый день?

– Почти что, – сказал он. – Но как я уже говорил, к этому привыкаешь. Иногда я подшучиваю над ними, специально заманиваю подальше – я же знаю, что они увяжутся за мной хвостом. Вот и устраиваю им поездки в никуда, заставляю кататься кругами. Однажды я прокатился так до Бирмингема и обратно, а они все время за мной. Я оставил их без единого снимка. Единственное, что они получили, так это шестичасовую автомобильную прогулку. Потом я усовестился и на следующий день сделал им подарок – прогулялся раздетый по пояс в парке. В виде, так сказать, компенсации.

Баз захохотал. Юлианна улыбнулась и спрятала сигареты в сумочку. Она сняла со стула пиджак и оделась. Стоял уже сентябрь, и было прохладно.

– Ну, мне пора идти, – сказала она.

– Ты пешком?

– Нет, у меня с собой велосипед.

Она встала и протянула руку, чтобы попрощаться.

– Приятно было встретить тебя, – сказала она. – Столько лет не видались.

– И мне тоже, – ответил Баз. – Может быть, повидаемся как-нибудь еще на днях?

– Ну, я-то тебя наверняка увижу! – улыбнулась она.

Она удалилась, лавируя между столиками на тротуаре. Баз посидел еще немного. Он скрутил себе еще один косяк, стал смотреть на покачивающиеся баржи. В раскрытую дверь залетел порыв холодного ветра. Он сунул косяк в рот и торопливо закурил.

Юлианна остановилась в велоотеле «Ван Остаде» на улице дер Пийп к востоку от музейного квартала. В витрине, приветствуя посетителей, красовались гигантский кактус и водопроводная труба. У тротуара выстроились велосипеды. Юлианна спала на самом верху, выше деревьев и уличных фонарей, из окна перед ней открывался вид на мансардные крыши домов напротив. Лестница была длинная и крутая, словно покрытая ковровой дорожкой стремянка. Комната обставлена просто: ничего заманчивого, чтобы хотелось побыть там дольше необходимого. На стене перед кроватью висел на кронштейне телевизор. Его экран светился всю ночь напролет, словно топка, в которой горят ярким пламенем все ужасы и все тщеславие мира. Юлианна приучала себя спать одна в комнате. Вот уже почти год, как она начала приучаться.

Позавтракав утром внизу в столовой, она отпирала свой велосипед и уезжала. Она катила по мокрым от дождя булыжным мостовым, вдоль тихих каналов, где покачивались пришвартованные баржи, на которых, как в домах, жили люди. По вечерам она сидела с записной книжкой наготове посреди шумного многолюдья. Вокруг царило веселье, люди пили коньяк и глинтвейн и курили травку, прижимаясь под столом ногами друг к другу. Юлианна же сидела сама по себе, словно отделенная от остального мира затемненным стеклом. Она не страдала от одиночества – напротив, подобного рода отъединенность от других людей составляла неотъемлемую часть профессии гида. Смотреть на туристов ей было приятно – как-никак она ведь была здесь ради них. Она была их проводницей, их знаменосцем, она была здесь для того, чтобы вывести их на правильную дорогу, в обход всего посредственного. И вот она вечер за вечером в одиночестве сидела с бокалом пива, вкушая изысканные блюда, а стул напротив оставался свободным. Потом она укладывалась спать выше уличных фонарей и рассылала CMC-сообщения людям в других городах. Время от времени она ходила в кино.

У нее не было желания еще раз видеться с Базом. Такая встреча – это как прочистка засорившейся трубы: только тронь – и оттуда хлынет всякая дрянь. Хватит с нее всяких сложностей. Она и без того плохо спит по ночам. Ей хотелось как можно скорей оставить встречу с Базом позади, но он, конечно же, как назло, то и дело маячил перед глазами. То это было интервью на целую страницу в «Телеграфе». То плакат в витрине книжного магазина «Уотерстоун». То он мелькал в телевизоре. Однажды утром, проходя по улице Фердинанд-Больстрат, она увидела его лицо в дверях одной из галерей. Внутри виднелись шоколадные скульптуры. Это были изображения мужчин и женщин, сделанные из масла и какао, украшенные разноцветными сахарными шариками и сахарной пудрой. Они стояли на постаментах, кто с запрокинутой головой, кто отвернувшись в сторону. Юлианна приблизила лицо к стеклу и заслонилась от света ладонями. Мужчины были красивы и мускулисты. В женщинах же ей почудилось что-то странное. Не сразу она поняла, в чем дело. Оказалось, что они вообще не похожи на женщин. Скорее, они выглядели как мальчики. Женские фигуры без талии, без бедер, без груди. Оставались одни глаза.